Франк Таллис - Неизлечимые романтики. Истории людей, которые любили слишком сильно Страница 6
- Категория: Разная литература / Современная зарубежная литература
- Автор: Франк Таллис
- Год выпуска: -
- ISBN: -
- Издательство: -
- Страниц: 13
- Добавлено: 2019-10-01 11:11:03
Франк Таллис - Неизлечимые романтики. Истории людей, которые любили слишком сильно краткое содержание
Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Франк Таллис - Неизлечимые романтики. Истории людей, которые любили слишком сильно» бесплатно полную версию:Книга представляет собой записки британского психиатра, реальные истории из его врачебной практики. Каждая история связана с одной из форм любовных зависимостей и психических патологий, возникших на почве влюбленности. Издание предназначено для широкого круга читателей.
Франк Таллис - Неизлечимые романтики. Истории людей, которые любили слишком сильно читать онлайн бесплатно
– Вы ведь всё ещё тоскуете по Даману, верно?
– Да. Очень тоскую. – Меган внимательно рассматривала свои руки. Она говорила, не глядя на меня, голова её была опущена. – Я часто думаю о том, как у него дела и что он делает. Там, в Дубае… Я вижу, как он просыпается, вылезает из кровати, чистит зубы и отправляется на работу. – Примечательно, что она не видит его в кругу семьи. – Представляю, как он ведёт машину, слушает радио, как вокруг светит солнце. Вижу, как он входит в рабочий кабинет и готовится принять пациента. Я будто бы смотрю фильм или телепередачу: вижу, как он моет руки, как надевает операционный халат. – Она слегка постучала пальцем. – Когда наступает вечер, я стараюсь остаться одна, потому что знаю: в это время в Дубае он уже ложится спать. Он будет лежать в темноте, и ничто не будет его отвлекать. И тогда я ощущаю, будто могу дотянуться до него, и он обязательно почувствует, что я думаю о нём, – и тогда начнёт думать обо мне, и мы оба будем думать друг о друге, и как будто… – Меган подняла голову, и я увидел на её лице блаженство, как будто она впала в духовный экстаз. Её глаза сияли, а щёки пылали. Она глубоко вздохнула и продолжила: – Как будто мы с ним – единое целое.
Вне сомнений, всепоглощающие фантазии Меган вызвали экстатическое состояние, похожее на то, что описывается религиозными мистиками. Единение человеческой души с Богом приводит в восторг и пьянит настолько сильно, что в священных книгах и религиозной поэзии часто используется эротическая аллегория, чтобы передать глубину божественного причастия. Оргазм – единственное, что может сравниться с ним в плане переживаемого опыта.
Ромен Роллан в переписке с Фрейдом употребил выражение «океаническое чувство» для обозначения истинного источника религиозных чувств. Однако Фрейд не обнаружил этого чувства у себя и рассматривал данное явление как обычную психологическую регрессию «к ранней фазе чувства Эго». Он верил, что любое ощущение симбиоза проистекает из воспоминаний, заложенных во младенческом возрасте, когда граница, разделяющая человеческое «я» и весь остальной мир, не сформирована до конца и остаётся уязвимой. Испытывающие экстаз любовники и религиозные мистики в некотором смысле возвращаются в материнскую утробу и во времена грудного вскармливания. Возможно, мы всегда жаждем вернуться к самым первым дням нашей жизни, полным благостной свободы от ужасов отделения от родителей. Часто говорят, что мы рождаемся одинокими и одинокими умираем (афоризм приписывается то индийскому философу Чанакье, жившему в IV веке до нашей эры, то актёру Орсону Уэллсу). Но это не совсем так. Мы не одиноки, когда рождаемся, и, наверно, помним об этом всегда.
Бред или наваждение – это очень стойкое убеждение, которое продолжает жить, даже когда в его пользу нет никаких свидетельств; впрочем, у каждого человека своё представление о том, что считать свидетельством. Меган полагалась на собственные чувства, и их ей было достаточно. Именно они укрепляли её убеждённость в своей правоте. Даман Верма любил её. Она знала, что любил, потому что именно так она чувствовала, чувствовала со всей силой, – а сильные чувства не возникают просто так. Но ближе к истине обратное утверждение: чувства переменчивы, обманчивы и противоречивы. Тому, что они сообщают нам об окружающем мире, людях или наших обстоятельствах, не всегда можно доверять.
Однажды у меня проходила терапию женщина, которая боялась ходить. С ногами и чувством равновесия у неё всё было в порядке, но она страшилась ставить одну ногу перед другой и начинать передвижение. Она думала, что ходить действительно опасно, потому что именно об этом говорили её чувства.
Очень обескураживает, когда работаешь с пациентом, но он не идёт на поправку. Я полагал, что если буду задавать Меган вопросы, касающиеся её стойкой убеждённости в любви Дамана Верма, то в конце концов зароню зерно сомнения. Но вера Меган оставалась непоколебимой. Моя нетерпеливость заставила меня отказаться от пути Сократа и перейти к более решительным действиям.
– Разве всё выглядит так, будто Даман любит вас?
– Думаю, он любит меня…
– Даже теперь…
– Да.
