М. Силина - Музей Каподимонте Неаполь Страница 10

Голландский мастер эпохи барокко Микеле Десублео большую часть жизни провел на севере Италии, где создавал фрески и картины на мифологические темы.

Работа представляет образец итальянской академической живописи, которая с XVII века покорила всю Европу. Определяющее влияние на голландца имел знаменитый художник Гвидо Рени. В Италии того времени высшим искусством считались крупные монументальные картины на мифологические, религиозные и исторические темы. Они сочетали в себе идеализированные наподобие античной скульптуры мужские тела, обилие драпировок, пейзажи, выписанные с особым вниманием к реалистичному показу неба и световых явлений, и широкое применение всевозможных аллегорий и символов. Эмоциональность заменялась благородными, исполненными достоинства жестами и позами.

Художник «близко к тексту» знаменитой поэмы Гомера изображает популярную сцену из жизни Одиссея. Потерпевший кораблекрушение герой обратился к пришедшей на берег Навсикае, рассказав, что выброшен морем, и попросил ее помочь ему прикрыть наготу и найти город. Девушка согласилась, Одиссей вымылся в реке и надел чистую одежду. Этот, казалось бы, неприхотливый сюжет побудил мастера исполнить большое полотно. Он написал статные фигуры, женская справа больше похожа на статую, а вся группа напоминает актеров, выстроившихся на сцене. Живописец не создает иллюзии глубокого пространства картины, его интересуют размеренные, плавные движения персонажей, которые хорошо читаются на переднем плане.

Маттиа Прети — один из видных художников Италии XVII века. Первым учителем, способствовавшим формированию его авторского стиля, был знаменитый караваджист Джованни Баттисто Караччиоло. Около 1653 Прети познакомился с искусством Луки Джордано, которое оказало на него большое влияние.

В данной работе видно положительное воздействие обоих знаменитых наставников мастера. Атлетически сложенная фигура мученика выступает из тьмы. Поза и жесты почти что мелодраматичны, что характерно и для других образов, созданных Прети. Святой Себастьян был очень популярным персонажем европейской живописи. Художника больше всего волнует игра света, окутывающая фигуру, и поза героя. Он стремится обратить внимание зрителя не только на физические мучения, хотя довольно натуралистично, кажется, даже гротескно пишет стрелы, впивающиеся в тело святого. Прети направляет основные усилия на изображение идеального тела, тем самым переводя мучения из физической сферы в духовную.

Клод Лоррен — один из самых знаменитых художников-пейзажистов в истории европейского искусства. Этот французский мастер прожил удивительную жизнь. Еще будучи мальчиком, сиротой из потомственной семьи граверов и рисовальщиков, он прислуживал в доме у итальянского пейзажиста Агостино Тасси, сейчас известного в основном только искусствоведам. Потом юноша перебрался в Рим и занимался у одного из его учеников. Долгое время Лоррен работал как художник-декоративист. В 1730-х к нему пришла слава, среди его заказчиков были высокопоставленные политики, послы и короли. Пейзажи мастера стали классическими образцами для многих поколений живописцев и ценителей искусства. Он первым поднял проблему передачи естественного света в природе. Именно за это французские импрессионисты XIX века почитали Лоррена.

Излюбленной темой художника на всем протяжении его творческой деятельности были пейзажи идиллического содержания. Название и сюжет этой работы неслучайны. В то время невозможно было просто показать фрагмент окружающей природы, обязательно следовало наделить это изображением каким-либо смыслом, отсылающим к истории или мифологии. Так, здесь мастер пишет места, где жила нимфа Эгерия. Прекрасно об этом сказал поэт А. Н. Майков в стихотворении, посвященном ей:

Жила я здесь, во мраке дубов мшистых;Молчание пещеры, плеск ручья,Густая синь небес, лесов тенистыхДалекий гул, и жар златого дня,И ночи тишь — все было полно мною.Учила здесь и царствовала я.

Художник изображает великолепие щедрой итальянской природы и помещает в это почти сказочное окружение нимфу, по преданию, обучившую законотворчеству Нуму Помпилия — царя Рима, преемника легендарного Ромула.

