Дейзи Фэй и чудеса - Флэгг Фэнни Страница 66

Мэри и Пенни потратили два дня на создание самой грязной песни, какую только можно придумать. Они допели, согнулись в глубоком поклоне и убежали. Зрители онемели.

Хохоча и взвизгивая, Дарси и Мэри схватили меня за руки и крикнули:

– Бежим, девчонка!

Мы выскочили из дверей, прыгнули в мое такси и помчались к ним в отель выпить. Они сказали, что ждали этого три года.

9 августа 1959

Нынче утром весь персонал и конкурсантки были созваны на незапланированное собрание. У миссис Макклей был вид восставшей из гроба. Наверно, она не ложилась, потому что на ее вчерашнем платье болтался все тот же, но мертвецки обмякший букет, а на голове у нее черт-те что творилось, какое-то воронье гнездо. Она сообщила, что, к сожалению, в связи со сложившимися обстоятельствами мисс Дарси Льюис, мисс Джо Эллен Фили, мисс Мэри Кадсворт и мисс Пенни Рэймонд не будут выступать в театре «Стейт». Они останутся за кулисами и выйдут только для получения стипендии.

Потом сказала со слезой:

– Я хочу пожелать вам всем сегодня удачи. – И высморкалась. – И еще одно напутственное слово будущей победительнице – кто бы ею ни стал. Не помните розы, они бархатные.

После этого все поехали в театр репетировать. Меня пока не вычеркнули из списка выступающих. После того, что натворили Дарси и компания, видимо, она сообразила, что курение по сравнению с этим – мелочь.

После репетиции нам велели вернуться в шесть тридцать и быть готовыми к выходу в семь тридцать. Я раздобыла билет на шоу для своего таксиста. Заехал он за мной в костюме и галстуке, и я порадовалась, что среди зрителей будет хоть одно знакомое лицо. Перед выступлением, когда мы все стояли за кулисами, ко мне подошли трое пожилых рабочих сцены и пожелали удачи.

Даже не думала, что буду так нервничать, но театр рассчитан на две тысячи зрителей, и в зале негде яблоку упасть. Заиграл орган Хаммонда стоимостью в миллион долларов, и конферансье принялся выкликать наши имена. Девушки выходили по очереди. Сердце у меня колотилось жуть как, думала, инфаркт случится. Когда назвали мое имя, девушке, стоявшей сзади, пришлось меня подтолкнуть. Я вылетела на сцену, по глазам полоснул луч прожектора, я ослепла, но сумела улыбнуться, спасибо Бетти Колдуэлл за починенные зубы. Народ громко зааплодировал, кажется, я понравилась. Я удивилась, но времени поразмышлять над этим не оставалось, нужно было спешно переодеваться для конкурса купальников. Слышали бы вы, как орал и свистел зал, когда в свете прожектора засиял мой расшитый блестками купальник. Очень им понравилось. Спасибо мистеру Сесилу и Сесилеткам.

Прожектор был такой яркий, а контактные линзы так резали глаза, что я чуть не свалилась с подиума. Народ продолжал вопить, так их поразил мой купальный костюм. Сойдя со сцены, я была слепа как крот, слава богу, Дарси отвела меня в гримерную. Коленки у меня еще дрожали.

За какие-то две минуты я переоделась в костюм «Сюси Свитуотер» и сломя голову помчалась вниз, на сцену. Но, как выяснилось, времени у меня было полно. Конферансье только что объявил первый номер: Бетти Ли Хансом, которая играла «Тико, Тико» на электрооргане. Она вышла, села, широко улыбнулась зрителям и ударила по клавишам. Но орган не издал ни звука. Она снова взяла аккорд, с тем же результатом. Она обернулась и крикнула рабочему сцены: что-то не так. Тот вышел и увидел: она колотит по клавишам изо всех сил, а звука нет. Рабочий нашел вилку и воткнул в разъем, но, по всей видимости, произошло короткое замыкание, потому что инструмент издавал совершенно не те ноты, и это было ужасно. Со сцены Бетти Ли унеслась, выкрикивая, что сейчас кого-нибудь убьет. Я и стоявший рядом рабочий сцены предусмотрительно отступили в сторонку.

