Белая Длань - Valeriys Страница 7

из политической изоляции, вызванной поддержкой прошлой династии, остановить угрозу подконтрольным берегам в лице, как раз таки, самих железнорожденных, а также выслужиться перед новыми королём. Если судить по проводимому ныне турниру на котором присутствовали многие знатные дома со всех концов андальских королевств, в числе которых был сам король и его супруга с наследником, то задачи, стоявшие перед Тиреллами на момент восстания Грейджоя были вполне достигнуты.

В конце концов, прошёл уже год с момента подавления восстания островитян и ровно семь лет со дня свержения драконов, пора бы королевской семье оказать свою милость одному из верховных домов и при этом сэкономить королевскую казну, что и так знавала лучшие времена. По крайней мере таковыми были истинные причины поездки короля и его свиты, со слов десницы короля – Джона Аррена, разумеется, за закрытыми дверями Малого совета. Несомненно, данное событие запомнится на долгие года всему цвету Простора, что собрался в древнем замке.

Всё происходящее в данный момент в Хайгардене несомненно интересно, но, пожалуй, стоит заглянуть чуть глубже, в самые недра столь причудливого места. Склеп Хайгардена, построенный во времена Эпохи Героев, как и многие склепы других великих домов, когда-то веривших в Старых богов, ныне был совсем заброшен. Когда погибли Мерн, его сыновья и другие взрослые мужского пола на Пламенном поле, то все их останки были тщательно собраны верными вассалами и по приказу Верховного лорда Простора – Харлена Тирелла, были навечно запечатаны в родовом склепе.

Чтобы хоть как-то заслужить уважение, недовольных его назначением, вассалов, Харлен создал почетный караул из семи рыцарей, септонов и септ, всеми силами показывая свою правопреемственность и при этом дистанцируясь от наследия Гарденеров для благожелательных отношений со своим новым сюзереном – Эйгоном Завоевателем. Харлен даже приказал соорудить новый склеп в другой части замка и строго настрого наказал своим потомкам хорониться только там и забыть о склепе прошлых королей Простора.

Годы шли. Король за королем. Лорд за лордом. Потрясение за потрясением. И вот за какие-то триста лет от почетного караула остался один только престарелый септон, почти ослепший от возраста, а из гостей всего пара паломников-мейстеров за несколько лет. Казало бы Гарденеров и вовсе забыли, впрочем, так оно и было, но осталось ждать совсем недолго, чтобы о них вспомнили, совсем недолго.

***

Эдмунд приходил в себя медленно, казалось, он не чувствовал ничего, что чувствовал когда-либо и при этом всё, что мог бы почувствовать когда-либо. Попытавшись открыть глаза, Эдмунд осознал, что неспособен поднять веки. В панике, совсем легкой, от неясности сознания, он попытался встать или хотя бы пошевелиться, но и в этой попытке он потерпел поражение. Осознание того, что он не способен двигаться, накатывало на Эдмунда-Луи легкими волнами страха.

«Что ,если всё это было сном или галлюцинациями?». «Что, если я сейчас нахожусь в больнице прикованный к постели после инсульта?». «А если я останусь инвалидом на всю жизнь?» Подобные мысли начали одолевать сознание бывшего ирландца, ровно до того момента, пока не послышался шипящий звук, нет, скорее голос, где-то из глубин самой его души.

- Спокойнее, смертный, спокойнее. Всё в порядке. – этот голос определённо принадлежал не человеку, а чему-то более великому и даже смутно знакомому памяти Эдмунда.

«В порядке?! Я не могу пошевелится! Я даже не знаю где я и что со мной, а вы, кто бы вы ни были, просите меня успокоиться?!» - состояние бывшего МакМёрфи разительно отличалось от того каким оно было на момент разговора с Семерыми, казалось, к нему вернулось нечто потерянное после смерти. Вернулись забытые, словно в глубоком сне, эмоции, а вместе с ними и иррациональное мышление, кое является неотъемлемой частью любого человеческого сознания.

- Шшшш, потише, смертный. Моё расположение относится только к мертвым, а не живым, и сей разговор состоялся только потому, что ты ещё находишься на распутье между жизнью и смертью. Имя мне – Неведомый. Я – проводник и владыка загробного мира, один из семи ликов единого бога, обладающий, пожалуй, куда большей автономией среди всех остальных, не считая Отца, но на то есть свои причины. – не изменяя мертвецки холодной и бесстрастной интонации, собеседник Эдмунда будто бы заглядывал парню в голову, предостерегая его от необдуманных мыслей.

После своеобразного представления одного из своих покровителей/хозяев, Луи ощутил странное, но успокаивающее воздействие. Словно аура существа, которое здесь находилось, не располагала к резким перепадам настроения и обладала мистическим свойством приводить расшатанную, недавними событиями, психику в порядок. От того и следующие мысли МакМёрфи были более спокойными, чем ранее.

«Я… пожалуй, должен извиниться за мои резкие слова, господин Неведомый. Боюсь я ещё не совсем осознал в каком состоянии нахожусь и чего вообще ожидать после всего того, что случилось. Буду рад, если вы сможете просветить меня». Максимально вежливо постарался обратиться Луи к божеству.

- Что ж, я доволен тем, что твоя истерика была столь же мимолетной, как и твоё существование в прошлом. Однако, не стоит применять ко мне такие понятия, как господин. Отцу быть может и понравилось бы, но я не господствую, а властвую, что, несомненно, разные понятия. Вряд ли ты поймешь это, но этого и не требуется, лишь запомни и не повторяй ошибок вновь. Что же касается твоего положения, то прошло уже три дня с момента твоего возрождения, и вместе с восстановлением большей части первичных внутренних органов, твоё сознание смогло вновь пробудится. Несомненный успех моего дара, однако, осталось ещё четыре дня до полного возрождения, а с началом восстановления нервной системы наш, несомненно, важный разговор будет прерван твоими криками боли, так что, думаю, нам стоит сделать то, что я делаю весьма редко – поспешить. – флегматичный голос одного из самых таинственных божеств андальского пантеона, казалось и вовсе не имел интереса во всём происходящем, но при этом информация, которую он вылил на Луи, словно ведро ледяной воды, кого угодно могла привести в ступор.

«Простите, что? Я не совсем понимаю, что значит восстановление органов? Это как-то связано с тем, что я не могу пошевелится и вообще ничего не могу почувствовать?». Луи пребывал в сильном недоумении, от того и вопросы от него сыпались как из рога изобилия.

- Признаться, я знал, что понять смертному будет непросто, но пока что спишем это на твоё хрупкое, собранное новым мозгом, по крупицам, сознание. Итак, как я уже говорил, ты возродился в собственных останках три дня тому назад. Как ты считаешь, много ли осталось от Эдмунда Гарденера