Матвей Гречко - Другая сторона Москвы. Столица в тайнах, мифах и загадках Страница 21

За парком располагались две слободы — чёрная тягловая Алексеевская, названная так из-за церкви св. Алексея, и Рогожская-Ямская, где жили ямщики. Отсюда удобно было добираться в село Рогожь, ныне город Ногинск. До постройки железной дороги слобода процветала.

Пройдя по Товарищескому переулку, сворачиваем левее и выходим на улицу с громким названием «Улица Александра Солженицына». Некогда она носила имя Большая Алексеевская, потом её переименовали в Большую Коммунистическую, а в 1990-е прозвали Малой Капиталистической. Это одна из немногих улиц Москвы, в целом сохранившая застройку XVIII–XIX веков. Встречается здесь и стиль модерн, (дома № 14 и 36). Очень эффектен выстроенный в стиле классицизма храм св. Мартина Исповедника, начала XIX века, архитектор Родион Казаков.

Дом № 9, строение 1, — это городская усадьба Полежаевых-Зубовых, XVIII–XIX веков. Теперь там концертный зал. Купцы отец и сын — Василий Павлович и Павел Васильевич Зубовы были известны не только как предприниматели и торговцы, но и как коллекционеры. Василий Зубов собирал смычковые инструменты, очень любил музыку и отдал сына учиться играть на скрипке. Тот овладел этим искусством, но красильное производство, которым владела семья Зубовых, требовало знания химии, поэтому молодой человек поступил на естественное отделение Московского университета. Долгие годы он работал на предприятии отца, но потом оставил бизнес и ещё около 20 лет занимался наукой в лабораториях университета. Научные труды Зубова не потеряли своего значения до сих пор.

В конце жизни Павел Зубов увлёкся нумизматикой и стал крупным собирателем монет, медалей, жетонов, приобретая их, где только мог: на блошиных рынках, у «чёрных археологов», у других коллекционеров. Особенно его интересовала Азия, коллекция Зубова включала большой набор мусульманских и сасанидских монет. Поговаривали, что коллекция Зубова больше, чем собрания Эрмитажа, Берлинского и Парижского музеев, вместе взятые. Хранилась она именно здесь, в доме № 9. А в начале 1920-х, уже после смерти Зубова (он был похоронен неподалеку, на кладбище Спасо-Андроникова монастыря), его родственники передали Историческому музею 200 тысяч монет в 14 шкафах. Коллекция смычковых инструментов тоже перешла государству.

Но пройдём по улице дальше и вспомним купцов Мазуриных. Именно здесь находится выстроенный на их средства дом бесплатных квартир (№ 27). Здание, как уже упоминалось, занимает Институт синтеза искусственного белка. В 1990-е годы помещение арендовало несколько коммерческих фирм, но все они неизменно разорялись. Раздосадованные предприниматели грешили на проклятие рода Мазуриных: дескать, греческий купец проклял всякую коммерцию, связанную с именем Мазуриных, и покуда здесь были бесплатные квартиры, всё шло хорошо, а любой бизнес обречён на провал.

Соседний дом (№ 29) тоже замечателен своей историей. Это усадьба другого городского головы — не менее харизматичного и энергичного Николая Александровича Алексеева. Порой даже можно услышать версию, что прежнее название улицы связано с его фамилией, хотя, конечно, оно восходит к старинному имени слободы. Кроме того, именно в этом доме родился К. С. Станиславский, происходивший из рода знаменитых купцов и одно время работавший директором фабрики.

Купцы Алексеевы

Происходят Алексеевы из крестьян Ярославской губернии, основоположником рода считается Алексей Петров (1724–1775), женатый на дочери конюха графа П. Б.

Шереметева. Он переселился в Москву и значился в списках московского купечества с 1746 года, торгуя вместе с сыновьями в серебряном ряду. Трое его внуков развили семейное дело. Товарищество «Владимир Алексеев» работало по хлопку и шерсти. У них были хлопкоочистительные заводы и шерстомойни. Они разводили коней и овец, в том числе мериносовых. Семье принадлежали крупнейшая в России золотоканительная фабрика в Москве, торговые фирмы, меднопрокатный и кабельный заводы. Алексеев был не просто богатым человеком, а одним из крупнейших московских капиталистов. Но этим дело не ограничивалось! Как уже говорилось, к клану Алексеевых принадлежал великий русский актёр и режиссер Константин Сергеевич Станиславский, основные дела вёл его брат Владимир Сергеевич, тоже большой знаток искусства; третий брат, Борис Сергеевич, был членом Общества искусства и литературы. Не подкачали и сёстры: Мария Сергеевна Оленина-Лонг — певица, Анна Сергеевна Штекер (Алеева) и Зинаида Сергеевна Соколова — актрисы.

