Борис Носик - Вокруг Парижа с Борисом Носиком. Том 1 Страница 30

…Нет больше замка. Нет Полины, ее мужа и ее поклонников. Нет прежних радостей и горестей. И если память об этой любви оживает время от времени в живописных окрестностях Розэ-ан-Бри, так это благодаря Ивану Тургеневу, писавшему в этих местах грустные письма и вдохновенную русскую прозу…

А нам пора в дорогу. Самый соблазнительный объект нашего нынешнего путешествия еще впереди, и до него нам уже недалеко: меньше двадцати километров к юго-востоку по 331-й департаментской дороге. И вот он, славный Провен, былая графская столица, а нынче просто маленький провинциальный городок (вроде Талдома, Пошехонья или Переславля-Залесского), но какой городок-памятник, какая сокровищница искусства!

Хорошо бы подъехать к Провену поздно вечером, когда, искусно подсвеченные, сказочно сияют в ночи и стены его, и шпили, и башни. Но тогда что же – ночевать, что ли, в этом Провене, в каком-нибудь часе езды от столичного Парижа? А отчего б и не заночевать, скажем, на улице Капуцинов, в дешевой гостиничке «Золотого Креста», которую считают едва ли не самой старой гостиницей в целой Франции (1270 год рождения, но с тех пор в номерах установили уже и телефоны, и телевизоры, и все прочее, чего требует современный организм)? Или в столь же недорогом «Шале» на площади Оноре де Бальзака? Есть, конечно, гостиницы подороже, да и ресторанов здесь прорва…

Провен – истинный шедевр Средневековья. Даже в короне городов-крепостей, окружавших маленькую средневековую Францию, крепость эта занимает особое, почетное место. Верхний Город обнесен крепостною стеной, наподобие знаменитого Каркассона, однако стеной, не подвергавшейся никаким переделкам и реставрации. И, вступая на улицы средневекового Провена, дивясь его старинным домам, обширным погребам и подземельям, его церквам, заполненным шедеврами старинного искусства, даже самый нелюбопытный из путников задает вечный вопрос: откуда все это, что здесь было? Но и самый просвещенный из историков не доведет нас до истоков этого древнего поселения на выступе между долинами, образованными с двух сторон речками Дютран и Вульзи. Археологи подтверждают, что жили тут люди издревле, а легенды твердят, что была здесь римская крепость, но первое письменное упоминание о городе относится лишь к 802 году нашей эры. А в XI веке было это место уже так соблазнительно, что графы Шампани перенесли сюда свою столицу из славного города Труа. К XII–XIII векам относится расцвет Провена, и старинные хроники сообщают, что был в ту пору город «и роскошным, и обильным», славился своими ярмарками, на которые дважды, а то и трижды в год съезжались купцы с целой Франции, а также итальянские, немецкие и испанские торговцы, – съезжались надолго, торговали всякий раз по месяцу и дольше. «Либеральный» Генрих I даровал жителям города хартию вольности, при графах же, носивших по традиции имя Тибо, в городе расцвели торговля, земледелие и ремесла: здесь насчитывалось тогда больше трех тысяч ремесленников (названия улиц, где они жили, и ныне увековечивают их полузабытые уменья и промыслы). Расцвели также и высокие искусства. Славным было правление Тибо IV, того самого, что был крещен в церкви Сен-Кириас в присутствии самого короля Франции, что вырос искусным политиком, дипломатом и поэтом (трувером). Его даже называют иногда Тибо Песнопевец. Здешние труверы, в отличие от провансальских трубадуров, творили не на лангедокском языке, а на лангдойле. Тибо IV устраивал у себя в замке состязания в любовной поэзии. Он поощрял ученых и богословов, у него гостили прославленные Абеляр и Бернар де Клэрво. А уж здешние ярмарки, кто только на них не бывал! И город получил в 1230 году свою автономию – о, славные времена!..

ПРОВЕН

Однако всякому городу, как всякому овощу, свое время. В 1284 году последняя здешняя графиня Жанна Наваррская (бедняжке было в ту пору 11 лет) вышла замуж за французского короля Филиппа IV Красивого, так что и Шампань, и Наварра (а заодно и Бри) перешли к французской короне. «Корона» в эпоху Филиппа IV Красивого проявляла безмерную алчность. Понятно, что многие французские справочники с восторгом пишут об укреплении монархии этим Филиппом, которого прозвали Красивым. Был ли он и впрямь красив? Трудно установить истину, когда речь идет о столь высоком начальстве. Вспомните наших собственных красавцев – рябого, сухорукого коротышку Сталина и злобного коротышку Ильича, облысевшего еще в ранней юности. Филипп, сказывают, был блондином с жестким, тяжелым взглядом светлых глаз. Но уж то, что он был законченным мерзавцем, об этом дошли вполне достоверные сведения. Правда, иные французские источники похваливают его за то, что он «приблизил к трону незнатных людей». Но людишки эти были по большей части бессовестные крючкотворы и насильники. Они должны были добывать деньги для короля, раздевая ближнего догола. Задолжав много денег ордену тамплиеров, король велел в 1307 году арестовать и обобрать всех членов ордена. Операция прошла не вполне удачно, потому что тамплиеры успели вывезти свои сокровища! Семь лет люди короля гноили по тюрьмам и пытали руководителей ордена, иногда сжигали их живьем. А 11 марта 1314 года на Острове Евреев среди Сены (остров назван был так, потому что на нем жгли евреев – бытовало тогда такое народное зрелище) был заживо сожжен (после пыток) гроссмейстер ордена тамплиеров Жак де Мелэ. На костре у гроссмейстера хватило мужества и силы проклясть бессовестного короля и своих мучителей на тринадцать поколений вперед, призывая их к ответу на Божьем суде. Как и предсказывал гроссмейстер, король и его подручные не дожили и до конца года…