Этот изящный натюрморт выполнили творцы эпохи барокко Кристиан Беренц и Карло Маратта. Немецкий живописец Беренц работал в мастерской Маратта, известного итальянского художника и архитектора.

Натюрморт, как это было принято в классическом европейском искусстве, несет в себе символический смысл — аллегорию плодородия. Фрукты написаны очень точно, реалистически, они будят воображение и аппетит, а окружающая среда, небо, напротив, будто условны, вневременны. Все указывает на то, что девушка, фрукты, а вместе с ними и зритель оказываются в загадочном, волшебном, заповедном краю. Юной героине виноград подает еще один излюбленный итальянскими художниками начиная с эпохи Возрождения персонаж — Амур, маленький ангелок. На этой картине он явно олицетворяет пантеистическую любовь и чувственность, разлитые в плодах природы.

В музее у зрителя есть возможность познакомиться с еще одной трактовкой сюжета об Аполлоне и Марсии (помимо работы Хусепе де Риберы). Этот миф стал очень популярен с XVI века, художников барокко привлекал натуралистический драматизм сцены, жесткость, неотвратимость кары, которая контрастировала с витальной телесностью мифологических героев. Живописная пластичность фигур явно отсылает к Рибере — учителю Джордано. Однако сцена создана в стилистике Караваджо, в благородной темноте, из которой выступают скульптурные фигуры. Художник высветляет только двух героев. Необходимо обратить внимание на условность освещения, Джордано не делает вид, что оно имеет естественный источник. Он сталкивает нарочито темные и неясные мазки в изображении грозового неба и буквальное свечение драпировок, краски горят в темноте, цвет очень живой, поверхность холста пульсирует.

Художники барокко обращаются к теме состязания с богом, властное, доминирующее положение Аполлона говорит о трагическом исходе таких амбиций, неспособности смертных тягаться с величием олимпийцев. В этой работе итальянский мастер снова подтвердил свои неоспоримые таланты в области динамичной колористики композиции. Существует другая версия этого мифа — одноименная картина «Аполлон и Марсий» (ГМИИ им. А. С. Пушкина, Москва).

Искусство XVIII–XX Веков

Один из самых успешных художников из Неаполя Франческо Солимена работал в стиле позднего барокко. Рубеж XVII–XVIII веков — время классических парадных портретов, пышных, бравурных картин-аллегорий, то есть стиля, который до сих пор закрепился в сознании европейцев как высшее достижение искусства.

Эта картина — парадный портрет короля Испании. Правитель изображен в традиционных декорациях: богатая портьера золотого цвета, монументальная колонна, аллегорическая фигура льва, попирающего сферу. Свет играет такую же символическую роль, подчеркивая стать монарха.

Искусство Франческо Солимены, наряду с творчеством Луки Джордано и Маттео Претти, стало визитной карточкой академической живописи XVIII столетия.

Гаспаре Траверси учился у знаменитого неаполитанского художника Франческо Солимены. Творчество мастера посвящено религиозной живописи, также он прославился жанровыми картинами и галантными сценками.

Представленная работа — одна из самых известных у художника. Для искусства Траверси в целом характерны крупные непропорциональные, как будто игрушечные фигуры, нарисованные очень объемно и, что парадоксально, реалистично. Караваджиевский, осязаемый свет беспощадно и равномерно выделяет фигуры, каждую мимическую морщинку. Вопреки идеалу античной мужской красоты, которая подчеркивалась сильными, энергичными светотеневыми контрастами, живописец использует эту манеру, чтобы создать полные иронии сценки из жизни обывателей, торговцев, людей светского общества. Наряду с резким светом мастер предпочитал яркие сочетания цветов и сценическую, театральную композицию. Эта условность расположения героев свидетельствует именно о морализаторском назначении полотна, предполагалось, что оно предназначено не для любования, а напоминания себе о нравственных законах общества. В таких картинах, где у каждого персонажа — своя роль, художник изображает стереотипные представления о людях: женщины у него всегда в неловком положении, мужчины занимаются проказами, малыши часто широко распахнутыми глазами, пристально смотрят на зрителя. Дети для него — символ невинности и правды, в то время как взрослые — ходячие образы пороков: глупости, жадности, разврата, тщеславия.