Кроме того, Алексеевы дали Москве двух градоначальников: Александра Васильевича (1840–1841) и Николая Александровича (1881–1893). Николай особенно знаменит: двадцати пяти лет от роду он был избран гласным Московской городской думы, а в тридцать два стал городским головой и проработал на этом месте три срока. Алексеев построил десять больниц, тридцать училищ, прекрасно оснащенные скотобойни — «одно из грандиознейших сооружений этого рода во всём мире», такие жизненно важные для большого города системы, как водопровод и канализация. Он проложил первые метры московского асфальта, разбил множество скверов и бульваров. Именно ему, душеприказчику С. М. Третьякова (которому жена Алексеева приходилась племянницей), москвичи обязаны открытием Третьяковской галереи.

Известнейшая психиатрическая больница в Москве — «Кащенко», «Канатчикова дача» — тоже была выстроена стараниями Алексеева, на собранные им пожертвования, и носит его имя. Говорили, что однажды к Алексееву пришёл один богатый купец и сказал: «Поклонись мне в ноги при всех, и я дам миллион на больницу». Алексеев, ни слова не говоря, поклонился. Изумлённый купец тут же выложил деньги.

Алексеев не собирался покидать своего поста и готовился к четвёртым выборам, но в самый день выборов, 9 марта 1893 года, в здании им же построенной Думы (здание через Иверские ворота от Исторического музея) он был смертельно ранен выстрелом в упор. Убийца был пойман и на суде признан сумасшедшим. Мотивы убийства не ясны, скорее всего, дело было в личной мелкой обиде: грек по матери, страстный, артистичный Алексеев умел резко осадить собеседника, высмеять, унизить.

А. В. Амфитеатров, популярнейший писатель и публицист того времени, говорил после гибели Алексеева, что с ним, в масштабах Москвы, повторится та же история, какой Екатерина Вторая характеризовала значение Петра Великого для России. При каждом новом начинании императрица приказывала изучить архивы: не задумывал ли чего-либо в этом роде Пётр, и каждый раз выяснялось, что, действительно, задумывал и планировал. «Так и с Алексеевым, — предсказывал Амфитеатров, — долго ещё москвичи при каждом своём дельном общественном предприятии будут натыкаться на имя этого человека».

После трагической смерти городского головы Дума ассигновала двести тысяч рублей на благотворительные учреждения его имени. А предпринимательскую и филантропическую деятельность Николая Александровича продолжила его вдова Александра Владимировна: сыновей у супругов не было, и по завещанию огромное состояние мужа перешло ей. Александра Владимировна, урождённая Коншина, не побоялась заступить на мужнино место и стала директором правления товарищества «В. Алексеев». В память о муже она сделала одно из самых крупных пожертвований за всю историю Москвы. На её средства были устроены корпус и лечебные мастерские в Алексеевской психиатрической больнице, пятьдесят тысяч рублей выделено на пособия бедным купеческим вдовам, открыт приют на шестьдесят восемь девочек-сирот при Пресненском попечительстве о бедных. Александра Владимировна пережила мужа на десять лет и скончалась в 1903 году, завещав Москве почти полтора миллиона рублей.

По улице Александра Солженицына мы дойдём до Андроньевской площади. Здесь она смыкается с Николоямской улицей и Костомаровским переулком. На их пересечении стоит храм преподобного Сергия Радонежского (Троицы Живоначальной) в Рогожской слободе, что в Гонной. Рядом — храм святителя Алексия Московского, напротив, через площадь, на холме — Спасо-Андроников монастырь. Всё здесь напоминает о переломном для русской истории моменте — Куликовской битве.

Сергий Радонежский (в миру Варфоломей Кириллович) — русский церковный и политический деятель, причисленный к лику святых. Один из самых любимых русских святых: именно он благословил русское войско перед Куликовской битвой.

Родился он под Ростовом, но вся семья была вынуждена покинуть обжитое место после жестокого подавления Иваном Калитой антиордынского восстания и перебраться в город Радонеж. Решив стать монахом, Сергий передал свою долю наследства младшему брату и вместе со старшим основал Троице-Сергиев монастырь, где потом стал игуменом. Монастырь быстро разбогател, а игумен Сергий сделался доверенным лицом московских князей и духовником Дмитрия Донского (тот приходился внуком разорившему Ростов Ивану Калите, но св. Сергий сумел превозмочь личную обиду). Он был умелым дипломатом и всеми силами предотвращал междоусобицы, внушая удельным князьям, что не они враги друг другу, а у всех у них общий враг — Орда.