Знание-сила, 2009 № 11 (989) - Цыбанова Страница 27

брать). Парадоксальное самоотождествление продавца с покупателями. Оно преследует, похоже, цель обозначить близость, уничтожить барьер и внушить мысль. Так же мать говорит о дитяти: МЫ В ДЕТСКИЙ САД СКОРО ПОЙДЕМ. Водитель троллейбуса торопит: ПОБЫСТРЕЕ ВХОДИМ, НЕ ЗАДЕРЖИВАЕМ! Здесь формула долженствования подана от другого лица в грамматически странном, но отчетливо подразумеваемом смысле. Мессидж явно повелевающий, тон это подтверждает, но и от ощущения, что сослагательное наклонение где-то близко, отделаться трудно, хотя БЫ отсутствует.

Еще один вид повелительного, — оскорбительно-иронического, основанного на игнорировании персональности, — находим в формуле ТУРКИ И ГОСТИ СТОЛИЦЫ ИДУТ МИМО. Фраза взята с сайтов знакомств, где девушки тщетно пытаются фильтровать контингент потенциальных поклонников, где цветет непрямое и даже патологическое использование языка, распространен «албанский» транслейт, и где каждый месяц рождается что-нибудь новенькое. Из свежей неграмотности расцветает суперсовременная ментальность молодых людей, никак не могущих припомнить, кто такой Евгений Онегин.

Новое повелительное последнего вида появилось относительно недавно. Оно избегает обращения, прибегает к описательным формам совершенного или несовершенного вида глагола, управляет подразумеваемыми действиями в надежде избегнуть контакта. Конечно, даже «Шел бы ты лесом!» с его сослагательным слишком круто, потому что может повлечь за собой продолжение разговора и ответственность, хотя и не юридическую. А вот «гости столицы идут мимо» там и тогда, где и когда эти самые гости никак не хотят проходить мимо выложенного на электронной странице виртуального «товара» (разве все мы в Интернете не товар?) — это тщательно отмытое от личного участия, изящное, артистически оскорбительное, к которому придраться трудно. «Ничего личного».

Взаимное отчуждение в обществе растет. Мера агрессии, как хорошо знают антропологи и социологи, при этом также должна вырасти. Старое повелительное влечет за собой вопрос: «А ты кто такой, чтобы мне указывать?!» Кто знает, может быть, язык отыскивает иной тон, опасаясь худшего?

ОБЩЕСТВО И ИСТОРИЯ

Зачем парижане брали Бастилию

Елена Лебедева

В этом году, как, впрочем, и в каждом другом, французы шумно праздновали 12 июля — День взятия Бастилии, апогей Великой Французской революции, национальный праздник. Но почему? Почему взятию обычной тюрьмы придавалось такое огромное значение? В конце концов это — не королевский дворец и не здание парламента.

Свое объяснение предлагает историк Елена Лебедева.

«Штурм Бастилии был со стороны народа гениальным революционным актом», — считал Жан Жорес. «Мрачный и печальный замок, где томилось столько политических узников — как простолюдинов, так и дворян, — который, возвышаясь над неспокойным Сент-Антуанским предместьем, казалось, преграждал путь к жизни и радости, был отвратителен Парижу, всему Парижу». Взятие Бастилии стало настоящим символом Революции.

Что такое Бастилия

Первый камень Бастилии был заложен в 1370 году. Король Карл V построил ее, чтобы защитить с востока брали Бастилию свою крепость на берегу Сены и въезд в Париж через ворота Сент-Антуан. Совсем близко от них находилась любимая столичная резиденция Карла V — дворец Сен-Поль. Слово bastille — укрепление постепенно стало восприниматься как название.

Бастилия представляла собой укрепленный восьмибашенный замок прямоугольной формы размером 66х30 метров, длинной стороной протягивавшийся с севера на юг. Со стороны пригорода располагались башни Угловая, Часовни, Казны и Графства. Со стороны Парижа — башни Колодца, Свободы (заключенным в ней разрешалось прогуливаться во дворе), Бертодьер и Базиньер. Высота стен и башен составляла 24 метра. Бастилию окружал ров шириной 25 и глубиной 8 метров. Располагалось сооружение не на месте современной площади с Июльской колонной, а там, где сейчас начинается улица Сент-Антуан. На ней и на бульваре Бурдон в том месте, где они выходят на площадь, очертания крепости обведены по тротуару и мостовой белой краской.

Какой бы то ни было военный смысл крепость потеряла еще при Генрихе IV В начале XVII века канцлер Сюлли хранил в Бастилии королевскую казну. А еще раньше монархи нередко использовали замок как место заключения своих недругов. По преданию, именно в Бастилии томились побежденные враги Людовика XI. Генрих III держал там гугенотов.

Регулярной государственной тюрьмой, в которую заключали по тайному приказу короля, Бастилия стала при Ришелье. Во второй половине 20-х годов XVII века, когда происходит действие романа А. Дюма «Три мушкетера», такого «преступника», как злосчастный г-н Бонасье, действительно вполне могли упрятать в Бастилию.

На пяти этажах каждой башни замка размещалась отдельная тюрьма со своими камерами и службами. Карцерами служили сырые подвальные казематы. Там, на глубине шести метров ниже тюремного двора, компанию арестантам составляли крысы, жабы и пауки. Однако не лучше приходилось тем заключенным, которые оказывались на самых верхних этажах: зимой они мерзли, а летом страдали от жары.

Взятие Бастилии

В Бастилию сажали независимо от сословной принадлежности; за три века здесь побывало немало известных людей. В конце XVII века в крепости некоторое время содержали вчерашнего всесильного министра Николя Фуке. Именно с Бастилией связана до сих пор не раскрытая тайна Железной маски. Вольтер в свое время придумал для нее соблазнительное и сенсационное разъяснение о близнеце Людовика XIV; Александр Дюма подхватил сюжет… не имеющий, впрочем, абсолютно никаких исторических оснований.

В 1717 году в камере знаменитой тюрьмы некоторое время провел и сам Вольтер. Его подозревали в сочинении стихов, высмеивавших короля. Впоследствии философ немало способствовал зловещей славе Бастилии, привлекавшей к себе всеобщую ненависть.

Знатные и обеспеченные арестанты пользовались в тюрьме привилегиями. Разрешалось привозить свою мебель, пользоваться наемной прислугой, гулять в комендантском саду, получать продукты и все необходимое из города. В Бастилии случались романы. В 80-е годы в Бастилии сидели герои мошеннической аферы с так называемым ожерельем королевы: кардинал Луи де Роан, Калиостро, графиня де Ламотт. Известно, что кардинал устраивал у себя в камере обеды на 20 персон.

А в 1789 году самым известным узником парижской тюрьмы являлся скандалист маркиз де Сад. В начале июля, незадолго до штурма, его перевезли в Шарантон, поскольку маркиз нарушал покой округи. Согласно докладу коменданта, он, подойдя к окну своей камеры, «орал изо всех сил, причем его слышали все жившие по соседству и прохожие, — что его режут, что в Бастилии убивают заключенных и что им надо срочно прийти на помощь».

Охрана и содержание Бастилии требовали весьма значительного персонала, большая тюрьма довольно дорого стоила государству. В конце XVIII века комендант крепости получал жалованье в размере 60 000 ливров в год. Кроме охранников, в тюрьме работали свои повара, врачи, хирурги, акушерка, священник, аптекарь. При