AllexOld - Толлеус, искусник из Кордоса Страница 6

Как только открылись реальные возможности нового узника, Толлеус сразу же ринулся в архив. Отчего произошел такой казус с определением уровня, было непонятно. Однако у любого сильного чародея должны быть не менее сильные амулеты. Возможно, их тоже проморгали. Из документов искусник узнал, что оробосца нашли в лесу и сдали властям жители деревеньки Большие Моги, что в пятнадцати километрах южнее Маркина.

В отчете упоминалась какая-то странная тряпка с веревками, но не артефакты! Не веря в свою удачу, старик бросился в деревню. Но, увы, там его ждало разочарование. Перебинтованный дед с опаленной седой бородой, которому «посчастливилось» найти чародея, действительно хотел утаить ценные находки. Но из города почти сразу приехал какой-то искусник и, не церемонясь с методами, отобрал у фермера все: и богатый меч, и дорогой браслет с самоцветом, и диковинные золотые монеты. Ничего не оставил. Только бросил в грязь после недолгих раздумий ремень с приметной пряжкой. Другими словами, обошли Толлеуса. И даже было понятно кто: Гиппос — тюремный целитель, который и принимал пленника.

Старый искусник мог бы сдать нечистого на руку сослуживца, но рассудил, что все-таки не стоит. Пускай артефакты достались другому, зато благодаря этому случаю у него теперь достаточно маны. Уехал из деревни старик ни с чем, однако ремень захватил на случай, если у тюремного целителя когда-нибудь появится желание напакостить самому Толлеусу. Кстати говоря, эта пряжка все еще валяется где-то в кладовке. Теперь она без надобности — Гиппос не так давно ушел на заслуженный отдых, да и тюрьмы больше нет. Можно выбросить вещицу: ценности в ней никакой. Работа, правда, тонкая, если не сказать ювелирная. Но металл неблагородный, Искусства внутри ни капли.

Вообще все сложилось как нельзя хорошо. Афера не вскрылась. Ночные кошмары не сбылись: никто не пришел к старику с кандалами. Бывший целитель тоже не бедствует: живет-поживает припеваючи в своем особняке. Толлеусу, если бы не здоровье, тоже не на что жаловаться. Оба получили немало. И все же до чего обидно узнать, что два искусника совершенно по-детски проморгали такую ценность!

Теперь амулет-картинка, так долго мозолившая всем глаза, ушла в Оробос. Чародеи, оказывается, молодцы. Вон как далеко продвинулись в своих исследованиях! Понятно, что эта разработка хорошо засекречена, иначе бы уже давно о таких амулетах было бы повсеместно известно, как, например, о големах — визитной карточке чародеев. Одинаковых не найти — хоть в лепешку расшибись. Может, оробосцы не Повелителя Чар вызволяли из тюрьмы, а в первую очередь ценнейший артефакт. Но, возможно, в Оробосе можно найти что-нибудь попроще? Или хотя бы какие-нибудь теоретические выкладки тамошних исследователей. Вот бы получить к ним доступ!

Только куда там! В Академиях есть отделы, где изучаются добытые образцы чародейского мастерства из Оробоса. Но путь туда закрыт. Старик грустно вздохнул. На черном рынке, заказывая что-нибудь, надо иметь большие деньги и хорошее прикрытие. Искуснику вроде Толлеуса там ловить нечего. А с чародеями связываться даже думать не стоит.

Старик за размышлениями совсем забыл про свою настойку, которая давно остыла. Отхлебнув, Толлеус поморщился и отставил кружку. Тяжело встав, побрел обратно в спальню, чтобы прилечь. Вдруг резко остановился: мысль его, ускакавшая было в страну волшебных амулетов, вернулась к недавней истории. А если это не бог наслал Искушение? Если это не Искушение вовсе? Очень уж похоже на другое — на чьи-то воспоминания. На вопрос «как такое возможно — листать страницы чужой памяти, словно открытую книгу», ответа нет. Зато понятно, чьи они. Кому еще они могут принадлежать, если не тем, кто крутился рядом и имеет отношение ко всем этим событиям?

Внезапно дверь затряслась под градом мощных ударов.

7. Толлеус. Гости. (глава 5.6)

Нагрянули сыщики. Проверяли Толлеуса на причастность к разрушению комендатуры. Очень уж нехорошо совпало, что он оказался там как раз в тот момент со своим жилетом. И пломбу сорвал.

Старый искусник рассказал все без утайки. С империей шутки плохи, врать — себе дороже. Да, был в комендатуре, явился на назначенную встречу. Да, посох сдал, а потом нашел в развалинах. Да, не пострадал — повезло. Для того и манокристалл распечатал. Подвергся Искушению — было дело. Видел двоих оробосцев, своих бывших заключенных. Опознал, а как же: старожилы…

Единственное, о чем Толлеус не стал распространяться, — это о своих видениях. Это у каждого личное. Да сыщики и не настаивали — ясно же, что Искушение к делу не относится.