Эту эпоху вообще считают концом Средневековья. Того самого, что принесло людям не одни горести, но и радости. Память о тех временах славы, о тех людях и событиях не изгладилась, живет на старинных улочках Провена, под сводами его храмов и погребов, в его башнях и крепостных стенах, бродя вдоль которых, в Провене легко забыть, «какое, милые, у нас тысячелетье на дворе». Уже вроде не Средневековье, но и до Золотого века не близко…

Память о минувшем, обо всем читанном оживает на прогулке по зачарованному средневековому Провену, и прогулку эту после обеда в почтеннейшем из французских постоялых дворов – в гостинице «Золотой Крест» – можно начать с церкви Святого Кириаса, той самой, где крестили Тибо IV. Конечно, за минувшие столетия церковь эта много претерпела пожаров, достроек и перестроек, однако можно увидеть в ней скульптуры XII и XIII веков, да и статуя Христа над боковым порталом (перенесенная из храма Святого Тибо) относится к концу XII века. Знатоки искусства находят немало старых шедевров и в интерьере этого храма – вроде кованых железных решеток XVIII века и искусной резьбы по дереву XVII века. Много редкостных произведений искусства хранится и в сокровищнице храма. Еще больше хранят эти стены воспоминаний…

3 августа 1429 года здесь отстояла мессу Жанна д’Арк вместе с королем Карлом VII.

Перед церковью этой по многу месяцев в году шумела знаменитая Провенская ярмарка, по праздничным дням проходили пышные шествия. Об одном таком весеннем шествии осталась память как о битве дракона с ящерицей. Изображения чудовищ несли из разных концов города приходские звонари, и до самого 1761 года потешные эти бои не только развлекали горожан, но и должны были, по старинному поверью, влиять на урожай (когда-то здесь были и виноградники, потом их сменили пшеница и свекла).

Конечно, площадь перед храмом за последние столетия изменила свой облик. На ней были построены в XVIII и XIX веках дома с элегантными фасадами. В одном из этих домов (в конце тупичка справа от храма) просвещенная и милая мадам Анжебер держала литературный салон, который охотно посещали Гюго, Банвиль, Ламартин и Бальзак. Бальзак не только бывал в Провене, но и поселил в нем героев своей «Пьеретты». Отрывок из «Пьеретты» может, кстати, заинтриговать и самого ленивого экскурсанта:

«Помощник судьи, постучав по земле Верхнего Города, вскричал: – «Значит, вы и не слышали о том, что вся эта часть Провена построена на склепах и подземельях? – Да, склепах! – Именно так! На подземельях непостижимых размеров и высоты. Они как нефы соборов, там есть даже подпорные столбы и колонны».

Эти огромные подземелья Верхнего Города, пожалуй, и до сих пор толком не обследованы. Никто не разгадал эзотерические символы и письмена на их стенах, свидетельствующие о былой активности каких-то тайных обществ. А между тем у подножия улицы Сен-Тибо можно отыскать вход в эти подземелья и начать их осмотр с посещения былых лечебниц (в подземелье Святого Духа) и хранилищ. В эти хранилища Верхнего Города крестьяне и монахи сносили припасы – там они могли укрыться, когда враги нападали на Нижний Город. А войны были частые и долгие: одну из них, как вы помните, так и называют – Столетней (она-то и подорвала окончательно процветание города). От военной истории Провена сохранились не только знаменитые укрепленные стены и ворота и башни (вдоль которых неутомимо бродят сейчас туристы всего мира), но и знаменитая Башня Цезаря, могучий старинный (1137 года) квадратный донжон, окруженный круглыми башнями и размещавший воинов. В 1433 году эта 44-метровой высоты квадратная башня была соединена с другими оборонительными сооружениями Верхнего Города (а ныне она служит колокольней). От оборонительных сооружений остался и поразительный Десятинный амбар (La Grange aux Dîmes) XII века. В нем тоже можно увидеть красивый подземный зал, перекрытый стрельчатыми арками. Крипта XI века сохранилась и в старинном графском дворце (в том, где ныне разместился лицей).