Илья Дименштейн - Наша Юрмала Страница 2

Первый поезд на взморье

26 мая 1877 года – особый день в истории Рижского взморья. В 8.15 утра из Риги отправился первый поезд на курорт – до Майоренгофа (Майори).

Возведение железной дороги на штранд – Риго – Тукумской – началось в 1873 году. Концессию на строительство получил член рижской Ратуши Фалтин. Железнодорожная линия передавалась концессионерам сроком на 81 год. Предварительная смета составляла почти 4 миллиона рублей. Ветку начали прокладывать со стороны Тукумса. В 1875–м приступили к самому сложному этапу – строительству моста через Аа (нынешнюю Лиелупе). Возводили мост на 8 опорах. Весной 1877 года, когда можно было открывать сообщение, случилось ЧП – линия между Майоренгофом и Дуббельном (Дубулты) из – за половодья оказалась под водой. Поэтому в первое время конечная была в Майоренгофе. Оттуда пароходом пассажиров везли до Дуббельна. Дачников, которым нужно было ехать дальше, развозили извозчики и омнибусы – кареты, запряженные лошадьми. Как писали старые газеты, в первый год между Дуббельном и отдаленными поселками бегали 2 омнибуса. В 1877 году из столицы ходило 6 поездов. Фактически это были экспрессы – первую остановку делали лишь в Бильдерлингсгофе. Пролетали мимо Торенсберга (Торнякалнса) и Зассенгофа (Засулаукса), хотя там тоже имелись станции. Стоило завершиться курортному сезону – поезда пошли по всей линии. 21 сентября – уже до Тукумса. Через два года на взморье было 13 железнодорожных станций. В 1879–м перроны оборудовали барьерами, возле которых билеты проверяли контролеры. Безбилетник практически не мог выйти из поезда. Появляются и молочные вагоны – в них жителя взморья отправляли в столицу бидоны с молоком, а также вещевые – с бельем для стирки. Путешествие в поезде было, конечно, комфортнее и быстрее езды в экипаже или пароходом – самые скоростные "ракеты" приплывали в Дуббельн не раньше чем через 2,5 часа. И все же многие дачники, не говоря о местных жителях, по – прежнему предпочитали традиционный транспорт. Слишком дорогими были билеты на поезд. К примеру, в 1890 году билет в 1–м классе до Дуббельна стоил 1 рубль 20 копеек, во 2–м – 90 копеек, в 3–м – 55 копеек, а на пароходе в 1–м классе – 30 копеек, во 2–м – 20. Владельцы железной дороги вынуждены были поднимать тарифы из – за высоких затрат на содержание полотна – почти каждую весну из – за половодья размывало берега реки между Майоренгофом и Дуббельном. Государство тоже кое – что подбрасывало железной дороге. Так, в 1888 году на капитальный ремонт опор моста было предоставлено 60 тысяч рублей. И все же это не спасло концессионеров от финансовых проблем. В конце концов в начале XX века дорога перешла в руки государства. Сразу же начинается прокладка второго пути. В 1910–м он был проведен до Шлокена (Слоки). А в 1913–м в самую "санаторную часть" – Кеммерн – пошли прямые поезда из Москвы и Петербурга. Хватало среди отдыхающих и рижан. В тот год в воскресные дни рижские железнодорожные кассы продавали в среднем по 13 тысяч билетов. Вернуться к былой популярности Рижскому взморью удалось лишь спустя долгие десятилетия – в конце 1940–х, как бы ни приукрашивали улманисовский период довоенные летописцы. Были тут и объективные причины. Обе войны не прошли бесследно для инфраструктуры курорта. Сгорело много дач, дважды – в Первую мировую и во Вторую – взрывали мост через Лиелупе. 1 ноября 1945–го по нему вновь пошли поезда, а 19 июня 1950 года – электрички. На закате советской власти мост еще успели реконструировать – в 1988 году. Вот такой подарок от "оккупантов".

От Эдинбурга до Дзинтари

Нога Его Величества никогда не ступала на взморскую землю, но владельцы поселка решили, что это не имеет никакого значения: герцог Эдинбургский стал супругом дочери Александра Второго – Марии. В Петербурге узнали о благородном шаге подданных, и император не остался в долгу. Эдинбургу выделили 100 тысяч рублей. На эти деньги там разбили парк. Он и сегодня украшает поселок.

История сохранила точную дату рождения взморского Эдинбурга – 1874-й. А годом ранее в этой местности была построена первая дача.

Вскоре появляются первые улицы и проспект. Проспект, как и полагается, Эдинбургский. Улицы назвали просто, но со вкусом – линиями. Отдыхающим из Петербурга это напоминало родной Васильевский остров.

