Господин Никто (СИ) - Леонтьев Михаил Александрович кот учёный Страница 4

Собрания проходили каждый год в день солнцестояния. Присутствовали на нем все боги, но право принимать решения имели немногие: Зевс как царь, Посейдон, Гера, Деметра, сама Веста, Геката, теперь еще Арес, Аполон, Артемида, Гермес еще один отпрыск Зевса и Афродита.

Так же был приглашен Аид, постоянно приглашен. Но за века тот не разу не появлялся на Олимпе. К грусти четырех богинь богинь: матушки Реи, самой Весты, Гекаты и к всеобщему удивлению Афродиты. Гестия сначала не понимала сожаления последних двух. Но со временем сумела разобраться.

Для начала Геката. Богиня магии, колдовства, непознанного, некромантии, перекрестков и ночи. Сама суть божества схожа с сутью Гадеса. Мрачная, нелюдимая, молчаливая и слегка саркастичная. На удивление, спит с Аидом. Дочь титанов, что логично, познакомилась с Аидом в его странствиях в поисках союзников в войне. Где тот немного порешил ее отца, ту еще сволочь, впрочем как и все старшие титаны, отношения у Гекаты с родителями слегка не очень, как у самой Гестии с отцом, в общем. Гестия не знает, что там случилось после, но ясно одно. Аид привел на олимп весьма ценную богиню с которой у него тесные отношения и она от него не шугается, как подавляющее число бессмертных. Но это все цветочки, как позже выяснилось, ягодки вскрылись стоило ей пригласить Гестию себе в обитель. По среди которой был алтарь… Аиду. В общем хорошая девочка, со странностями конечно, но спорить с ней Гестии расхотелось и она теперь практически во всем с ней соглашается. Иногда конечно возникает желание наорать, вот кто кладет на алтарь посвященный ЕМУ, какие то собачьи черепа? Ему нравятся котики, большие полосатые котики, их черепа и надо класть, делетантка.

С Афродитой все оказалось сложнее, по ее словам на Аида не действует ее сила, а если и действует то незначительно. Объяснение весьма обоснованное по мнению Гестии, если учесть как на Афродиту засматриваются, абсолютно все в общем-то. Тот же лопух Арес, да и кого она только не соблазнила, может ей просто нравится хоть с кем-то из мужчин поговорить? Но следить за ее действиями придется лучше, на всякий так сказать.

Короче брат не отвечал, многие гонцы просто не возвращались, а те кто вернулся, говорили, будто невозможно его найти. С огромным трудом преодолев путь в царство мертвых, они попадали к берегам реки Стикс, которую в силу обстоятельств не перелететь, не переплыть, сее дороже, но тем кто сумел пройти дальше, открывался прекрасный вид на царство смерти. Большинство их оставшихся сразу сбегали. Кто-то пытался искать дальше, но долго не выдерживали. Один отправленный туда сатир вернувшись рассказал, о мире страха и боли, где постоянно кажется, будто кто-то за тобой следит, и незримое присутсвие бога… которого на самом деле нет. И вот кажется ты уже уловил след бога смерти, но в следующую секунду ты маленький козлик падаешь в реку подземного пламени, и лишь чудом успеваешь зацепиться за высткпующий камень в стене, выступающий на ноготок ребенка. Тогда боги узнали, что умелые сатиры спосоны прыгать на вертикальных стенах. Под конец доклада, сатир Троувер подбежав к трону Ареса ударил двумя копытами ему между ног, в мгновение перескочил через Аполона на трон Афродиты, тут же взасос поцеловав ту и проделав тоже самое с Деметрой, прыгнул с Олимпа в облака, с криком: «сбросил цепи, он таков, свободен ото всех оков». Чуть меньше века назад его отправляли, с тех пор единственный кто вернулся. После этого случая, вестников не посылали. Зевс решил, не трогать царство Аида. Гестии тогда показалось, что последние слова вестника имели больший смысл, чем видно на первый взгляд.

Сейчас же проходили последние минуты собрания, когда Зевс объявил, о новости. Поднявшись с трона тот начал держать речь.

- Друзья, недавно известный вам всем Прометей создал из глины двух живых существ. Смертных существ. Но не зверей, Прометей дал им подобие нашего разума и тела. Он назвал их людьми. Он просит нас даровать им душу, суть, поселить их под небом, на земле. И таким образом, отдать часть мира, на откуп всем смертным, будь то зверь или… человек. Я не собираюсь здесь долго говорить и спрошу вас. Кто согласен удовлетворить его желание или у вас имеются предложения?

