Млечный Путь, 2012 № 03 (3) - Журнал «Млечный Путь» Страница 30

ней. Повернувшись к окну, он устремил взгляд в облака и вдруг со всей ясностью представил себе лицо Евы — её ангельской красоты лицо, всегда смеющиеся глаза, пышную корону из каштановых волос, которые она каждое утро старательно укладывала перед зеркалом, но которые подчиняться шпилькам и заколкам никак не желали, и уже через полчаса выбивались прелестными завитками из прически и падали на длинную тонкую шею… Он вспомнил последнюю их случайную ссору в день её гибели. Из-за чего они тогда поругались? И вспомнить-то сложно. Ах, Ева, если бы ты могла сейчас представить себе, как мало значит вся эта работа, когда нет тебя рядом… Клоны. Что клоны? Что может целая армия их без тебя? Сожги их, растопчи, утопи, разрежь на кусочки — они всего лишь куклы, подобия людей, марионетки без памяти, без прошлого и будущего. Для них есть только настоящее; и не могут они любить, как любят люди, и не могут ненавидеть, и радоваться, и удивляться. Их надо воспитывать, как детей, впихивая в головы целые тома знаний.

Но я верну тебя, подумал он. Ты выйдешь из инкубатора с чистой головой, и я смогу вернуть тебя в свою жизнь. Я напишу сценарий твоей прошлой жизни, и ты примешь его, потому это твоя реальная прошлая жизнь, где было всё — и наша встреча, и наша безумная любовь, и компания, построенная на костях мертвых лабораторий. Я верну тебя любой ценой, потому что ты, Ева, — часть меня, ты мой орган, мое сердце, и пусть даже будешь ты искусственным сердцем, но и в нем я нуждаюсь, потому что не могу жить без маленького моторчика в груди, сгорающего от страстей земных.

И почувствовал настоящее облегчение, когда представил, насколько близко избавление от его мук. Анна сделает то, что он хочет — потому что она все-таки побаивается его, Джона-Грея, покровителя ученых и смелого экспериментатора. Джон-Грей нужен Анне для реализации собственных амбициозных планов, а значит — она просто обязана делать то, что он ей велит…

Анна стояла, сложив руки на груди, перед прозрачным саркофагом, наполненным питательным раствором. В густой жидкости плавало клонированное существо — пока без пола, души и памяти. Но пройдет чуть-чуть времени — и все сформируется. Или — почти все. Памяти у клона нет. Точнее — прошлой памяти.

Анна приходила сюда каждый день, лично прослеживая этапы создания клона. Существу придавали черты лица Евы. Через несколько дней можно уже было точно сказать, что портретное сходство просто удивительно. И та же фигура. Только все-таки это клон — искусственно созданный человек, и даже не человек до конца, а гибрид из множества людей.

Все-таки Джон-Грей — чудовище. Анна нахмурилась, глядя, как тихо покачивается густая субстанция в саркофаге. Это жестоко — пытаться начать все заново, пытаться обрести душевное равновесие и покой с клоном, а не с настоящим человеком.

…Спустя месяц саркофаг открыли. Но клона Джон-Грей увидел только через четырнадцать дней — клона научили говорить, ходить, питаться и обслуживать себя самостоятельно.

Белый лимузин подъехал к особняку Саллеров. Джон-Грей уже больше часа стоял возле окна и нетерпеливо приплясывал на месте. Увидав лимузин, он бросился вниз по лестнице к парадному выходу, едва не сбив с ног старого почтенного дворецкого, поднимавшегося с докладом к своему хозяину.

Шофер открыл дверь лимузина. Первой вышла Анна. Она посмотрела на Грея, замершего на верхней ступеньке лестницы, и подала руку второй особе в машине, помогая ей выйти.

Ева, выдохнул облегченно Джон-Грей, но с места не двинулся. Ева, крепко держа за руку Анну, приблизилась к нему вплотную и остановилась с выражением растерянности на милом лице. Джон-Грей жадно осматривал её — с головы до ног.

— Здравствуй, Джон, — сказала Анна ровным голосом. — Познакомься, это — Ева. Ева, это — Джон-Грей Саллер. Его дом отныне — твой дом. Здесь ты хозяйка.

— Добро пожаловать домой, Ева, — наконец сказал Джон-Грей, подавая ей руку.

И они сразу сели за праздничный стол. Прислуга подавала перемены блюд, наливала вино в бокалы, но глаза у всех были удивленными, как у потерявшихся детей. Говорила за обедом, в основном, Анна. Ева больше молчала, а Грей смотрел на Еву и не слышал почти ничего из того, что говорила Анна.

Он смотрел, как Ева подносит к губам бокал с вином, как делает глоток, как отрезает серебряным ножом кусочек отбивной, как отправляет его в рот, как пользуется вилкой для салата.

Потом он сказал, внезапно перебив Анну:

— Мне не хватало тебя, Ева!

Она вздрогнула и бросила быстрый взгляд на Анну. Та ободряюще покивала.

— Я рада, что мое присутствие доставляет вам удовольствие, — ответила Ева Джону, и он расплылся в улыбке. — И я рада, что могу воспользоваться вашим гостеприимством.

— Всегда к твоим услугам…

Обед затянулся надолго. Джону-Грею очень хотелось пинком выставить из дома Анну, чтобы наконец-то остаться с Евой наедине, поговорить с ней, насладиться её обществом и голосом. Но Анна сидела долго, почти до темноты. Перед отъездом она сказала Еве:

— Я буду приезжать каждый день и забирать тебя в институт. У нас теперь будет много работы. Постарайся больше отдыхать ночью.

И она действительно приезжала рано утром, всегда в одно и тоже время, забирала Еву и целый день они проводили вместе в институте. Джон-Грей был недоволен — ему-то не хотелось целыми днями пропадать в лаборатории. К тому же он даже не требовал отчетов от Анны, как собирался. Он сидел дома возле окна и ждал, когда в сумерках подъедет белый лимузин и оттуда выйдет Ева.

А ещё через несколько дней Джон-Грей неожиданно пригласил Анну на ужин в свой дом. Горели свечи на столе, играла тихая музыка, потрескивали дрова в камине. Но в целом за столом царила атмосфера напряжения. Джон говорил мало, отрывисто, на Еву теперь почти не смотрел, а яростно резал бифштекс на тарелке, словно стараясь выместить на нем какую-то свою скрытую злобу.

Ева тоже была грустной.

Когда она попросила разрешения на минуту удалиться, Джон-Грей подождал, пока она плотно закроет за собой дверь, и сказал Анне:

— Это не она. Это не Ева.

Анна медленно промокнула губы салфеткой, отпила глоток вина и посмаковала его, прежде чем ответить:

— Вот как?

— Это не Ева, — зло повторил Грей, вскочив и нервно зашагав по столовой. Заколыхались огоньки свечей и тени на стенах. — Да, она выглядит как Ева, и ходит, как она, говорит её голосом… Но она вся — чужая.

— Не понимаю.

— Что тут понимать? — воскликнул Грей и тут же опасливо