Евгений Крушельницкий - Польша. Тысячелетнее соседство Страница 10

Судьба же повстанцев, оставшихся без командующего, печальна. Восстание было разгромлено, король отрекся от престола, а Речь Посполитая исчезла с политической карты.

Юзеф Понятовский

Это имя стало для поляков символом патриотизма, чести и отваги. Памятник маршалу стоит в одном из красивейших уголков Краковского предместья.

Бой под Рацлавицами (фрагмент картины из Рацлавицкой панорамы во Вроцлаве)

Князь Понятовский был племянником польского короля Станислава Августа. Родился в Вене, служил в австрийской армии, но когда понял, что нужен отечеству, то, не раздумывая, оставил службу, чтобы посвятить себя Польше. Вместе с Костюшко воевал за свободу, но после очередного раздела страны оказался в изгнании. А когда в Польшу пришли французы, князь снова надел военную форму, став военным министром Варшавского герцогства. Решительный характер и боевой опыт часто выручали в сложных ситуациях. Австрийцам, стоявшим на подступах к Варшаве, этот поляк пообещал сжечь столицу, начиная с собственного дворца. Угроза подействовала, и враги в город не вошли. Наполеон высоко оценил военный талант коллеги: к собственноручному письму, адресованному князю, император приложил орден Почетного легиона и саблю.

В 1812 г. Юзеф Понятовский во главе стотысячной польской армии вместе с французами двинулся в Россию. Итог затеи был печален, и князь вместе с остатками войска оказался в Саксонии. Во время решающего сражения под Лейпцигом союзники – Россия, Австрия, Пруссия и Швеция – выставили против французов более чем вдвое превосходящие силы, Понятовский проявил в этой безнадежной ситуации незаурядную энергию, и вечером после битвы Наполеон написал в приказе по армии: «Желая дать князю Понятовскому последний знак своего уважения и теснее связать его с судьбами Франции, я возвышаю его в достоинство маршала империи».

Защищая с малочисленным отрядом арьергард отступающей армии, князь сражался, пока не был ранен третий раз подряд. «Берегись сороки», – так странно ответила ему когда-то гадалка на просьбу предсказать будущее. И вот теперь, окруженный неприятелями, князь бросился в реку Эльстер. Но потеря крови обессилила его и он утонул вместе с адъютантом, безуспешно пытавшимся спасти маршала. «Эльстер» по-немецки значит «сорока»…

Когда тело погибшего привезли в Польшу, то поляки провожали его в последний путь от самой границы. Власти разрешили собрать средства на памятник. Датчанин Торвальдсен изобразил князя на коне подобно Марку Аврелию, что украшает римский Капитолий.

Восстания

В начале XIX в. официальным языком в Варшаве был немецкий: так Пруссия крепила свое влияние в этой стране. Россия действовала иначе, сохранив за Польшей некоторую автономию. Хуже всего жилось полякам в той части, которая досталась Австрии. Краковский университет был закрыт, вместо него во Львове появилась высшая школа, но в ней уже не было поляков; старинные замки превращались в казармы.

Так продолжалось до тех пор, пока не взошла звезда Наполеона. В 1806 г. он разгромил Пруссию, и французские войска вошли в Варшаву. В следующем году император подписал конституцию нового государства – Варшавского княжества. Эту конституцию поляки еще долго вспоминали, потому что она впервые освобождала крестьян от крепостной зависимости. Зато само княжество оказалось недолговечным: удача очень скоро отвернулась от императора, и уже через семь лет победители снова делили Польшу в соответствии с новой расстановкой сил. Большая часть отошла к России, образовав Царство Польское. Эти границы 1815 г. оставались почти неизменными более ста лет вплоть до российской революции 1917 г.

Александр I даровал полякам новую конституцию, тоже либеральную. Она провозглашала неприкосновенность личности, независимость суда, свободу печати и другие столь же прогрессивные принципы, вдобавок оставив в силе то лучшее, что обещал Наполеон.

Однако дальше благодушных разговоров дело не пошло. Фактически польским царем был брат Александра – великий князь Константин Павлович, главнокомандующий польским войском. Он был склонен к деспотизму, увлекался муштрой и не скрывал иронии по отношению к либеральным затеям старшего брата. Даже женитьба князя на польской графине не сблизила его с этой страной. (Впрочем, Константин оставил некоторый след в польской культуре: десятилетний мальчик по фамилии Шопен посвятил великому князю свой марш, который был напечатан, и его несколько раз исполнял военный оркестр. Это побудило отца всерьез учить мальчика музыке.)

