Сын цирка - Ирвинг Джон Уинслоу Страница 62

Нэнси загораживала ему выход из ванной, поэтому он подождал, пока она не сделает шаг в сторону.

— Нет, — только и смогла она выдавить из себя.

— Хорошо, когда я уйду, но прикажу персоналу отеля переключить звонки прямо на вас.

— Спасибо, — ответила Нэнси.

— Обязательно позвоните мне, если попадете в какую-нибудь неприятную историю. — Полицейский открыл дверь и вручил ей свою визитную карточку.

Женщина предпочла тут же уставиться на квадратик бумаги, только бы не смотреть, как он уходит. Среди нескольких телефонных номеров один был обведен шариковой ручкой. Внизу стояли имя и должность полицейского:

ВАЙДЖЕЙ ПАТЕЛ

Полицейский инспектор

Отделение полиции района Колаба

Нэнси не представляла, насколько далеко от дома забрался Вайджей Пател. Когда вся семья из штата Гуджарат уехала в Кению, то Вайджей оказался в Бомбее. Продвинуться по службе в полиции штата Махараштра человеку из другого штата было очень непросто и расценивалось бы как большое достижение. Однако родственников инспектора, которые занимались торговлей, это совершенно не волновало. Вайджей оказался отрезанным от них, как и Нэнси оторвалась от своих родителей в Айове.

Уделив визитке еще какое-то время, женщина вышла на балкон. Нищие дети внизу оказались почти профессиональными исполнителями. Как и всем иностранцам, Нэнси больше всего понравилось выступление акробатов. Изредка кто-то из туристов бросал детям апельсин или банан, некоторые швыряли монеты. Наблюдая за детьми, Нэнси отметила, насколько жестоко поступали они с мальчиком-калекой. Его всегда били, когда он с помощью костыля раньше других пытался добраться до денег или брошенных фруктов. Ей было невдомек, что все так и задумано, что роль калеки главная — на ней держится все драматическое представление. Этот мальчик выглядел старше других детей и, несомненно, являлся их лидером, поскольку мог избить любого из них, что зачастую и делал.

Не уловив скрытую режиссуру представления, Нэнси стала искать, что бы выкинуть калеке, но смогла найти у себя лишь банкноту в десять рупий. Сумма не подходила для подаяния нищему, однако меньше этого у нее ничего не было под рукой. Нэнси еще увеличила ее достоинство, прицепив к ней две заколки для волос. Она вышла на балкон и подняла деньги над головой, чтобы привлечь внимание калеки.

— Эй, леди! — закричал мальчишка.

Некоторые дети прервали свои стойки на руках и акробатические прыжки, когда американка бросила деньги с балкона. Вначале бумажку подхватил поток воздуха, но затем она полетела вниз, а дети забегали взад и вперед, чтобы оказаться в нужном месте и поймать деньги. Калека позволил другим схватить бумажку.

— Нет, нет. Это для тебя, для тебя! — закричала ему Нэнси, однако он не обратил на женщину никакого внимания.

Высокая девочка-акробатка схватили банкноту, но ее настолько поразила сумма, что она замешкалась и не отдала деньги калеке достаточно быстро. Мальчишка ударил ее костылем в спину так, что она упала навзничь. Калека выхватил банкноту и запрыгал прочь от девочки, которая стала плакать.

Тут Нэнси поняла, что прервала обычный театральный спектакль. Она допустила какую-то ошибку. Нищие разбежались в разные стороны, высокий швейцар-сикх из отеля «Тадж» подошел к плачущей девочке. В руках он нес длинный деревянный шест со сверкающим металлическим крюком на конце. Шестом открывали и закрывали окна над высокими входными дверями. Этим шестом швейцар приподнял обтрепанную и грязную юбку девочки, обнажая ее половые органы, пока она не сдернула подол с его конца и не прикрылась юбкой, зажав между ног. Потом он ударил девочку в грудь металлическим наконечником шеста, а когда та попыталась устоять на ногах, направил удар в то же самое место на спине, куда до этого попал мальчишка-калека. Девочка взвыла и на четвереньках поползла от мучителя-сикха. Тот продемонстрировал хорошее искусство преследования, нанося резкие удары и толчки шестом. В конце концов девочка поднялась на ноги и убежала.

