Жрон (СИ) - Курзанцев Александр Олегович "Горный мастер" Страница 7

— А самое главное, — пробурчала Джинни, негромко, — что он обхаживал эту чёртову Грейнджер. И она бы оставила Гарри и Невилла в покое.

Мать смутилась и замолкла. Один Артур недоумённо переводил взгляды с жены то на меня, то на Джинни. Похоже, он единственный не был в курсе шекспировских страстей, бушевавших внутри семьи Уизли.

Тут Джинни по-новому, как-то оценивающе взглянула на меня:

— Мам, а что если нам с Грейнджер Рона свести, а? Хотя… — тут её взгляд стал разочарованным. — Это же Рон, к нему никакая девчонка и на пушечный выстрел не подойдёт. И заучка эта, как назло, не пьёт, да и не выпьет столько.

Меня чуть покоробило такое отношение к собственной персоне. Но я сдержался, сейчас мы одно целое, и, как не открещивайся, все его прошлые «достижения» в полной мере достаются мне. И никуда от этого уже не деться.

— Не обижай брата, — строго сказала Молли. — Мы уже пытались ещё с первого курса… Но он не виноват, что у этой су… — она, сдержавшись, проглотила обидное слово, — повышенные запросы. Мелкая маленькая дрянь! — в сердцах наградила Гермиону ярким эпитетом маман.

И отвернувшись в сторону, прошептала тихо:

— И Альбус запретил приворотное, говорит, откат будет страшнейший.

А я прочно выпал в осадок. Вот же, день открытий чудных наготовил, блин. Значит, реально с Грейнджер хотели свести, но классическими методами. Неужели действительно обретённая? Или как их там, с чистой кровью?

Свалив по-тихому в свою комнату, я сел на тихо скрипнувшую кровать и с протяжным воем схватился за голову.

А до финала Чемпионата по квиддичу между сборными Болгарии и Ирландии оставалось всего два дня…

Глава 4

Когда я продумывал возможные варианты, как обосновать резкую смену характера, привычек и поведения Рона, то рассматривал как постепенное изменение, кореллируемое с обычным взрослением, так и резкий, быстрый переход под влиянием экстремальной ситуации.

Но это раньше, до того, как узнал о печальной судьбе Седрика. Сейчас же альтернативы не оставалось, только резкий перелом, только хардкор.

И самым ближайшим экстремальным событием, в котором непосредственное участие принимал Рон, было нападение Пожирателей после финала Чемпионата.

Мысль обосновать изменения шоком после того, как Рон увидит труп, Морсмордре и Пожирателей, я отбросил как непродуктивную. Скорее засмеют, скажут, такой трусишка, подумаешь, труп, подумаешь, Морсмордре. Нет, такой вариант не годился. Надо что-то по-настоящему серьёзное. А это, как мне не неприятна была эта мысль, только кровавое собственноручное убийство, причём инсценированное как самооборона, да ещё и в состоянии аффекта. И чем кровавей, тем лучше, достовернее.

Мда, мне предстояла крайне грязная работёнка. Хоть я себя и успокаивал тем, что убивать буду Пожирателя, человека, сознательно поставившего себя в пику закону и обществу.

И чистое убийство магией мне заказано. Только нож или иной колюще-режущий предмет.

Правда, с оснащением было туговато. Мне бы малую пехотную лопатку, я бы края заточил и уделал бы будущую жертву моей легализации, мама родная не узнала бы, благо, ей орудовать в своё время научили, но где же её найдёшь, да ещё и в магическом обществе. А в свободном передвижении и денежных тратах я был ещё не волен в силу возраста и материального благосостояния семьи.

Оставался нож, но кухонные приспособы меня не устраивали тонкостью и плохим качеством стали, так что пришлось наведаться с ревизией в артуровскую мастерскую.

Ну и хламу же там было, ни в сказке сказать, ни пером описать. Залежи различного технического мусора, старые радиоприёмники, телевизор, ещё ламповый, настольные светильники, дисковые телефоны. В общем, милая сердцу любого радиолюбителя — барахолка.

И тут мне, наконец, повезло. Нож, классическая финка, без гарды, но с пластиковой наборной рукояткой. Не особо опасный с виду, он рыбкой нырнул в ладонь. А я почувствовал себя намного увереннее.

Таким меня тоже учили работать. Я держал его особым хватом, когда рукоять зажимают только мизинец и безымянный палец, остальные слегка расслаблены и лишь направляют нож.

