Кель'Дорей, эльф из мира Warcraft (СИ) - Хорошко Евгений Алексеевич Страница 7

Вооруженные копьями амфибии-часовые, похожие на коротконогих прямоходящих лягушек, немедленно меня атаковали, так что я едва смог уклониться от меткого броска одного из воинов. А помимо часовых, прямо сейчас за подручным оружием бежали десятки мурлоков. Они буквально выскакивали из домов, чтобы немедленно устремиться в мою сторону. Расстояние между мной и нападавшими стремительно сокращалось, и я невольно занервничал, сразу же применив самое сильное оружие в моём арсенале — плеть молний.

Вырвавшийся у меня из ладони ослепительно белый вихрь молний поразил наступавшую на меня толпу, оставив на жемчужно-белом пляже извивающиеся от предсмертных конвульсий тела практически всего первого ряда воинов.

— Получите еще! — выпалил я, поймав нездоровый кураж от первого в жизни успешного применения боевых чар. Плеть молнии стоила мне сущие крохи резерва, а имела эффект, далеко превосходящий все мои ожидания. Оглашая пляж паническими воплями, дикари бросились врассыпную, устремившись в сторону воды.

Неожиданно щит маны отразил удар по моей голове мелкого камня, запущенного с огромной скоростью с помощью пращи в руках какого-то верткого желтошкурого мурлока на самом берегу. Выругавшись, я бросился к нему, постепенно переходя на бег. Удара я не почувствовал, однако позволять кому-то истощать издалека мой щит я не собирался. Надо только подобраться поближе: плеть молний обнаружила у себя единственный недостаток — малую дальность. Куда уж меньшую, чем праща в лапах мурлока.

Увидев мою азартную ухмылку, мурлок бросился прочь и запрыгнул на одну из хижин на воде, начав ловко карабкаться по стене на соломенную крышу.

Все равно не уйдешь, сволочь — мстительно подумал я, приближаясь для удара.

Мои ноги впервые ступили в воду, которая почти сразу же захлюпала в ботинках. Не обращая на это внимания, я выпустил по мурлоку очередную молнию и выругался. Заклинание не добило до врага, и тот издевательски помахал мне лапой с кожистыми перепонками между пальцами. Недолго думая о последствиях, я бросился вперед по мелководью. Ноги мои уходили под воду, едва ли, по щиколотку, и я меньше всего ожидал того, что произошло в следующую секунду.

— Б... — из моего рта вырвалось нечто нечленораздельное, когда опора под ногами неожиданно исчезла и я с головой ушел под воду. Вот же ублюдок! — подумал я про мурлока. Он знал, где дно резко обрывается, и заманил меня в ловушку, как тупого хобгоблина.

Пожалуй, надо пересмотреть своё мнение о мурлоках — пронеслось у меня в голове, когда я увидел над головой пробивавшийся с поверхности воды солнечный свет. Эти твари точно не тупее одного эльфа. Иначе бы они не смогли меня развести, как младенца.

Не успел я всплыть, чтобы сделать глоток воздуха, как неожиданно меня схватили за ноги сразу несколько лап, и потащили на самое дно. Задергавшись от охватившей меня паники, я едва не открыл рот для крика, ставшего бы в моей ситуации последним. Единственным заклинанием, применить которое мне пришло в голову, была плеть молний, и когда моё тело охватила вспышка боли от пробившего щит маны тока, я еще раз убедился в её смертоносной эффективности. Теперь она работала и против меня. Схватившие меня лапы мурлоков исчезли, хотя в первый момент из-за удара током я этого даже не понял. Думаю, прошло несколько секунд, прежде чем ко мне вернулась способность трезво оценивать обстановку.

Щит маны съел не меньше половины резерва! — хмуро подытожил я результаты размена ударов, ощутив странную пустоту в груди. Второй такой удар молнией под водой станет для меня последним, пусть от первого мурлокам тоже поплохело.

Оглядевшись, я понял, что меня утащили на приличную глубину. Доплыть до поверхности может не получиться, даже если мне никто не будет мешать. Во множестве плававшие вокруг тела мурлоков не позволяли мне ничего разглядеть, однако я был практическим уверен в том, что ко мне уже сейчас плывет не один местный житель в надежде утащить еще глубже на дно. Они должны были видеть под водой гораздо лучше меня.

