В. Морозова - Смитсоновский музей американского искусства Вашингтон Страница 11

Жизнь Майнарда Диксона, долгая и оригинальная, похожа на произведение искусства. Он был активным участником культурной среды Калифорнии и в отличие от большинства его современников не совершал обязательного паломничества в Париж для обучения и ознакомления с передовой живописью эпохи.

В середине 1890-х, в пору расцвета золотого века иллюстрации, Диксон при помощи своих рисунков и фотографий поддерживал ностальгию по Западу, который остался в прошлом, посвящая творчество сценам с индейцами. С коммерческим искусством он имел тесные связи, долгое время работая в области дизайна плакатов и афиш. Однако со временем мастер стал все больше внимания уделять станковой и монументальной живописи, экспериментируя с импрессионизмом и постимпрессионизмом. Он яростно ненавидел абстрактное искусство, считая мнение модернистов о самовыражении через искусство жалкой попыткой придумать защиту своему идиотизму.

С 1900-х Диксон отправился в одинокие странствования по пустыням Америки, которые совершал в надежде через уединение и отшельничество раскрыть пути к метафизическим мирам. Картина «Шаги страха» написана под впечатлением от этих скитаний. Она выполнена в стиле символизма, а блуждающая группа безликих персонажей под покрывалами олицетворяет тревогу каждого человека, не уверенного ни в реальности мира, ни в его будущем. Художник находился под влиянием господствовавших в то время взглядов о закате Европы и всей существующей цивилизации, поэтому атмосфера мистики и преувеличенная метафоричность в его полотнах неслучайны. Диксон использовал символы как средство выражения идеи. Он полагал, что намеки и недосказанности служат средством коммуникации с духовным миром, непостижимым обыденному мышлению.

Среди многих американских живописцев XX века Джорджия О'Киф выступает в качестве одного из наиболее интересных и сложных. Ее полотна с таинственными изображениями костей животных, цветов, раковин, гор получили различные психологические и символические толкования. После первой же выставки в 1916 в модной «Галерее 291» произведения О'Киф вызвали немало шумихи, и с тех пор ее популярность не стихала, а мастер выработала собственный узнаваемый стиль и стала восхваляемой и высокооплачиваемой художницей.

На картине «Манхэттен» она продемонстрировала свое экстравагантное видение архитектуры мегаполиса. Комбинация из прямоугольников, окрашенная в нежные и женственные цвета, создает необычайно возвышенное ощущение. Неизменная часть многих работ О'Киф — цветки роз — на этом полотне становится пикантным добавлением к трансформированному городскому пейзажу с элементами небоскребов. В таком сочетании утонченной красоты и урбанистической грубости проявляется подспудная идея автора о том, что природные формы в современной культуре вытесняются механическими ритмами машинного мира.

Пройдя обучение живописи в Художественном институте Чикаго, Джорджия О'Киф переехала в Нью-Йорк, где ей предстояла судьбоносная встреча с известным галеристом и фотографом Альфредом Стиглицом. Его вдохновили дикая энергия и утонченная красота полотен мастера, и в 1916 он организовал первую выставку работ О'Киф. Так начался один из самых плодотворных союзов модернистской эпохи. Джорджия и Альфред поженились в 1924, при поддержке Стиглица картины его супруги выставлялись почти каждый год. Она стала влиятельной и важной фигурой на американской арт-арене, путешествовала по всему миру и имела ряд крупных ретроспектив в США, например в нью-йоркском музее Современного искусства в 1946.

На полотне «Гибискус и плюмерия» О'Киф демонстрирует свой излюбленный прием — изображение экзотических цветов в приближенном ракурсе. Художница ценила в растениях вовсе не внешнюю трогательную привлекательность, она изучала скульптурные возможности форм цветка, вырывая его из природного контекста, упрощая фактуру и придавая ему новые абстрактные характеристики.