Ушли они явно недовольные. Старый искусник их прекрасно понимал: многовато совпадений вокруг его скромной персоны. Вроде бы и ничего серьезного, но и нечисто что-то. Однако сканирование с помощью жезла, которое тайком провели гости, он прошел по всем пунктам, нигде не сбившись. Вторым фактором в его пользу было здоровье — Толлеус слишком дряхл для авантюр.

Старик был спокоен: ему не пришьют соучастие или какие-либо действия против империи. Что во время нападения на тюрьму, что в комендатуре — везде он вел себя адекватно. Упрекнуть его не в чем. Конечно, не все было так гладко, как хотелось бы. Не давая покоя, копошилась в голове тревожная мыслишка. А что, если вдруг столичная комиссия после расследования руин тюрьмы установит утечку маны или, того хуже, пропажу одного из древних амулетов? Вряд ли, но все же… Или если вдруг кто-нибудь найдет у него дома большой запас манокристаллов и доложит куда следует? От таких перспектив становилось холодно и неуютно. Лучше не думать об этом.

Когда стемнело, Толлеуса навестил сосед-лавочник с продуктовой корзиной. За небольшое вознаграждение искусник предпочитал заказывать товары на дом.

Определив свою ношу в кладовку, лавочник, как всегда, задержался посплетничать. Прихлебывая горячую настойку вприкуску с принесенными лепешками, забавно было послушать, до какого состояния досужие языки переврали недавние громкие события.

Оказывается, тюрьму разнесли взбунтовавшиеся арестанты: перебили охрану, разломали стены и сбежали. Ага… Нет, ну чисто теоретически, если бы манонасосы отказали, причем давно отказали, заключенные чародеи могли бы накопить силы и попробовать вырваться. Хотя защита лежанок там серьезная, не на детей рассчитана. Но только вздор все это, ничего не ломалось, Толлеус регулярно проверял. Даже архейский амулет, что старик давным-давно позаимствовал для своего жилета, не усилил бы защиту. Искуснику удалось (и тут действительно есть чем гордиться) все его функции распределить между другими узлами системы. Мана от заключенных тоже поступала исправно — значит, не было отключений. На практике же освободившийся чародей едва ли мог на что-то рассчитывать, не говоря уже об искусниках, которым нужен жезл.

А ведь за городом того же дня случилась крупная стычка с боевым оробосским отрядом, усиленным големами. Что является правдой в этой истории, Толлеус не знал. Но люди-то верят во все эти россказни, каждый раз добавляя что-то свое. Так почему никто не может связать эти события?

И с комендатурой тоже сплошные небылицы. Оказывается, гостивший у коменданта столичный искусник поцапался с верховным жрецом бога Диса. Служитель воззвал к богу, тот и разнес по камешкам все здание. А искусник за это развеял жреца кровавым туманом — даже косточек не осталось.

Ну-ну! Толлеус про себя улыбнулся. Хорошо рассуждать об Искусстве людям, не имеющим о нем ни малейшего понятия. Убить жреца, когда в него вселился бог, — это почти то же самое, что сказать «убить бога». И повод хорош! Стал бы Дис отвечать своему служителю, тем более устраивать такие разрушения, чтобы помочь в споре против какого-то человека. Но верховный жрец действительно пропал, многие служители погибли в заварушке, а храм закрыт для посещения. Без сомнения, какое-то отношение бог ко всему этому имеет. Комендатуру, наверное, и в самом деле разрушил он, когда оробосцы напали на нее. Странно, что кто-то из них выжил.

Были и совсем новые слухи: досужие сплетники болтали про людей, которые летали вчера над городом, как птицы. А еще какие-то злодеи устроили на городской рынок набег, удивительный по своей дерзости и жестокости. Сыпанули в костер листьев дурман-дерева, сгубив кучу народу, и обобрали трупы. Это, конечно, вряд ли имеет хоть какое-то отношение к оробосцам. Но все же слишком редко в провинциальном Маркине случаются громкие события, чтобы поверить в простое совпадение. Ох непростые дела творятся, темные. Большие силы столкнулись. И чем все обернется, неизвестно. А правду простые люди, как всегда, не узнают.

8. Толлеус. Идея. (глава 5.6)

Утро нового дня Толлеус встретил, сидя в кресле с закрытыми глазами, подперев ладонью блестящую, без единого волоска, голову. Морщинистые губы беззвучно шевелились — он рассуждал. Обычно на досуге искусник развлекал себя тем, что пытался воспроизвести из фрагментов готовые плетения из своего посоха. Даже специально для этой цели в искусной лавке покупал новые. Бездельное занятие, никакой от него пользы, но старику нравилось.