В 1890-е Эдинбург становится особенно популярным среди русской аристократии, до этого предпочитавшей Дуббельн (Дубулты). Старый справочник отмечает в Эдинбурге массу великолепных дач. Одна из уцелевших – на проспекте Дзинтару, 52/54. Особняк, стилизованный под феодальный замок, построили по проекту самого хозяина – Кристапа Морберга. Морберг – один из немногих латышей, «свивших гнездышко» в самом аристократическом уголке взморья. В детстве он в лаптях пришел в столицу за птицей счастья. Начал учеником на строительстве. Скопил деньжат и вскоре поехал в Берлин учиться на архитектора. На склоне дней Морберг стал богатейшим человеком Латвии. Достаточно сказать, что ему принадлежала гостиница «Рим» (на этом месте сейчас «Рига»). Морберг никогда не кичился своим богатством. Все имущество он завещал Латвийскому университету.

Трудно представить Эдинбург без кургауза, располагавшегося на нынешней улице Турайдас. Вот что писал о нем справочник начала ХХ века: «Здесь есть гостиница и ресторан. Устраиваются балы- маскарады; даются русские оперетты. Электрическое освещение, великолепный парк – с зарубежными оркестрами, на открытой эстраде – варьете. В центре парка – театр и павильон с террасой, обращенной к морю. С террасы открывается неповторимый вид на пляж, который особенно оживлен и наряден по вечерам…»

В 1936-м на месте старого кургауза построили Дзинтарский концертный зал, а крытая эстрада, известная шоу-тусовками, появилась в 1960-м.

На той же улице – на противоположной стороне – когда-то находился знаменитый деревянный ресторан «Лидо». Построили его в 1930-е по проекту одного из самых известных

архитекторов ульманисовской Латвии Сергея Антонова. До войны в «Лидо» специально ездили из Риги.

Доминантой старого Эдинбурга была православная церковь Казанской Божьей Матери, возвышавшаяся на той же ул. Турайдас. Деревянный храм по просьбе русских дачников возвели в 1896-м, а снесли в 1960-е, при Никите Сергеевиче. Позднее на этом месте построили выставочный зал «Дзинтари», но он оказался не жилец – то пожары, то грабежи. Видно, на небе долго терпят, да больно бьют.

А поселок, получивший название в честь герцога Эдинбургского, переименовали в Дзинтари при Карлисе Ульманисе. Но на довоенных открытках с видом здания железнодорожной станции еще долго продолжали набирать привычное название – «Эдинбург».

Из когорты чеховских врачей

Среди самых известных дореволюционных здравниц Рижского взморья был санаторий Максимовича. Находился он в Эдинбурге, в дюнной зоне, за нынешним концертным залом Дзинтари.

Здравница открылась в 1905 году. Ее основателем был выпускник Харьковского университета, доктор Михаил Михайлович Максимович. К моменту открытия санатория он уже имел за плечами богатую практику: был земским врачом, фабрично-заводским, работал в Париже под руководством знаменитого профессора Шарко. Знания он блестяще применил и в новой для себя области – курортологии. «Жителям Риги, проживающим летом на так называемом штранде, известна, конечно, прекрасная лечебница доктора М. Максимовича, – писал „Рижский Вестник“ в 1908 году. – Красивое стильное здание, высящееся на эдинбургских дюнах, невольно привлекает внимание публики, прогуливающейся по берегу моря. По отзыву компетентных людей, лечебница оборудована по последнему слову науки. Она состоит из ванного отделения (мужского и женского), гидротерапевтического зала с римской баней и кабинета для врачебной гимнастики и массажа. Ванны отпускаются самые разнообразные: из морской воды, серные, грязевые, с прибавлением щелочей, железа, экстрактов…»

Санаторий стал первым на взморье, где можно было отдыхать круглый год. Приезжали сюда не только из столиц, но из уездных городов. Самым известным пациентом «Максимовича» был один из виднейших поэтов Серебряного века Валерий Брюсов. В Эдинбург он приехал в декабре 1913 года, вскоре после трагической гибели молодой поэтессы Надежды Львовой, покончившей с жизнью. За «эдинбургский месяц» Брюсову удалось прийти в себя. На взморье он много пишет. Вот строки из стихотворения «Зимнее возвращение к морю»:

«Успокой, как летом, и обрадуй Бесконечным рокотом валов, Беспредельной сумрачной усладой Волн, идущих сквозь века веков!»

Стихотворение было написано 18 декабря 1913 года. В рукописи кроме даты рукой поэта отмечено: «Санаторий доктора Максимовича». Покидая Эдинбург, один из томов стихотворений Брюсов подарил тому, кто «поставил его на ноги», с дарственной надписью.