Норман Чемберлен был одарен самобытным художественным видением и, несмотря на наличие профессионального академического образования, для выражения своих творческих замыслов выбирал максимально простые средства. Настоящий успех к нему пришел в Калифорнии, его работы не раз экспонировались в Лос-Анджелесе. Прекрасно владея техникой росписи по штукатурке, мастер выполнил несколько фресок для Первого национального банка в Пасадене и здания почтамта в Хантингтоне.

Картина «Танец кукурузы, Таос-Пуэбло» создана во время поездки в Таос, Нью-Мексико, в 1920-1930-х. Индейцы с их первобытными обычаями идеально соответствовали его стремлению к примитивизму. Автор полотна применяет наивно-грубоватую манеру исполнения, отказываясь от культурно-эстетических условностей, налагаемых современной цивилизацией. Он упрощает технику и цветовые решения, воплощая тем самым утопическую мечту об архаичном мире. Чемберлен считал, что технический прогресс испортил человека и развратил его душу. Мастер восхищался бытом индейских племен, полагая, что их дикая жизнь предпочтительнее жестокой городской среды.

Творчество Джозефа Стеллы — многогранное и незаурядное: он экспериментировал с импрессионизмом, символизмом, абстракционизмом, но совершенно особый интерес проявлял к футуризму с его рефлексиями на тему современной жизни. В создании футуристических полотен живописец опирался на достижения в области кибернетики, электроники и техники. При этом он отказывался от банального воспроизведения реальности, представляя мир беспредметным космосом, в котором нет места человеку.

По этой причине многие искусствоведы считают, что футуризм Стеллы — романтический, проникнутый лирической мыслью отчуждения от действительности и бегства от нее. На картине «Городской порт» художник сочетает аллюзии на архитектуру, природные элементы с абсолютно отвлеченными плоскостями и линиями, разрушающими логическую связь в произведении. Он пытается выразить урбанистический хаос мира, создавая настроение при помощи цветовых и геометрических сочетаний. Работа мыслится автором как конструкция, вызывающая некоторые изобразительные ассоциации. Изображается не сам порт, а его образ в искаженном видении, олицетворяющем противоречивость и ложность чувственных впечатлений.

Джон Стюарт Карри провел детство и юность в Канзасе, на ферме отца. Впитав американские ценности семьи и уважения к труду, он выбрал в качестве главенствующих тем в своем творчестве пасторальные и анималистические сцены. Позднее Карри вступил в общество американского регионализма, связанного с областями на Среднем Западе — Айовой, Миссури, Канзасом. Регионалисты представляли ностальгические мечты общества по спокойной сельской жизни в глубинке. По существу, это направление являлось восстанием против зла крупной промышленной революции. Во времена Великой депрессии, после обвала фондового рынка на Уолл-стрит в 1929, росло всеобщее недовольство капитализмом. На фоне экономического коллапса идиллические деревенские мотивы служили отвлекающим маневром и представляли собой существенный вклад в социальную обстановку того периода.

Искусство Карри было направлено на эмоциональную поддержку людей, оказавшихся в финансовом кризисе. Растущая бедность, паника в связи с отсутствием возможности трудоустройства рождали в обществе апокалиптические настроения. В связи с этим в основе произведений живописца нередко стоят темы борьбы и преодоления стихийных бедствий. Картина «Аякс» с мирно пасущимися на зеленых пастбищах коровами и быками отсылает зрителя к мифологическому сюжету про Аякса Большого, одного из самых сильных воинов Троянской войны. По легенде, он впал в безумие и забил до смерти стадо крупного рогатого скота ахейцев, думая, что это ахейские вожди. Карри по-иному интерпретировал сюжет: животные остались живы, а победу над врагом символизируют воловьи птицы на спине быка, питающиеся насекомыми-вредителями, мучающими его.

Элизабет Норс была целеустремленной и амбициозной личностью и стала одной из первых женщин, поступивших в Академию дизайна в Цинциннати. Она обучалась живописи, скульптуре, гравюре, а также получила навыки резьбы по дереву и фарфоровой росписи. Норс зарабатывала на жизнь, делая иллюстрации для журналов и расписывая интерьеры домов. Скопив достаточно денег, она вместе с сестрой уехала в Париж и поступила в Академию Жюльена.