Владимир Зоберн - Тихие обители. Рассказы о святынях Страница 2

Игумен Моисей

В истории монастыря видное место занимает настоятель, игумен Моисей (Путилов), который создал связующее звено между русским обществом и этой обителью, учредив в ней старчество.

Архимандрит Моисей, сын богатого серпуховского купца Путилова, с ранней молодости интересовался духовными вопросами и всячески искал случая познакомиться с опытными в этом направлении людьми.

В то время в Москве проживала известная монахиня Досифея (1785-1805 гг.), которая, по народной молве, была не кто иная, как известная княжна Августа Тараканова, дочь императрицы Елизаветы Петровны, заточенная по повелению Екатерины II в Ивановский монастырь. Эта великая женщина и направила первые шаги молодого Тимофея Ивановича – так звали в мирской жизни архимандрита Моисея, – к духовному совершенству. Он поступил в монастырь, и сорока трех лет от роду был назначен строителем Оптиной пустыни.

Человек этот был высокого духовного уклада, глубоко верующий, монах в самом точном смысле этого слова и безгранично добрый.

Так рассказывают про него. Найдя обитель без всяких личных средств к жизни и чрезвычайно запущенною, он приступил к приведению ее в порядок.

И прежде всего начал строиться, но строился не по прихоти, а по нужде, так как в то время (1839 г.) был во всей той местности ужасный голод, и о. Моисей задался мыслью – работами на своих постройках оказывать помощь нуждающемуся окрестному населению.

Когда же благосостояние монастыря стало внушать инокам беспокойство за их будущую необеспеченность, они, видя производящуюся постройку различных новых зданий, стали роптать на архимандрита и довольно громко высказывать, что «самим-де есть нечего, а между тем затеваются такие постройки, такие работы».

О. Моисей смиренно переносил это недовольство.

Преподобный Моисей Оптинский. Икона

Но наконец ропот дошел до того, что даже его родной брат, бывший в обители иеромонахом, решился сказать своему брату, что он поступает неправильно и что все эти работы надлежало бы прекратить.

Святые врата. Оптина пустынь

А в это время действительно весь монастырь битком был набит голодным народом, у которого не было дома ни корки хлеба.

О. Моисей задумался, опустив в землю глаза, ничего не возражал своему брату, но, когда от них отошел келейник, он начал говорить вполголоса:

– Эх, братец ты мой! На что ж мы образ-то ангельский принимали? Спасителем нашим клялись? На что ж Он душу-то Свою за нас положил? Зачем же слова любви-то Он нам проповедывал? На то ли, чтобы мы только перед людьми казались ангелами, чтобы слова о любви к ближнему повторяли только устами, а на деле втуне его оставляли? Чтобы ругались Его страданию за нас?..

И. Крамской. «Христос в пустыне». 1872

Что ж народу-то – разве с голоду умирать? Он ведь во имя Христово просить избавить его от голодной смерти. Что ж, мы откажем Христу-то нашему Спасителю, нашему Благодетелю, Которым мы живем, движемся и есмы? Да разве это можно? Разве можно сказать голодному: ты мне чужой, мне до тебя дела нет: уходи отсюда; умирай!.. Нет! – Господь не закрыл еще для нас щедрую Свою руку. Он подает нам Свои дары для того, чтобы мы не прятали их под спудом, не накопляли себе горячих угольев на голову, а чтобы возвращали в такую-то вот годину тому же народу, от которого их получили. Мы для него берем на сбереженье его трудовые лепты…

Этого было совершенно достаточно, чтобы братия навсегда оставила в покое стремление архимандрита служить Господу милосердием.

Вера этого человека была так велика, что в то время и при наличности имеющихся у него средств никто не решился бы даже подумать начинать, а архимандрит Моисей не задумывался: он был твердо уверен, что Господь не оставит его. И эта вера его передавалась даже всем рабочим. Они также привыкли к мысли, что Бог на их долю пошлет необходимые средства. Бывало, если кому-нибудь понадобятся из них деньги, а у о. Моисея их нет, он просит повременить денек… другой, – и они охотно это делают. И на самом деле, Господь не оставлял их; глядишь, а с почты и везут что-нибудь. Батюшка придет на работы и говорит им: «Ну вот, братия. Господь на вашу долю послал, давайте поделимся», и сейчас же раздаст кому что нужно.

Про этого доброго человека рассказывают чрезвычайно много.