На время он замолк, давая всем присутствущим время на размышления. Афина поднялась с позволения отца и обведя богов взглядом серых глаз обратилась к олимпийцам:

- Я считаю, что слишком рано, даровать незнакомым лично нам творениям такую ценность, как искра божественного пламени. Предлагаю дать им свободу, и понаблюдать, чего они стоят. И потом решать вопрос.

На удивление, после некоторых размышлений, большинство проголосовало за идею Афины, Посейдон и Арес оказались против, Арес к изумлению всех воздержался. Так и закончилось последнее собрание олимпийцев.

А меньше чем через год, титан Прометей украл божественное пламя из очага на горе Олимп. Свидетелем чему оказалась богиня Веста, и которая никому об этом не сказала.

Глава 3

***

Сознание возвращалось постепенно, сначала я почувствовал легкую тянущую боль в районе… всего. Да всего. Ведь тела я еще не имел, что вполне ожидаемо, по моим предположением, в результате слияния, моим телом должно было стать само мое царство мертвых. Что в конечном итоге и произошло, я знал и чувствовал все что происходило в подземном мире. Каждый камень, каждый лепесток пламени, каждую душу. Каждую капельку силы текущую в этом мире, реки Стикс, Лето, Глубинное пламя Земли, даже скверна Тартара. Да Скверна, получив во время слияния с Адом капельку силы Тартара, первичного бога, я как никогда приблизился к понимаю этой силы, и «Скверна» это слово которое лучше всего подходит для называния этой силы. Скверна его сила, бездна его тело, бессмертные его порождения такова его суть.

После полного прихода моего разума в порядок, я начал собирать примерно двадцатую часть энергии Ада возле входа в Тартар. И начал понемногу формировать тело, для чего не требовалось даже приблизительно знать анатомию, как сам почему-то считал, божественность имеет множество плюсов. В центре моей силы мне достаточно желания, чтобы что-то получить, но если цель далека от моего аспекта Бога, то уже требуются некоторые усилия, в конечном итоге в моем случае результат в любом случае получится мрачноустрашающим.

В конечном итоге, на краю обрыва с бьющим из бесконечной ямы изумрудным пламенем, сгустились тени формируя гуманоиднный силует, после чего медленно набирая объем и вбирая в себя все больше теней.

И вот через мгновение, по каменистой поверхности шагал бледный длинноволосый мужчина, тридцати лет, одетый в черную тогу, на моей голове покоилась Корона Страха, а в руках посох с мечом внутри. Направлялся я на вершину самой высокой горы моего царства, в итоге оказавшейся вулканом. Вид с вершины открывался прекрасный, не то чтобы с новыми возможностями мне требовалось лезть сюда, но привычка. А цель моя проста, я не хочу жить в пустоши населенной в основном какими-то тварями, а убивать бесполезно, возродятся. Да и некоторое время назад сюда попала ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ душа. Которая смогла сама сюда попасть. Стикс, реки огня, монстры которые безвредны для духов, но не менее страшны, в общем задачка не самая легкая, не тяни всех мертвых в мое царство как комаров на кровь, я бы еще удивился как дух дорогу нашел, но если учесть, что многие не прошли остальные припятствия,длительность жизни, и остальное, то делаем вывод. Людей уже создали, минимум век назад. А значит относительно скоро здесь появятся жильцы, по совместительству мои подданные.

Из всех этих несомненно гениальных аргументов создаем план.

Стройка, набор работников, а потом что-нибудь придумаю.

Перед мной лежал мир огня и камня, в центре которого пылала зеленая звезда. С которой я и начал, по моей воле вокруг врат Тартара вырастали каменные стены, сразу же напитываясь его энергией, сами стены предназначены для того, чтобы оградить от скверны остальной ад, и в будущем для более плотного контроля вырывающихся от туда монстров. Стена за стеной камень за камнем, вырастал мой дом, мой дворец, моя Башня Бога. На вершине которой вырастал зубчатый наконечник шпиля. По моей воле вокруг ее основания поднималась стена в четверть от высоты самой Башни, от самых ее стен во все стороны строились по возрастающей иные стены, образуя острые зубья.