И. Кравченко - Галерея Академии. Флоренция Страница 4

В данном алтарном образе нашли свое выражение и мистические видения, бывшие важной составляющей тогдашнего религиозного сознания, и символизм, унаследованный от Средних веков искусством Раннего Возрождения, и стремление художников означенного времени в доступной форме напомнить верующим о евангельских событиях.

Колористическое и линеарное богатство такого явления в европейской живописи XIV–XV веков, как интернациональная готика, можно понять на примере данного триптиха Лоренцо Монако, исполненного тосканским мастером для церкви Сан-Проколо во Флоренции.

В центральной части этого живописного алтаря представлена сцена Благовещения. Жарким золотом сияет фон, на котором изящным силуэтом выделяется синий плащ Богоматери. Архангел Гавриил и Дева Мария напоминают тянущееся кверху и колеблемое ветром пламя свечи, крылья архангела переливаются разными цветами, огненно-розовое одеяние трепещет складками. Гавриил парит на облаке, и от изгиба его тела возникает физическое ощущение полета, преодоления воздушной стихии. Внизу, под облаком, видны яркие сполохи, которые выглядят вспышками энергии, наполняющей полотно. Позы и жесты персонажей, а также такие прелестные нюансы, как виднеющийся из-под покрывала Мадонны носок Ее расшитой золотом туфельки, несут в себе оттенок куртуазности, недаром превалирующий в этой работе стиль называют еще «придворная готика».

Несмотря на легкость фигуры Марии и летучесть архангела, живописцем переданы объемность тел, глубина складок, которыми ложатся одежды и драпировки, и материальность предметов: трона, пьедестала, дома на заднем плане. Пластическая лепка формы особенно заметна в написанных по бокам от главной сцены фигурах святых Екатерины Александрийской, Антония, Прокла и Франциска Ассизского. В этих попытках реалистически передать материю и пространство проявилось наследие Джотто, которое было также впитано художником.

Флорентийский живописец, работавший в основном как миниатюрист, обратился к крупной форме, исполнив для городского госпиталя Санта-Мария Нуова это распятие.

Христос, согласно средневековой традиции, представлен умершим, с закрытыми глазами и склоненной головой. Но во втором десятилетии XIV века уже набирали силу гуманистические настроения, и художник стремился не столько потрясти молящихся следами мучений на теле Спасителя, сколько вызвать в верующих печаль и привести их в то молитвенное состояние, которое можно назвать размышлениями души. Формы тела здесь смягчены, рисунок драпировки волнообразен, нимб сияет золотом. Облик Иисуса вызывает чувство светлой грусти, впоследствии оно возобладало в ренессансных изображениях Распятия.

Художник кватроченто Андреа ди Джусто написал здесь Мадонну на троне с Младенцем, который сидит у Нее на руках. Ангелы поддерживают полог, а в самом верху, в тондо, изображен мертвый Христос, стоящий во гробе, с орудиями Страстей по сторонам: копьем, которым Ему, распятому, проткнули бок, и насаженной на трость губкой, смоченной уксусом и протянутой мучившемуся жаждой Спасителю. Верхняя композиция объясняет печальное выражение лица Мадонны, смотрящей на Своего задумавшегося маленького Сына и предчувствующей, что Его ждет. Но белые лилии — символ непорочности Девы Марии — и розы — цветы Царицы Небесной — создают образ райского сада. Ярко-красный полог напоминает не только о крови Иисуса, пролитой во искупление человеческих грехов, но и благодаря праздничности, которую несет в себе красный цвет, о грядущем торжестве Христа — Его Воскресении.

Первая половина кватроченто была временем разных стилевых направлений, но иногда они соединялись в творчестве одного мастера, в частности у флорентийца Джованни даль Понте. Это сочетание видно и в данном алтарном полиптихе, где представлена сцена коронования Богоматери после Ее Успения и Вознесения на небо.