Так, например, придут к нему бывало из Козельска бедные женщины попросить на зиму сенца для своих коров. Он позовет эконома и спросит: «Много ли у нас сена-то? – Да у нас сена-то только для себя». — О. Моисей обращается к женщинам и говорит: «У нас сена только для себя», а сам возьмет запишет их адреса и отпустит домой. Потом, когда придет время поднимать стога, призовет эконома и спросит: «Вот у тебя на лугу, близ города-то, стоит стожок, ты когда его думаешь свозить в обитель-то? – Да думаю, если благословите, завтра. – То-то, ты уж поскорее, а то занесет его снегом, – к нему и подъехать-то нельзя будет… Да, кстати вот что: приходили ко мне тут две женщины и просили меня продать им сенца, я было говорил, что сто нужно самим, да они тут набросали денег; одна рубля полтора, другая два, так 3/ж делать нечего, ты им отвези». А между тем женщины и не думали давать ему денег. Это он сначала узнает, действительно ли они нуждаются, есть ли у них дети и коровы; а потом пошлет.

Икона кисти И. Репина.«Преподобные Антоний, Макарий и Феодосий»

Или, например, был такой случай: проходя к старцам в Оптину пустынь, один приезжий настоятель увидал мальчика, сидящего около дорожки. «Ты что тут делаешь? — спросил настоятель. – Кротов ловлю. – И жалованье за это получаешь? -И жалованье получаю…» Идет настоятель дальше; смотрит, сидит около яблони другой мальчик. «А ты что делаешь ? - спросил настоятель. – Ворон пугаю от яблонь, чтобы яблоки не портили. – И жалованье за это получаешь ? — спросил настоятель. – И жалованье получаю».

Приходит настоятель к о. Моисею и высказывает ему удивление по поводу виденного.

– Да, да, – прервал старец: – крот-то ведь очень вредный зверек: корни у растения подкапывает; а ворона – такая птица, что все яблоки перепортит. Вот я и должен нанимать мальчиков-то, а мальчики-то сироты, – смущенно оправдывался о. Моисей.

Это было во время неурожая.

Но как ни прикрывал дела милосердия о. Моисей, они все выходили наружу.

И вот этому-то старцу выпало на долю учредить при Оптиной пустыни так называемое «старчество».

М. Нестеров. «Старец. Раб Божий Авраамий». 1914

Как человек большого духовного опыта, несмотря на то что он обладал даром слова, знанием человеческого сердца, прекрасно изучил Слово Божие, священное писание, учение Святых Отцов, – словом, был преисполнен большой духовной мудрости, он считал совершенно невозможным совместить в одном лице три обязанности в обители: и настоятеля, и духовника, и старца. Поэтому, во исполнение только что введенного в пустынь устава Коневской обители, где сказано, что «должность духовника состоит в совершении таинства покаяния, а обязанности руководительствовать иноков к богоугодной жизни частыми наставлениями должны лежать на особом наставнике или так называемом старце. Причем старцем иногда может быть, по благословению настоятеля, и простой монах, умудрившийся в духовной жизни, который вразумляет брата, открывающего ему свою борьбу с одолевающими его помыслами; учит противостоять искушениям сатаны; возбуждает к покаянию и исповеданию грехов, но сам не разрешает грехов. Таким путем старец, по точному смыслу Коневского устава, всех более должен помогать настоятелю в руководительстве, братиею ко спасению».

Само собою разумеется, в деле этого руководительства старец должен сообразоваться с Словом Божием, богомудрыми отеческими писаниями, правилами Святой Церкви и уставом обители.

Задача о. Моисея облегчалась еще тем, что при Оптиной пустыни был уже скит, учрежденный несколько раньше самим же о. Моисеем.

Скит

Стоит только выйти из Оптиной пустыни по направлению к лесу, и здесь, на расстоянии 170 саженей, помещается в глубине леса совершенно уединенный скит для избранных лиц, стремящихся и способных к созерцательной молитве. В настоящее время этот скит представляет собою центральное место как для самих иноков, так и для богомольцев, приходящих в Оптину пустынь.

Ведь в Оптиной пустыни, собственно говоря, не имеется никаких исключительных святынь. И последняя привлекает к себе беспрерывную массу паломников, несмотря ни на какое время года, только лишь исключительным настроением обители, высоким подвигом и строгим образом жизни иноков, и, главным образом, старцами.