Джон Херст - Кратчайшая история Европы. Самый полный и самый краткий справочник Страница 17

Жак-Луи Давид. «Ликторы приносят Бруту тела его сыновей». 1789

Конечно, с тех пор римляне восхваляли Брута, ведь преданность общему делу, невзирая на личные и семейные связи, и была основой республики. Такую преданность римляне называли добродетелью, необходимой для процветания государства. Ради общего блага можно было пойти на жестокие поступки. В наше время многие сочли бы поступок Брута даже бесчеловечным – как он мог спокойно сидеть и смотреть на казнь собственных детей? Поистине, республиканская добродетель порождала чудовищ.

Любопытно, что непосредственно перед Великой революцией во Франции существовал культ республиканского Рима, и не только среди тех, кто желал реформировать монархию. Придворный художник Людовика XVI, Жак-Луи Давид, в качестве темы для двух своих картин выбрал два известных эпизода из «Истории» Тита Ливия. На первой он изобразил Брута не в кресле судьи, выносящего приговор своим сыновьям, а в домашней обстановке, когда ему принесли тела казненных сыновей. Это позволило Давиду создать резкий контраст между неумолимым отцом, отвернувшимся в сторону, и женщинами – матерью и сестрами казненных – оплакивающих свою горькую судьбу. Вторая картина на тему римской республиканской добродетели называется «Клятва Горациев».

Жак-Луи Давид. «Клятва Горациев». 1784

Братья Горации были выбраны римлянами для участия в сражении, которое должно было определить судьбу их города. В то время Рим враждовал с соседним городом, и чтобы избежать кровопролитной войны, было решено провести поединки между тремя представителями каждого города. В своей картине Давид изобразил отца Горация, поднимающего мечи и принимающего у своих сыновей клятву верности Риму. Они поднимают руки в республиканском салюте, похожем на нацистское приветствие. Женщины – мать и сестры воинов – здесь тоже изображены как слабые существа, демонстрирующие свои чувства и плачущие перед скорой разлукой. Особенно скорбит одна из сестер, помолвленная с представителем другой стороны.

Как пишет Тит Ливий, битва эта была очень жестокой, битвой не на жизнь, а на смерть. И хотя выжил только один сын Горация, римляне одержали победу. Вернувшись домой и застав свою сестру оплакивающей гибель своего жениха, брат взял меч и заколол ее, потому что она должна была радоваться победе Рима, а не оплакивать побежденного врага. Основная идея этой истории опять-таки заключается в том, что интересы семьи должны подчиняться интересам государства. Брата привлекли к суду, но вскоре оправдали. На суде выступил сам отец, осудивший дочь и произнесший речь в защиту сына.

Римская республика продержалась около двухсот лет, за которыми последовал период постепенного ее упадка. Рим постоянно расширял свои владения; великие полководцы, снискавшие славу своему государству, стали спорить и сражаться между собой, а солдаты чаще хранили верность своим военачальникам, чем республике. Одному из полководцев, Юлию Цезарю, удалось победить всех остальных и добиться превосходства. Второй Брут убил Цезаря, чтобы сохранить республику и не дать власти сосредоточиться в руках одного человека; но тем самым он только способствовал очередному витку гражданской войны. В ходе последующих сражений победителем вышел внучатый племянник, усыновленный Цезарем, который в 27 году до н. э. стал первым римским императором под именем Август.

Август был умным и проницательным человеком. Он сохранил республиканские порядки: сенат по-прежнему проводил свои заседания, а народное собрание избирало консулов. Себя Август называл не «императором», а всего лишь «первым гражданином», заявляя, что в его обязанности входит решать возникающие споры и помогать действовать республиканскому аппарату. У Августа не было пышной свиты; по Риму он ходил один, без охраны, как простой гражданин; время от времени присутствовал на заседаниях сената; обратиться к нему мог любой римлянин. Формой приветствия сохранялся республиканский салют в виде поднятой выпрямленной руки. В присутствии Августа не нужно было кланяться и всячески демонстрировать свою преданность – каждый посетитель и император приветствовали друг друга как обычные граждане.