На золотом фоне выделяется фигура Христа, который возлагает корону на голову Марии. Освещенные золотым сиянием светлый профиль и белое одеяние Мадонны вызывают в воображении белую лилию — символ Ее чистоты. Внизу на коленях стоят музицирующие ангелы, а по сторонам от основных действующих лиц — святые Франциск, Иоанн Креститель, Иво и Доминик. В среднем фронтоне изображено сошествие Христа во ад, а боковые образуют сцену Благовещения: слева ангел, направляемый Богом Отцом, благовествует Марии, а справа Она внимает словам небесного посланника.

Изящные вытянутые фигуры, их мягкие очертания, особенно в центральной композиции, напоминают о живописи Лоренцо Монако, светлые, одухотворенные краски — о Фра Беато Анджелико, а пластически, почти лапидарно выписанные святые — о Мазаччо. Дыхание средневекового искусства, еще чувствующееся в основной сцене, соединяется здесь с поисками реализма, которые вели мастера кватроченто, или Раннего Ренессанса.

Андреа ди Джусто исполнил эту работу для церкви Санта-Маргерита в Кортоне. Мастер обратился к сцене поклонения святых чудотворному поясу Богоматери, лежащему у Нее на коленях. Перед Мадонной — святой Фома, которому Она, явившись после Успения, отдала реликвию, святая Екатерина с орудием своего мученичества — колесом и святой Франциск Ассизский, на его ладонях, ступнях и груди видны стигматы — раны, напоминающие полученные распятым Христом.

Традиция предшествовавших столетий изображать в религиозной живописи золотом небеса продолжалась в первой половине XV века. На этом условном, мерцающем и переливающемся фоне выделяются фигуры, исполненные достаточно объемно и лапидарно и вызывающие в памяти творения Мазаччо, с которым одно время работал Андреа ди Джусто. К искусству Мазаччо восходят и строгие лики Мадонны и святых. Тонкая нюансировка цвета, активное применение золота при написании не только нимбов, но и ангельских крыльев и одежд были присущи возвышенно-праздничному направлению флорентийского искусства того времени, представляемому, например, Фра Беато Анджелико и его учениками.

Пределла данного алтарного образа состоит из трех небольших, но повествовательных композиций — «Мученичество святой Екатерины», «Успение Богоматери» и «Получение стигматов святым Франциском».

Работавший в эпоху Раннего Возрождения художник Мариотто ди Кристофано изобразил в этом живописном алтаре следующие сцены: вверху — «Иисус среди учителей», где представлен Христос-отрок в храме, «Успение Богоматери» и «Рождество Христово», внизу — «Бегство в Египет», «Принесение во храм» и «Поклонение волхвов».

Композиции выдержаны в светлом, но насыщенном колорите и выстроены одинаково — большую роль в них играют архитектура и идеализированный пейзаж, благодаря чему возникает ощущение единства самостоятельных сцен. Автор, подобно большинству мастеров его времени, формировал живописное пространство по своему усмотрению: придвигал задние планы к передним, уменьшал одни предметы, чтобы подчеркнуть масштаб других.

Создатель алтаря подробно рассказал шесть историй, поэтому картины содержат множество старательно выписанных персонажей, наделенных эмоциями, а также деталей обстановки, но при этом образы, здания и пейзаж отмечены монументальностью. В центральном фронтоне в мандорле, поддерживаемой ангелами, представлено Вознесение Богоматери на небо, где Ее встречает Господь. Боковые фронтоны образуют сцену Благовещения.

Средневековая традиция покрывать росписями предметы интерьера была распространена и во Флоренции XV века. Рядом с большим искусством развивалось это, малое, ныне дающее представление о частной жизни того времени. Джованни ди сер Джованни по прозвищу Скеджа, брат повлиявшего на все европейское изобразительное искусство художника Мазаччо, декорировал дарственные блюда для рожениц, изголовья кроватей и сундуки. Их вытянутые панели, украшенные различными сценками, образовали целое направление в итальянской живописи. Одно из самых известных произведений такого рода — принадлежащая кисти Скеджи композиция, носящая условное название «Кассоне Адимари» («cassone» в переводе с итальянского — «сундук»). Хотя, скорее всего, столь длинная панель украшала ларь со спинкой, служивший скамьей.