Вера Глушкова - Дворцы Санкт-Петербурга. Наследие Романовых Страница 11

С.В. Ковалевская. Портрет 1887 г.

Александра Михайловна Коллонтай (1872–1952 гг., урожденная Домонтович) в большой мере благодаря своему рождению в Петербурге, личностному развитию, мужанию под влиянием жизни и событий в нем смогла добиться того, что до нее не удалось ни одной женщине в мировой истории. Она стала первой в истории женщиной-министром и первой в истории женщиной-дипломатом, посланником, полномочным представителем, послом.

А.М. Коллонтай родилась в Петербурге в семье полковника Михаила Алексеевича Домонтовича и его гражданской жены Александры Александровны Мравинской (в девичестве Масалина) – неразведенной женщины, матери троих детей от первого венчанного брака, от оставленного ею мужа, развода с которым она добивалась несколько лет. В А.М. Коллонтай перемешались русская, украинская, финская, французская, немецкая кровь. Она была невероятно талантливой, решительной, страстной, сексуальной, до старости поражала мужчин всех возрастов.

В возрасте 21 года она вышла замуж за своего троюродного брата красавца-офицера В.Л. Коллонтая, который был немного старше ее, через год родился их сын Миша. Неопытный в сексуальных делах муж не смог разбудить в ней женщину (она вспоминала о своих супружеских обязанностях как о «военной повинности»). Ее неудовлетворенная сексуальность сублимировалась в рассуждениях на гендерные (половые) темы, подтолкнула ее к написанию статей на эти темы. Она не умела и не хотела заниматься семейными делами, заботиться о муже и сыне. В 26 лет она ушла от мужа, оставила сына родителям и отправилась искать свое особое счастье и свободу. С 16 лет она без труда покоряла мужчин, порой до смерти влюблявшихся в нее и просивших ее руки. Так, один из самых знатных военных, адъютант Александра III 40-летний генерал Тутолмин просил ее выйти за него замуж и получил отказ. Из-за нее двое застрелились (сын генерала 18-летний В. Драгомиров и морской офицер М. Буковский, она отвергла их любовь), еще один пытался покончить с собой и остался калекой. (В. Острогорский, видный литератор и ее учитель словесности пытался отравиться угарным газом от неразделенной любви.) В нее был безуспешно влюблен один из лидеров революционных матросов мичман Ф.Ф. Раскольников (ставший видным советским военачальником), что льстило ее самолюбию, тем более что он был на 20 лет моложе ее. Мужчины в ее жизни менялись, но главными были В.Л. Коллонтай (муж в 1893–1898 гг., развод был оформлен позже), А. Саткевич (друг ее мужа, полковник царской армии), П.П. Маслов (известный экономист-революционер, женатый человек), А.Г. Шляпников (революционер, один из ближайших соратников В.И. Ленина, на 13 лет моложе ее), П.Е. Дыбенко (вождь балтийских революционно настроенных матросов, с 1917 г. член коллегии по военным и морским делам в первом советском правительстве, на 17 лет моложе ее, официальный гражданский муж с 1918 г., ей тогда было 46 лет, ему – 29 лет), Марсель Боди (французский коммунист, секретарь советской миссии, ее помощник в Норвегии с 1923 г., более чем на 21 год моложе ее, имевший жену и дочь). Под влиянием свободы нравов в Петербурге/Петрограде и личного неудачного опыта семейной жизни она с молодости стала ярой сторонницей свободных любовных отношений (автором «теории стакана воды»), мнила себя в большевистской партии главным любовным теоретиком с большим личным практическим опытом в любовных делах.

А.М. Коллонтай. 1910-е гг.

А.М. Коллонтай обладала редчайшим ораторским даром, умела зажечь толпу и заставить поверить ее любым словам. Ей верили даже матросы, хотя присутствие женщины на корабле всегда считалось плохой приметой.

Коллонтай выполнила секретное деликатное поручение лидера большевиков В.И. Ленина: в 1917 г., после отречения царя Николая II от престола, перевезла из Норвегии в Петроград чемодан с деньгами, которые Ленину выделило Германское правительство на революцию в России. В том же году ее избрали в Петроградский Совет от военной организации большевиков, а вскоре и в исполнительный комитет Петроградского Совета, она была среди главарей-организаторов октябрьского переворота в России. Ленин доверил Коллонтай воздействовать на балтийских матросов, которые не поддавались большевистской агитации; она укротила этих матросов, увлекла их социалистическими лозунгами, вовлекла в участие в октябрьском перевороте (моряки-балтийцы сыграли решающую роль в октябрьских событиях). В 1917 г. Коллонтай пылко выступила в поддержку оглашенных Лениным «Апрельских тезисов», где делалась ставка на революцию, которую должны были подготовить большевики.

Коллонтай в Петрограде в октябре 1917–1918 гг. в составе первого советского правительства – Совета народных комиссаров – была наркомом государственного призрения (социального обеспечения), то есть стала первой в истории женщиной-министром. Она стала первой в мире женщиной-послом: с 1923 г. была полпредом и торгпредом в Норвегии, в 1926 г. – в Мексике, с 1927 г. – полпредом в Норвегии, в 1930–1945 гг. – посланником, затем послом СССР в Швеции. Стала Коллонтай и первой в России известной женщиной, отлученной (1917) от церкви, во всех церквях ее предали анафеме за приказ взять штурмом Александро-Невскую лавру для размещения в ней Дома инвалидов (она не расстроилась и даже отметила это событие с друзьями скромным застольем со спиртным).