Следующей выступала Тэппи Лу Норрис, у нее был танец на стихотворение «Деревья». Тэппи Лу прыгала по сцене, но осветитель не успевал за ее прыжками, так что зрители видели только случайно выхваченную из темноты руку или ногу. Я понимаю, каково было осветителю, я и сама однажды так мучилась, но кроме того, прожектор светил настолько слабо, что ее в принципе было невозможно увидеть. То ли где-то замыкание, то ли накрылась вся электрическая система. Меня прошиб холодный пот: как же я-то буду смешить народ в темноте и без звука? Тэппи Лу закончила выступление и, выскочив со сцены, вцепилась в меня и спросила:

– Ну как я, нормально?

Она хватала за руки всех, кто попадался ей на пути, и спрашивала:

– Ну как я, нормально?

Все отвечали:

– Да-да, отлично.

Ни у кого не хватило духу сказать, что зрители ее не видели.

Следующей выступала Роби Сью Спирс – со своим монологом о мертвом ребенке. Все шло хорошо, пока микрофон не начал то включаться, то выключаться. Тем временем Маргарет Пул, выступавшая следом, стояла рядом со мной и ждала, чтобы взять у Роби Сью радиомикрофон, который крепится на шею. Она выступала с отрывком из «Унесенных ветром». Услышав, как работает микрофон, она чуть не впала в истерику. Стоило бедной Роби Сью сойти со сцены, Маргарет ее едва не задушила, пытаясь содрать микрофон.

Рабочий вынес для нее на середину сцены коробку с глиной, и конферансье объявил Маргарет Пул. Она все-таки нацепила микрофон, шагнула к сцене, обернулась к рабочему и сказала:

– Лучше почини этот ебаный микрофон, а не то… Вероятно, кто-то все-таки починил этот е…й микрофон, потому что ее слова услышал весь зал. Честно говоря, во время всего ее монолога из «Унесенных» микрофон старался изо всех сил, и скрежет сухих комьев глины, которые она перебирала в руках[110], просто оглушал. Когда она сказала: «Клянусь, я никогда больше не буду голодать», все аж подпрыгнули. Люди сидели заткнув уши. Я все отчаяннее нервничала. Мне сейчас на сцену, и другого микрофона нет.

К концу выступления Маргарет так расстроилась, что вышла с другой стороны и забыла отдать мне микрофон. Для меня уже вынесли стул и стол, и теперь настала моя очередь паниковать. Я побежала было вокруг к другому выходу, но, слава тебе господи, рабочий вовремя нашел другой микрофон и прицепил его мне. Кто-то починил прожектор, и, когда я вышла, он светил как надо, не сильнее, не слабее. Я отыграла номер, и он прошел на ура! После того как я произнесла последнюю фразу: «Защищайте сердце так же, как вы защищали бы другие жизненно важные органы. Пока-пока», зрители хлопали и хлопали, даже пришлось выйти на второй поклон. Я, конечно, тут ни при чем. Просто это был первый номер, который они нормально видели и слышали.

Я спустилась, и Дарси, Мэри, Джо Эллен и Пенни схватили меня и принялись обнимать так, что я едва концы не отдала. Следующей выступала Линда Хортон, ее номер прошел гладко. Наконец все починили. Она сыграла на маримбе[111] «Любовь там, где ты ее находишь». Я не все выступление видела, потому что бегала переодеваться в платье для награждения стипендиями.

Когда вернулась, Дарси сказала, что я пропустила пока что самый смешной номер. Виллима Сью Сокуэлл, чревовещательница, начала представление, но рот у ее куклы заело, и единственное, что двигалось, это глаза. Зрителям она не понравилась. Джанис Белл, девушка, которая прыгает через скакалку и танцует степ, выступила нормально, но и вполовину столько аплодисментов не сорвала, как я. Сейчас на сцене была Джими Прайор, показывала свои картины и рассказывала о них. Единственный минус – две работы оказались вверх тормашками.