Немного запоздалая мысль призвать элементаля воды все же пришла мне в голову прежде, чем для этого стало слишком поздно. Ухватившись за эту идею, как утопающий за соломинку, я бросил на сотворение заклинания все внимание, забыв даже грести руками к поверхности. По-хорошему, его следовало призвать еще в начале битвы, но я слишком уверовал в собственную неуязвимость, за что и поплатился.

Пан или пропал! Не отвлекаясь на попытки выбраться на поверхность, я целиком сосредоточился на призыве элементаля, пока моё тело медленно опускалось на дно водоёма.

Закончив творить заклинание, я уже через несколько секунд почувствовал, как меня стремительно выталкивает из воды — элементаль мгновенно сориентировался в обстановке и помог мне наиболее действенным способом.

В мои лёгкие ворвался прохладный воздух поверхности, но не успел я отдышаться и протереть от влаги глаза, как мощное течение подцепило меня, словно я встал на водные лыжи. Оглашая окрестности ругательствами, я с головокружительной скоростью понесся вперёд в рое брызг, куда-то далеко. Прерывался я только тогда, когда элементаль любезно притапливал меня в воде, по пути в безопасное место.

Тот момент, когда мои ноги наконец нащупали дно, оказался для меня настолько неожиданным, что поначалу я продолжил отчаянно барахтаться на глубине по колено, по уши в речном иле. Лишь окончательно выбившись из сил, я додумался поднять голову и нерешительно оглядеться.

Я обнаружил себя на обмелевшем участке посреди реки, еще дальше от берега, чем был до этого. Пока я приходил в себя, оказавшийся в родной стихии элементаль учинил настоящий тропический шторм.

Поднявшиеся на огромную высоту волны уже смыли все постройки мурлоков, состоящие из речной гальки, глины и соломы. Мощные удары волн смывали толпы мурлоков в реку, и не будь они приспособлены к водной стихии, там бы они и утопли. На секунду я даже испытал суеверный трепет перед могуществом элементаля — на суше тот выглядел не столь опасным. Судя по тому, как вода в одном месте поднималась десятиметровыми волнами, обнажая каменистое дно в другом, для элементаля не составило бы никакого труда потопить не самый маленький корабль в моем родном мире. На миг в голову пришла мысль о том, что морская экспедиция в Калимдор без защиты от водных духов будет являться безусловным билетом в один конец.

Мне уже вскоре довелось увидеть, как защищаются от элементаля мурлоки — бушующая повсюду буря словно огибала небольшой пятачок, на котором в окружении паникующих соплеменников стоял мурлок, отличавшийся от других ярко-красной окраской шкуры. Он уже довольно долго стоял, крепко сжав в лапах украшенную раковинами палку, и вперив свой взор в моего элементаля. Сейчас тот больше напоминал одушевленное цунами, пытаясь преодолеть сопротивление, очевидно, шамана племени. Наконец, колдун воздел над головой свой посох, что-то прокричав на своем наречии. В ту же секунду посох рассыпался, а мой элементаль, разочарованно заревев, исчез.

Буря улеглась, и о ней теперь напоминали лишь тела мурлоков, во множестве всплывавшие повсюду. Похоже, я погорячился с предположениями о том, что амфибий невозможно было утопить...

Обезумевшие от разрушений, которые я принес их деревне, мурлоки попытались на меня наброситься толпой. Стоило мне, однако, приготовить плетение молний и заставить несколько разрядов пробежаться по рукам, как мурлоки неожиданно вспомнили, что большая часть трупов на мелководье была моих рук делом. Молнии были не столь эффектным оружием, как мой элементаль, но достаточно смертоносным, чтобы отправить на тот свет любого расхрабрившегося дурака.

Не будь сам дурак, лично я больше входить в воду не стал. Одного раза хватило.

В любом случае, передние ряды как-то резко затормозили, после чего боевой задор мурлоков резко пошел на спад.

В следующие полчаса сложилась патовая ситуация: я избегал покидать свой небольшой пятачок, а мурлоки избегали ко мне приближаться. Лишь изредка особо дерзкие пытались осыпать меня камнями, или, подбежав, обругать на своем наречии. Таких я осыпал огненными стрелами, лениво и почти не целясь. Так могло продолжаться довольно долго — огненными стрелами, а точнее искрами, я мог кидаться хоть до самого вечера.