Отдав все свои силы революционной и государственной деятельности, давшей ей победы и поражения, а также пережив временные личные радости, к 50 годам она осознала свою уязвимость как женщины. Она ревновала мужа П.Е. Дыбенко, пять лет мучилась из-за его увлечений молодыми женщинами и от его измен ей. Измучившись вконец, она объявила ему, что между ними все кончено, тогда он предпринял попытку самоубийства, но только ранил себя. Коллонтай его выходила, затем ушла от него, уехала с государственным поручением в Норвегию. Она никогда в бытовом плане не заботилась о своих менявшихся мужчинах и даже о сыне, другие люди обеспечивали им уход и бытовой комфорт; счастливой семейной жизни у нее быть не могло.

А.М. Коллонтай в рабочем кабинете

Всегда и везде люди восхищались ее обширными знаниями, владением в совершенстве четырьмя иностранными языками, ее безукоризненным вкусом и изысканными нарядами, умением вести себя и производить хорошее впечатление, но мало кто догадывался, что она, мягко говоря, неважная жена и мать, считавшая семью и детей главной обузой женщин. Коллонтай при ее уме и сообразительности со временем поняла истинную цену социалистических революции и преобразований в ее родной стране, осознала, что ее грамотно и ловко использовало руководство СССР во главе с И.В. Сталиным, что время романтиков революции прошло, наступило время бюрократических игр и гадких интриг, что жизнь каждого из бывших видных революционеров и советских функционеров висит на волоске, зависит от Сталина и его холуев. Уже к 1945 г. из 13 членов президиума Петроградского Совета, готовивших в 1917 г. революционный переворот, в живых осталась одна она.

Коллонтай уяснила свое зависимое от советского государства положение, ей пришлось подстраиваться под желания и позицию Сталина и соглашаться с ним. Она боялась быть расстрелянной или оказаться под арестом, попасть в лагерь, потерять работу и навредить всем этим себе, сыну, внуку. Коллонтай поняла, что при всей ее неординарности и заслугах перед советским государством она всего лишь маленький винтик в мощной государственной машине, нанятый на время грамотный специалист, которому какое-то время хорошо платят, а потом забывают. Она была дисциплинированным исполнителем кремлевской воли, прикрывала за рубежом гнезда советского шпионажа, более 20 лет была на дипломатической работе, жила и работала вне СССР. Она старалась добросовестно выполнять указания советского руководства, хотя понимала, что они порой бестолковые, ошибочные, а то и вредные. По делам, мыслям, намерениям Сталина она поняла, что он серьезно болен, но она была обязана его слушать и подчиняться. У нее на склоне лет отняли последние радости личной жизни, запретили любое общение с Марселем Боди, ее последней любовью. В 1945 г. ее с серьезными болезнями, в возрасте 73 лет, заставили вернуться в СССР из Швеции, поселили в трехкомнатной квартире с казенной мебелью, где она жила вместе со своим секретарем Эми Генриховной Лоренсен; также ей дали декоративную должность советника Министерства иностранных дел СССР (но никто не ждал и не хотел получать ее советы).

Ей пришлось унизительно хлопотать о назначении ей высшей партийной пенсии (для чего нужно было унизительно доказать ее 30-летний стаж в партии, а не было бумажных данных о ее членстве в партии с 1915 г., но в конце концов эту пенсию все-таки дали). Она, по сути, стала одинокой больной старухой, рядом не было мужа, бескорыстных детей и внуков, а главное, сохранялся страх перед Сталиным. За все ее жизненные грехи расплатой стали болезни и бытовые неурядицы (воспаление почек с 1919 г., инсульт в 1942 г., после которого стала неподвижной ее левая рука и ноги; ее, частично парализованную, возили в инвалидной коляске), у ее сына Михаила случились два инфаркта, он стал инвалидом в 50 с небольшим лет. Быструю карьеру ее внуку не удалось обеспечить. Ей достались крохи благ, положенных советским элитным пенсионерам, ей не дали даже талоны на продукты к праздничному столу, только иногда давали путевки в санаторий, и то после многочисленных унизительных просьб. Она написала свои мемуары, в которых соседствуют правда и вымысел, ложь; писала обращения к Сталину и другим советским лидерам, стремилась вернуть их внимание к ней, пыталась письмами выбить разрешение на жизненные блага для нее, ее сына и женатого внука, пыталась выбиться из незаслуженного забвения. Но она, уже старая и больная, больше была не нужна лидерам советского государства, оценивавшим ее как уже отработанный использованный материал. Старая и немощная, она жалела о том, что не смогла создать стабильную семью, что разрушила и не ценила ее жизнь с порядочным мужем В.Л. Коллонтаем, не смогла сделать их жизнь счастливой, что без особых переживаний покинула мужа и сына, а также убедилась, что на деле ее «теория стакана воды и крылатого Эроса» в основном нежизненная. Ей неизбежно в голову приходила мысль, что, отдав все свои лучшие годы и силы революционным свершениям, построению и защите социализма, прочим «великим» делам, а не роли любящей жены, матери, бабушки, она спокойной и счастливой стать не смогла, обрекла себя на роль верного послушного служаки при сомнительных неблагодарных лидерах и на одиночество в старости. За пять дней до своего 80-летия А.М. Коллонтай умерла от сильного сердечного приступа. А.М. Коллонтай на Родине только после смерти получила широкую известность, прославление ее дел и памяти. Она стала прототипом главной героини знаменитого фильма «Посол Советского Союза» (но в этом фильме внешний облик героини и показанные события далеки от реальной Коллонтай и ее жизни).