Дейзи Фэй и чудеса - Флэгг Фэнни Страница 53

А я хочу похулиганить,Хорошим быть не выношу,Так что я буду хулиганитьИ дважды имя подпишу.(Вернон Мусбургер, Вернон Мусбургер)Сперва любовь приходит,Потом и брак грядет.А вот и наша ДейзиС колясочкой идет.(Мадж Фейрклос)Зайдет в печали солнце,В земле найдешь ты дом.И пусть твое напишут имяГосподу в альбом.(Беки Болден, сестра Веры)

Моей лучшей подруге

Люблю тебя я маленькой,Люблю тебя большой.Люблю тебя как свинка –Всем сердцем и душой.(Пикл Уоткинс)Однажды в кроватке в обнимку с подушкойПроспал я и завтрак, и даже обед.Но высунул ногу случайно в окошко…И нате – от запаха помер сосед.(Лемюэль Уоткинс)Когда ты выйдешь замуж,Детишек заведи,Но за кухонным стуломКо мне не приходи.(Джуди Эшвиндер)Вспомни МЕ, Вспомни НЯ,Сложи их вместеИ вспомни МЕНЯ.(Малая)Слишком хороша, чтобы забыть…(Мисс Филпот)Девочка – припевочка,Парнишка – озорной.А моя любовь –В сорок миль длиной.(Марион Юджин)

А я просто написала свое имя задом наперед…

29 мая 1957

Завалила алгебру, представляете? А кроме того, провалилась по основам гражданственности и не сдала на водительские права. Вот уж не думала, что провалю основы гражданственности. Я так старалась сдать испанский, что гражданственность напрочь вылетела у меня из головы. Здесь нет летней школы. Придется ехать в Джексон к бабушке Петтибон, чтобы в одиннадцатом классе я могла учиться вместе с Пикл. Хочется просто убить себя от ярости на себя. Мы с Пикл собирались столько всего интересного предпринять летом. Собирались загорать и осветлить волосы.

Раз меня здесь не будет летом, Пикл собирается поработать в театральном магазине «Элвуд», чтобы подкопить деньжат на одежду.

Я уезжаю в Джексон на следующей неделе, и Пикл проводит меня до автобусной станции. Она обещала писать мне каждый день и все-все рассказывать. У нас впереди отличный год, я уверена. У одиннадцатых классов все привилегии, и у Лема будет машина. Если он будет давать ее Пикл, мы сможем прогуливать когда захотим. Жду не дождусь.

1958

22 января 1958

Я отучилась в летней школе два месяца, когда Пикл вдруг перестала писать. Я посылала ей письмо за письмом, спрашивая, в чем дело, но в ответ не получила ни слова. Примерно через месяц Пэтси Руфь Коггинс написала, что Пикл беременна.

Не пойму, как Пикл это допустила. Мы же собирались вместе ехать в Нью-Йорк. Но в любом случае я уеду из Миссисипи, как только появится возможность. В летней школе я снова завалила алгебру.

Мы с папой и Джимми Сноу живем теперь в Хатисберге, штат Миссисипи. Хозяин мотеля, которым управлял папа, уволил его, потому что папа сдал комнату каким-то цветным, а Совет белых граждан узнал об этом, наведался и перестрелял все стекла. Папа работает в пивном баре под названием «У Джонни», а Джимми Сноу по-прежнему занимается опылением, когда ему перепадает работа.

Наш многоквартирный дом называется «Милнер-Корт». Моя комната – обшитая досками бывшая веранда. Надеюсь, скоро съедем.

Школа, куда я хожу, – академия Святого причастия, и учитель катехизиса, отец Стивенс, доводит меня до белого каления, стараясь обратить в католичество. В школе учится много богатых девочек. Все они состоят в каких-то женских организациях и принадлежат к высшему обществу. Салли Гэмбл, чей папа – директор самого большого универмага в Джексоне, учится в моем классе. Я не завела никаких друзей, да и нет такого желания, хочу одного – доучиться и свалить отсюда.

3 февраля 1958

Бабушка Петтибон выиграла джекпот в бинго и прислала мне 15 долларов.

В квартале от места, где мы живем, есть театр, называется «Драматический театр на Азалия-стрит», там ставят живые пьесы. Так вот, я купила билет. В холле услышала, как один человек говорит, что их осветитель разозлился и уволился и на сегодняшний вечер им нужно кого-нибудь срочно найти. Я сказала, что могу управлять прожекторами, потому что мои папа и дедушка были осветителями и меня научили, что, конечно, полнейшая ложь. Ничему они меня не учили, но это всегда казалось мне довольно легким делом. Тот человек сказал – отлично, приходи сегодня вечером. Я села на автобус и поехала в центр города в театр «Мельба», где работал киномехаником папин приятель. Он включил старый прожектор и научил меня с ним управляться. Я была права, это оказалось проще простого. Нужно только направлять его и крутить ручку, делая свет сильнее – слабее.

После спектакля в осветительную будку поднялся директор театра, профессор Тисли, и сказал, что я отлично справилась. Прежний осветитель, что у них работал, зачастую не мог свет даже на сцену направить, так что теперь я официально принята на работу осветителем. Мне ничего не платят, зато я могу смотреть бесплатно все спектакли. Все говорят, это лучший любительский театр в Миссисипи. Я приглашена на вечеринку для персонала, и в программке будет стоять мое имя. Я подписываюсь Фэй Харпер, так лучше смотрится в напечатанном виде. Даже будь я побогаче, у меня просто не хватало бы времени становиться членом женских организаций и тому подобного. Честно говоря, хоть я и пообещала маме закончить колледж, я бы на это плюнула и стала профессиональным осветителем на полной ставке.

19 февраля 1958

Мой новый друг мистер Сесил – известный в городе шляпный дизайнер и работает в театре костюмером. Он высокий, худой, красит свои светлые волосы, и вообще в жизни не встречала никого забавней. У него в шляпном салоне работают десять молодых ребят, и все называют их Сесилетки. Они – это что-то. Вообще-то мистер Сесил не любит девушек, но я – исключение. Он считает меня красивой и хочет помочь мне лучше одеваться и заняться моими волосами. Я чуть не сдохла, когда он выщипывал мне брови, но зато теперь я гораздо симпатичней.

Его многие не любят, но он человек поистине трагической судьбы. Когда его лучший друг, работавший парикмахером в универмаге «Гэмбл», захотел поехать в Новый Орлеан на карнавал Марди Гра, мистер Сесил вкалывал три недели и сшил ему великолепный костюм Снежной королевы, а потом проводил его на автобус. С тех пор – в этом феврале будет уже пять лет – он его не видел. Потеряв лучшую подругу, я знаю, каково ему. Еще мне нравится профессор Тисли, наш директор, очень нравится. У него длинные седые волосы и есть дочь, она профессиональная актриса в Чикаго. Деньги на постройку театра ему дала мать, миссис Нэнни С. Тисли, которая очень богата и немного глуховата. В день открытия, когда она пришла на спектакль, всем приходилось кричать свой текст. Она всегда ходит в длинном черном платье и с черной палкой с набалдашником из чистого золота, но надо смотреть в оба, потому что она обожает этим набалдашником хряснуть человеку по коленке. На днях мы с мистером Сесилом навещали ее. Миссис Тисли устраивает вечер культуры перед домом для общества Джона Бёрча, в программе танцы и поэзия, и она хочет, чтобы мистер Сесил подготовил костюмы для меня и для нее, а я чтобы управляла прожектором. Мы не знаем, когда состоится вечер. Миссис Тисли говорит, там будет танец в честь богини луны, поэтому нужно ждать полнолуния.