На лице сикха росла черная борода в форме лопаты, в которой мелькали седые волосы, на голове он носил темно-красную чалму. Швейцар положил шест на плечо наподобие ружья и бросил осуждающий взгляд на американку, стоящую на балконе, отчего женщина отступила назад в комнату. Нэнси испугалась, как бы сикх не заглянул ей под халат, поскольку он стоял прямо под балконом. Догадка оказалась неправильной — балкон препятствовал обзору снизу.

Американке пришло на ум, что поведение этих людей подчинялось неписаным правилам: нищие могли попрошайничать, однако они не имели права кричать и плакать. Ранним утром этот звук мог разбудить постояльцев отеля.

На завтрак женщина заказала самое американское блюдо, которое смогла найти в меню, — вареные яйца и запеченный в тостере хлеб. Когда мальчик принес заказ, она увидела на подносе два запечатанных конверта, стоявших между стаканами с апельсиновым соком и чаем. Сердце у нее екнуло от радости, так как она подумала, что внутри находится признание инспектора Патела в вечной любви. Однако одно послание, которое уже успел перехватить инспектор, пришло от Дитера. Он сообщал, что звонил ей, доволен, что она хорошо добралась, и скоро ее увидит. В другой записке, напечатанной на машинке, содержалась просьба администрации отеля воздержаться от выбрасывания вещей из окна.

Нэнси утолила голод и вскоре захотела спать, поэтому задернула занавески на окнах и на полную мощность включила потолочный вентилятор. Лежа в постели, некоторое время она думала об инспекторе Пателе. Она даже позволила своему воображению представить такую картину: Дитера арестовали с деньгами, которые он хотел провезти через таможню. Женщина все еще наивно верила, что немецкие марки прибудут в Индию вместе с Дшером. Ей и в голову не приходило, что она уже доставила деньги через границу.

Ничего не знающий курьер

Нэнси показалось, что она проспала несколько суток. Все вокруг тонуло во мраке и она не знала, была ли это темнота завтрашнего дня или же предрассветные часы послезавтра. Ее разбудил какой-то шум в холле перед номером. Кто-то пытался войти в комнату, однако она закрыла замок на два оборота и еще набросила цепочку. Нэнси встала. В холле стоял Дитер, на которого обиделся носильщик из-за того, что ему не дали чаевые.

После того как Дитер вошел внутрь, запер дверь на два оборота и поставил на место цепочку, он спросил ее, где пластмассовый член. Она подумал, что это не очень галантно с его стороны — так агрессивно проявлять свои любовные чувства. Все еще полусонная, она указала рукой в направлении ванной, расстегнула халат и сбросила его себе под ноги. Стоя в проеме ванной, женщина ждала поцелуя или по крайней мере проявления более нежного внимания.

Дитер держал пластмассовый член над раковиной и нагревал его головку огнем зажигалки. Нэнси окончательно проснулась, подняла с пола халат и снова надела его. Она отошла на шаг от двери ванной комнаты, но все же увидела, что Дитер нагревает устройство осторожно, стараясь не закоптить его. Пламя он направил не на головку пластмассового члена, а на то место, где виднелись складки искусственной кожи. До Нэнси дошло, что торговец наркотиками медленно плавит какое-то вещество, поскольку в раковину падали капли, похожие на парафин. Когда искусственная кожа немного сдвинулась, то обнаружилась тоненькая линия вдоль окружности головки члена. После того как Дитер закончил с огнем, он остудил пластмассу под струей холодной воды и взялся за головку полотенцем. Ему понадобилось значительное усилие, чтобы раскрыть устройство, которое внутри оказалось пустым, как это и предполагал инспектор Пател. Из-за парафиновой печати воздух не мог выйти наружу, поэтому при погружении в воду пузырьки воздуха отсутствовали. Полицейский оказался прав лишь наполовину, он искал в правильном направлении, однако неверным способом. В этом — характерная ошибка молодых полицейских.

Внутри пластмассового члена были плотно свернутые тысячи немецких марок. Изрядное количество первосортного гашиша разместится внутри такого большого члена для обратной поездки в Германию. Там на таможне парафиновая печать не даст собакам-ищейкам почуять, что внутри наркотики.