Знание-сила, 2009 № 10 (988) - Балдаччи Страница 4

По признанию финских педагогов, при проведении реформы семидесятых учитывался прежде всего пример стран Варшавского договора. «В 1970-е годы, — отмечает Тельма фон Фрайман, — я сама ездила в ГДР, чтобы перенять здешний опыт». Так что мы будем недалеки от истины, если скажем, что наши педагоги и методисты помогли финнам стать «чемпионами мира по образованию». Ветхие заветы советской педагогики здесь ожили, перелитые в новые меха. А затем мы сами же и уничтожили свой опыт!

К примеру, уважение к детям, независимо от того, каков достаток у их родителей, было характерной чертой советской системы образования в 1960 —1970-е годы. И оно же было незаметно отвергнуто многими в девяностые годы. Бедным — бедность, остальным — почет и уважение. Но бедность, что хорошо поняли в Финляндии, непрестанно сеет вокруг себя беды, становится постоянным источником проблем для руководителей страны. Бедность — та форма гниения общества, что начинается снизу, «с хвоста», и распространяет всюду свои миазмы. Плодить глупых и бедных — преступление перед завтрашним днем, это означает сваливать на детей и внуков проблемы, которые мы — по своей близорукости — не хотим сегодня решать сами. Финнам удалось справиться с этими трудностями еще вчера. Нам же кажется теперь, что наша «страна не для потомков: 35 % россиян хотели бы, чтобы у их детей было другое гражданство» (по данным на июнь 2009 года, согласно газете «РБК daily»).

В Финляндии поразительно пологий «социальный градиент», то есть качество образования, полученного детьми, почти не зависит от статуса их родителей, от их «образовательного ценза». Кухарки и там не управляют государством, но их дети, если у них есть способности, могут со временем занять ключевые позиции в науке и экономике. «Лифт», выносящий наверх детей из самых низов общества, в Финляндии работает как нигде безотказно.

Так что пора смиренно учиться у соседей. Если же и дальше игнорировать их опыт, пока самый успешный в мире, то обычный школьный аттестат, пожалуй, станет пределом мечтаний для большинства наших детей. В свое время Российский футбольный союз, после десяти лет колебаний, все же решился доверить нашу сборную тренеру-иностранцу Хиддинку. Результат: медали чемпионата Европы. Если бы наш президент за ту же сумму в евро пригласил на пост министра образования кого-то из режиссеров «финского чуда», то, глядишь, в 2020 году конкурс PISA, может быть, и выиграли бы россияне. Если мы считаем себя европейской страной, то почему бы на некоторые ключевые должности в правительстве нам не нанимать хороших европейских специалистов? В конце концов, это ли не традиция, завещанная нам Петром Великим? Фурсенко — в отставку, Халинен — на министерство!

Да, финский опыт в принципе трудно перенять в таких крупных городах, как Москва. Небольшие школы, маленькие классы, семейная атмосфера — все это напоминает скорее сказочный сюжет. Но вот что следовало бы заимствовать у своих северных соседей, так это умение понять, что расходы на образование — это не «пустые траты», а «инвестиции в наше собственное будущее».

Тут, повторюсь, особенно интересен опыт работы с отстающими — с теми, кто у нас зачастую превращается в «отбросы общества», а у финнов — «в важное подспорье в развитии страны». Занимаясь в школе почти наравне с лучшими учениками, эти дети, взрослея, могут получить неплохое образование и хорошую работу.

Если же наши школьные педагоги станут, подобно финнам, спасать этих детей, это поможет уберечь нас и наших сыновей и дочерей от немалых проблем. Иначе 2,5 миллиона брошенных детей, 2 миллиона избиваемых, озлобленных детей. Риторический вопрос: сколько из них завтра превратится в преступников?

(Редакция выражает благодарность посольству Финляндии в России и Союзу журналистов России за предоставленную возможность ознакомиться с финской системой образования.)

Проблема мигрантов

Рассуждая о педагогических достижениях Финляндии, многие эксперты любят подчеркивать, что одна из причин в том, что здесь мало мигрантов, да и то они сосредоточены в основном в южных районах страны. В самом деле, показатель 2,3 процента — один из самых низких в Европе. Впрочем, в крупных городах эта цифра заметно выше. В Хельсинки уже сейчас каждый десятый школьник — не финн и не швед, а мигрант. Здесь занимаются вьетнамцы и конголезцы, курды и русские. За последние 15 лет число таких школьников в Финляндии утроилось, но все они сносно говорят по-фински, потому что к занятиям вместе со всеми их не допускают до тех пор, пока они не выучатся финскому языку. Так что учителям не приходится напрягать все силы, чтобы втолковать что-то ученику, который и языка-то этого не понимает.

В то же время школы обязаны организовать обучение этих детей, даже если их мало, на родном языке. Знать финский язык им положено, но от них требуется еще и знать родной язык, не забывать свои корни. Финны — народ небольшой, но гордый, они умеют чтить свои традиции. Но они и уважают людей, которые от своей Родины не отрекаются.

Это отсутствие сегрегации привносит в финское общество необходимую стабильность, умеряет агрессию и злобу.

Тут сказывается не только особенность национального характера самих финнов — людей, которых мы привыкли считать мягкими, добродушными, но и финских властей. Они умеют учиться на ошибках других. Сюда, на северную окраину Европы, мигранты устремились и впрямь позже, чем в те же Францию и Великобританию. «Мы успели оценить преимущества, которые дает мультикультурное общество и, например, поняли, как важно, чтобы дети мигрантов по-прежнему продолжали изучать свой родной язык, свою культуру», — говорит Йоханна Суурпяя, уполномоченная по правам национальных меньшинств.

Здесь давно стараются развивать двуязычие школьников. Согласно данным финского Министерства образования, в 70 общинах страны обучение ведется почти на 50 (!) различных языках. В местных школах 2,5 часа в неделю отведено занятиям родным языком для тех, у кого он не финский. «Хорошо, когда у ребенка есть родной язык, — отметила по этому поводу президент страны Тарья Халонен, — но еще лучше, когда у ребенка не один родной язык, это неоценимое богатство. Два родных языка — это две родины».

Педагоги стремятся поддержать в детях-мигрантах интерес к их родному языку, поскольку занятия любым другим языком развивают мышление ребенка. Само собой расширяется его кругозор, его представления о мире усложняются (априори предполагаю, что речь идет об умном, способном ребенке). Явственно ощущая языковые и