Сейм собирался раз в несколько лет, и правительство не обращало на него никакого внимания. Вместо демократических свобод Польша получила цензуру и тайную полицию. В результате в сейме появилась оппозиция, возникли тайные патриотические общества, одно из которых, кстати, создал студент Мицкевич.

Но если так было при либерале Александре, то при его преемнике Николае I стало еще хуже. «Величайшее зло для государя, когда он сделается недостойным иметь около себя просвещенных и благодушных, – писал современник. – На всех делах его тогда – печать неудачи»… Дело шло к восстанию. Оно разразилось в 1830 г., охватив земли, находившиеся под властью России. К восставшим присоединились польские военные части, и они овладели Варшавой. 25 января 1831 г. Польское патриотическое общество организовало демонстрацию в память декабристов, а сейм провозгласил Николая I низложенным. В эти дни в Варшаве родился лозунг: «За нашу и вашу свободу!», обращенный к русскому народу. «Вы слышите: на Висле брань кипит! – там с Русью лях воюет за свободу», – писал декабрист Александр Одоевский из далекой сибирской тюрьмы.

Царские войска вошли в Польшу, но были остановлены повстанцами: вскоре волнения охватили и Литву. Однако в обществе не было единства, оно раскололось на радикалов и консерваторов. Когда войска уже захватили предместье Варшавы, правительство побоялось вооружать народ.

Восстание подавили, и положение стало еще хуже, чем было. Николай отменил конституцию и распустил сейм, зато в Варшаве появилась крепость для русского гарнизона – Александровская цитадель. Три года спустя царь лично прибыл в польскую столицу и объявил, что при малейшем возмущении прикажет разгромить этот город.

Заявление было, конечно, впечатляющим, но недальновидным. На людей, которые готовы сражаться за свободу и умереть, угрозы не действуют. Поляки не смирились с поражением. В 1848 г. снова вспыхнуло восстание, и снова неудачно. Однако уже новое поколение собиралось в тайные кружки; нелегальные организации возникли также в Петербурге и Москве, Киеве и Вильне, где поляков поддерживали русские демократы. Власти не нашли ничего лучшего, как срочно призвать неблагонадежных в армию.

В ответ 22 января 1863 г. Центральный национальный комитет призвал народ к очередному восстанию. Оно быстро ширилось, охватывая все новые районы. В поддержку польских патриотов выступили такие люди, как Гюго и Гарибальди. Известный революционер М. Бакунин принял участие в повстанческой экспедиции в Литву, намереваясь создать там русский легион. Герцен обратился с письмом к русским офицерам, призывая их поддержать повстанцев. Немало офицеров царской армии сочувствовали восставшим, и вместе с поляками сражались русские, украинцы, белорусы, литовцы.

В Польшу были брошены крупные военные части, примерно в десять раз превосходившие силы повстанцев. Весной 1864 г. власти арестовали и казнили руководителей восстания Траугутта и Калиновского, а к лету было подавлено и само восстание.

Царскому правительству пришлось пойти на крестьянскую реформу в Польше и закрепить законодательно отношения в деревне, сложившиеся в ходе восстания. Земли, которые находились в пользовании крестьян, перешли в их собственность, безземельные получили наделы, возникло сельское самоуправление. Но в целом лучше не стало. Ликвидировались остатки польской автономии, и Царство Польское власти стали называть Привислинским краем. Началась русификация школы, судопроизводства, ужесточилась цензура.

Однако все эти меры с позиции силы не решали проблемы, и власти были обречены вновь и вновь возвращаться к «польскому вопросу». Упомянем еще только Лодзинское восстание 1905 г. После расстрела многотысячных политических демонстраций столкновения с полицией и войсками переросли в вооруженное восстание, повсюду поднялись баррикады. Но и теперь силы были слишком неравны, за что повстанцы в очередной раз заплатили сотнями погибших.

Независимость

Мицкевич в своем поэтическом озарении предсказал, что Польша возродится после того, как падут три разделившие ее империи. Пророчество сбылось, и после Февральской революции Польша потребовала полной национальной независимости. Советское правительство безоговорочно согласилось. Сделать это было нетрудно, поскольку Польшу оккупировали немцы, а независимость ей уже обещало Временное правительство.