Сделал пару тычков, развернул обратным хватом, пара резов, снова тычок, прямой хват, выпад, серия резких ударов, под ребро, в область подмышки и в шею воображаемого противника.

Не так уж и плохо, как могло бы быть, резюмировал я. Рон, похоже, с детства приучен к труду, всё же свой дом и подсобное хозяйство какое-никакое. Мышцы рук развиты достаточно. Моя память, накладываясь на его физику, давала вполне приемлемый результат.

Убивать мне приходилось. На службе государства, конечно. Криминалом я замаран не был.

Каким-то необъяснимым вывертом армейского распределения, меня, лейтенанта, обучавшегося на командира огневого взвода противотанковой ствольной артиллерии, закинуло командовать миномётным взводом из трёх 82-мм переносных миномётов 2Б14 "Поднос".

Охуевая от такой постановки вопроса, я резонно поинтересовался у военкома, мол с какого такого рожна миномёты-то, я же в них ни ухом, ни рылом? На что получил встречный вопрос: "Артиллерист?" — и после своего утвердительного ответа услышал уверенное: "Значит, разберёшься".

Разобрался, да, сцепив зубы и добрым словом вспоминая мудрых командиров-преподавателей, хоть краешком, но знакомивших со смежными системами: гаубичной артиллерией, ПТУРами и этими самыми миномётами. Да так разобрался, что, на свою голову, через год занял со своим взводом первое место по округу.

Комичный случай был с теми соревнованиями. Был у меня солдат родом из Средней Азии и по-русски практически не понимал, Фарид. И доебался же до расчёта какой-то подпол из штаба округа, полез к Фариду с вопросами, а тот ни "бе", ни ме. Подпол ко мне, слюной брызжет, мол, у вас, лейтенант, солдат нихуя не понимает.

Как это не понимает, всё понимает. Командую Фариду: к миномёту, приготовить к стрельбе, прицел такой-то, ориентиры такие-то. А Фарид, хоть и не бельмеса по-русски, но команды и действия по команде знал на ять. Чётко, быстро, аж глаз не нарадуется. Подпол похмыкал, но отстал.

А соревнования мне эти аукнулись потом. Попал я со взводом на полгода, как силы приданные, к группе СпН ГРУ. Набегался по горам вусмерть. Где и когда, уж извините, рассказать не могу, подписку давал. А миномёт в горах — первейшее средство, противника на обратном скате накрыть, укрытия развалить, из щелей разных выкурить. Да даже прикрыть огнём, когда нарвались на превосходящие силы противника. Темп стрельбы у миномёта 11-12 выстрелов в минуту, каждые 5 секунд выстрел, с трёх миномётов это сплошной поток мин, голову не поднять. Расход БК, конечно, бешеный, но помимо своего носимого боезапаса, половина группы спецназа на разгрузке ещё по несколько мин тащили.

Вот они-то меня с ножом управляться и научили. Там же и своего первого фрага таким ножом взял, когда проворонили ещё одну группу противника, а они зашли с тыла и аккурат на наши позиции. До рукопашной дошло, полвзвода моего там осталось.

А другой раз, вот так, накоротке, уже в МЧС работая, сойтись пришлось. Тогда наводнение большое было по весне, слишком быстро и надолго потеплело и разлилось сверх прогноза, кое-где народ и вещи собрать не успел. Мы на катере по полузатопленным деревням курсировали, выискивали не успевших по малой воде уйти, и нарвались на группу мародёров, вооружённую.

Оружие и у нас было, у меня ПМ, у остальных тоже ПМы, и один дробовик "Сайга". Но слишком неожиданно мы на них выскочили. У них мотор лодочный заглушен был. А вот нас они уже ждали. Отморозки бешеные. Только выскочили мы из-за дома, как те залпом из ружей по катеру, одного сразу насмерть и ранили почти всех, только Серёге на руле повезло, да мне, так, пару дробин в мякоть получил, сидел на носу, а основной залп в середину пришёлся. Серега-то и выкрутил руль, уходя за дом обратно, а я успел пару раз шмальнуть из пистолета. И начались игры в прятки. Двоих мы всё же завалили, пока подмога не подошла, рацию, благо, не повредило. Но и у нас ещё один богу душу отдал, слишком раны тяжёлые оказались. А сволочей этих, когда они уйти пытались, как волков бешеных с вертолёта постреляли.