Август пытался возродить древние римские добродетели. Он считал, что Рим губят роскошь и разложение нравов, и потому настаивал на сохранении, как бы мы сейчас выразились, семейных ценностей. Поэта Овидия он отправил в ссылку, поскольку тот писал, будто рожавшие женщины теряют свою красоту. Критиковал он и своего современника историка Тита Ливия за то, что тот якобы неправильно описал некоторые междоусобицы из недавнего прошлого Рима, но соглашался с ним в восхвалении римских добродетелей, достойного поведения и преданности государству. Правда, одну из ключевых особенностей древней эпохи ему так и не удалось возродить. Под руководством Августа Рим превратился в стабильное и хорошо управляемое государство, но его граждане уже не брали в руки оружие и не становились воинами, потому что теперь в армии служили наемники.

Август стал первым римским императором в 27 году до н. э.

В течение двух столетий длился относительно мирный период существования Римской империи, в течение которого римские законы и римские порядки были установлены на огромной территории. Формально государство оставалось республикой: императоры так и не стали королями или царями, власть которым доставалась по наследству. Император выбирал себе преемника, который мог и не быть его родственником, и этот выбор должен был утвердить сенат. Впоследствии разразились кровавые войны между претендентами на этот титул, но два века императоры делали разумный выбор, который получал одобрение большинства.

В III веке прокатилась первая волна нашествия германцев, которые едва не разрушили империю. После того как нашествие удалось отразить, два императора, Диоклетиан и Константин, провели в империи обширные преобразования. Говоря вкратце, была усилена оборона и реформирована армия, в которую стали принимать германцев, живших в пределах границ империи. Для содержания большой армии пришлось повышать налоги, а для сбора налогов потребовалось проводить более тщательный учет населения. В результате разросся бюрократический аппарат, и реальными правителями империи стали чиновники. В прежние времена отдельным провинциям разрешали самостоятельно заниматься своими внутренними делами, пока они платили налоги в центральную казну и не выступали против центральной власти.

Диоклетиан попытался удержать инфляцию, назначив за повышение цен наказание в виде смертной казни. Были установлены высокие налоги на содержание огромной армии, но торговцам не разрешалось повышать цены, чтобы хоть как-то компенсировать свои траты. В результате никто уже не хотел заниматься коммерческой деятельностью, но Диоклетиан и тут нашел свое решение. Он добился принятия закона, согласно которому торговцам не разрешалось оставлять свою деятельность, а сын был обязан продолжать дело своего отца. Таким образом власть императоров становилась все более жестокой; они уже не просто контролировали выполнение законов, а навязывали их обществу. В результате такого правления у общества уже не оставалось духа и стремления сопротивляться очередной волне нашествия варваров.

Официальное признание христианства императором Константином в 313 году было очередным шагом по укреп лению империи. При этом он не стремился опереться на церковь как на организацию – к тому времени христианство пусть и окрепло по сравнению с первыми веками, но продолжало оставаться религией меньшинства. Константин, как и многие его подданные, терял веру в старых римских богов и приходил к мнению, что христианский бог лучше защитит его и его империю. Пона чалу он имел о христианстве самое смутное представление, но надеялся, что если станет поддерживать христиан, то их бог поможет ему.

Диоклетиан, Константин и последующие императоры сильно отдалились от народа. Они стали подражать персидским царям и изображать из себя правителей с божественным статусом; они проживали во дворцах и никогда не ходили по улицам города, как это делал Август. Перед встречей с императором посетителей подвергали строгому досмотру, завязывали им глаза и вели по лабиринту коридоров, что бы никто не смог запомнить путь в покои императора, а потом пробраться во дворец и убить его. Когда же человек наконец добирался до императора, ему нужно было пасть ниц, то есть лечь животом вниз на пол перед троном.

По мере того как центральная власть становилась все более строгой, подданные империи пытались освободиться из-под ее гнета.

Землевладельцы не желали сами платить налоги и укрепляли свои поместья, защищая людей, работавших на их землях. Раньше землю обрабатывали рабы, но, когда поток рабов иссяк, поскольку Рим перестал вести завоевательные войны, землевладельцы поделили свои земли и отдали их в аренду рабам, вольноотпущенникам и свободным людям, искавшим покровительства. И хотя землевладельцам не нравилась налоговая политика императоров (и они всячески пытались уклониться от выплаты налогов), законы о том, что обрабатывавшие землю работники должны оставаться на своих местах, им понравились. Если же работник сбегал, то его заковывали в цепи и возвращали хозяину. Так земельные работники разного происхождения образовали класс тех, кого в Средние века стали называть сервами или вилланами (то есть зависимыми или крепостными крестьянами). В отличие от рабов они не были собственностью хозяина; они владели своим участком земли и вступали в брак, но они не имели права покидать свой участок и должны были часть времени работать на своего хозяина.