– Он ведь переехал в Дубай. Уехал прочь, за несколько тысяч километров отсюда…
Я дал словам повиснуть в наступившей тишине. А затем позволил тишине стать плотной и давящей. Слышала ли Меган звон в ушах? Участившееся биение сердца? Тишина – долгая тишина в беседе – может доставлять большие неудобства. В ней скрывается настойчивое требование. Меган посмотрела на меня, на её лице читались удивление и боль.
Много лет назад мне довелось побывать на одном психоаналитическом консилиуме, и мы заговорили о том, насколько полезно иногда нагнетать молчание в разговоре. Мой коллега сказал: «Терапия – как скороварка, которая готовит благодаря давлению: без достаточного давления блюдо никогда не приготовится». Но так тяжко наблюдать, когда у тебя на глазах «готовится» пациент.
Наконец Меган заговорила:
– Он не хочет огорчать жену.
Эта фраза уже давно превратилась в мантру.
Когда мы встретились с Меган в следующий раз, она выглядела куда более уставшей и измотанной, чем обычно.
– Как бы я хотела поговорить с ним по телефону, – призналась она. – Пусть даже пять минут, но мне бы стало намного легче. Если бы только услышать его голос…
– Вы пытались узнать его номер?
– Нет. Я думала об этом… но нет.
– А поехать в Дубай? Вы думали о том, чтобы поехать за ним на Средний Восток?
– Да. Думала.
– Но всё же вы здесь.
– Да, я здесь…
Меган вздохнула. Из её груди вырвался такой объём воздуха, что показалось, будто сама она уменьшилась. Плечи поникли, а колени чуть приподнялись, когда она оторвала пятки от пола. Такая закрытая поза напоминает свернувшегося ежа или эмбрион.
Меган сжала руки в кулаки и приложила к животу. Затем она добавила:
– Я знаю… Я знаю.
Глаза её блестели. Что она знала?
Она позволила себе поразмыслить над вариантом, что Даман Верма не любил её, что их любовь не предначертана судьбой и что они никогда бы не смогли быть вместе. Она заглянула в бездну, и её охватила всепоглощающая боль. «Я знаю… Я знаю». Вот и всё, что сказала Меган. Я до сих пор могу припомнить в мельчайших подробностях её голос, когда она произносила эти слова: робкий, чуть осипший, полный печали и безысходности. Я сказал Меган, чтобы она не думала лишнего, но обречённость в её голосе, её поза, трепещущий свет в её глазах красноречиво давали понять, о чём она думала в тот момент. Горе её ощущалось почти что физически.
Любовь болезненна. Большинство из нас знает это не понаслышке – знает острое желание, отчаяние, томление. Если любовь безответная, муки её могут быть нестерпимы. Время лечит, но сил и отваги жить дальше придаёт не оно. Мы продолжаем жить благодаря надежде – надежде, подкреплённой прошлым опытом и наблюдениями. Мы узнаем – на своём или чужом опыте, – что любовь не всегда взаимна, предложение сблизиться может быть отвергнуто, а отношения, полные поспешных обещаний, разваливаются, но вместе с тем мы понимаем, что жизнь на этом не кончается и что ещё не раз выпадет шанс встретить свою любовь.
Меган встретила любовь всей своей жизни. Она посвятила себя возлюбленному, и силу её самоотдачи можно описать всеми теми избитыми и пылкими метафорами, которые встречаются в стихах и песнях. Её чувства оставались неизменными, как остаются неизменными солнце, луна и звёзды на небосклоне. Её привязанность не могла перейти на кого-то другого, поэтому для Меган не было ни надежды, ни будущего. Мучения, которые многие из нас претерпевали месяцы или даже годы, ей придётся терпеть до конца своей жизни. Только вообразите, каково быть безнадёжно несчастным в любви, и представьте, что эта агония длится непрерывно, вечно.
– Это несправедливо, – прошептала Меган.
– Да, – согласился я. – Несправедливо…
По её щекам покатились слёзы, они капали на юбку. Я подтолкнул к Меган коробочку с бумажными платками, но она не обратила на мой жест никакого внимания. Ей было совершенно не до того – и я робко притих, смущённый и поражённый глубиной её горя.
Из-за чего возникает синдром Клерамбо? Даже самый научный ответ не проясняет суть дела, потому что никто толком не может указать точную причину данного синдрома. Её приписывают дисбалансу нейромедиаторов, однако лекарства, которые приводят баланс в норму, далеко не всегда помогают. Возможно, дофамин действительно оказывает какое-то влияние, но лекарство Меган, блокирующее дофаминовые рецепторы в мозгу, никак не сказалось ни на настроении, ни на поведении, ни на ходе мыслей. Бо́льшая часть пациентов признаётся, что их эмоции теряют остроту, но сама мания никуда не девается.
Ещё одна возможная причина возникновения синдрома – аномальная электрическая активность в височных долях головного мозга, а точнее, в правой височной доле. Синдром Клерамбо и височная эпилепсия обладают рядом схожих черт: обострением эмоций, изменением в половом влечении и переживанием трансцендентного опыта. При проявлении последнего говорят, что пациент страдает от эпилепсии Достоевского, так как известный писатель сам переживал сильные приступы падучей. Порой люди, подверженные височной эпилепсии, утверждают, что в них влюбляются незнакомцы, – впрочем, такие заявления бывают крайне редки.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.