Екатерина Конькова - Петродворец Страница 4

О несравненном таланте русских зодчих свидетельствуют исторические документы, дошедшие до нашего времени. Так, приглашенный из Франции мастер каменных дел А. Кардасье в течение двух лет обучал русских тайнам своего мастерства. Срок его договора истек в 1723 г., и Кардасье написал в Канцелярию от строений, под руководством которой проходило дворцово-парковое строительство в Петербурге, очень лестные характеристики на своих учеников, прибавив, что обучал их «со всякою прилежностью и ничего от них не укрывал». После этого Браунштейн получил приказ проверить в работе учеников Кардасье.

Браунштейн никогда никого не хвалил зря, однако и этот сдержанный человек составил отзыв, где отмечалось, что такие подмастерья, как Никифор Васильев и Ильин, «в Петергофе у каменного строения надлежащие к архитектуре всякие из камня базы, капители и карнизы по данным от архитекторов шаблонам делали хорошею и чистою работою».

Также при скульпторе Растрелли находились подмастерья Петр Луковишников и Герасим Андреев, которые использовались «для помощи в отливке свинцовых фигур и для изготовления форм». Эти мастера просили Канцелярию от строений повысить им жалованье, поскольку, по их мнению, за такую работу следовало платить больше. Проверить в деле квалификацию Луковишникова и Андреева поручили архитектору М.Г. Земцову и резного дела мастеру Конраду Оснеру (1669–1747). Как сообщили экзаменаторы, была «дана модель большая, именуемая дельфин, по которому форму сделал и из свинца взлил, как надлежит, и так, что она лучше быть не может». Также и Андреева характеризовали как замечательного мастера: «…может формировать и отливать равноподобно из свинца фигуры, какие отливают мастера французы».

В августе 1721 г. Петр I прибыл в Петергоф. Он издал специальный указ, где подробно перечислялось, «что надлежит делать в Петергофе и доделать». На основании этого указа архитекторы Браунштейн и Николо Микетти (ок. 1675–1759) приступили к проектированию фонтанов, сооружение которых совпало с окончанием постройки главного водопровода осенью 1722 г. Правда, работы на водопроводе продолжались и после смерти Петра I в течение целого столетия.

Большинство каналов, плотин и шлюзов было сделано наспех. Часто они не могли выдержать напора воды, размывались и портились. Водопроводные трубы в самом начале были выполнены из дерева, а потому расползались по швам и гнили; заменили их только в 1760 г. Новые чугунные трубы свинчивались неумело и пропускали воду, поэтому малейшая порча сразу отражалась на качестве воды, поступавшей в фонтанную сеть, и фонтаны немедленно начинали бить ниже обычного. Временами даже возникало опасение, что они перестанут действовать совершенно.

Приходилось не только чинить старые, но и делать новые шлюзы, «дамы», или дамбы, а также прокапывать добавочные каналы и резервуары. Работы шли каждый год, не прерываясь и зимой. Естественно, при всех этих неудобствах содержание наемных и оплата их труда оставались без изменения. В Канцелярию от строений непрерывно поступали донесения об отмороженных руках и ногах. Люди бросали рабочие места и убегали. Так, в 1755 г. все до единого рабочего сбежали, и работа осталась неоконченной. Подчас не хватало квалифицированных специалистов, и тогда приходилось временно прерывать работы.

Постоянный недостаток воды каждый год грозил прекращением действия фонтанов и требовал расширения водопроводной системы. Осуществить его удалось в 1832 г., вырыв дополнительный канал, который получил название Новосоединительный. Длина этого канала достигала 5 км.

В результате Петергоф оказался в лучшем положении, чем Версаль, где вода подавалась исключительно механическим способом и где в настоящее время фонтаны могут действовать только один раз в месяц, и то не все сразу.

В законченном виде система петергофского водопровода выглядела следующим образом. У деревень Глядино и Забродье, в 22 км к югу от Петергофа, начинается так называемый Старый канал или Петровский. В 5 км от истока с ним соединяется Новый канал протяженностью также около 5 км, который несет воду из ключей деревень Леолова и Лонина. Дальше водопровод проходит в виде извилистой речки по слегка покатой к северу местности. В 8 км от Петергофа канал вступает в так называемый Шинкарский шлюз. Этот шлюз по своему устройству двойной: через одни ворота вода направляется в сторону Петергофа, а через другие отводится в речку Шинкарку осенью, когда действие фонтанов прекращается и вода требуется в небольшом количестве для освежения прудов и водоемов. За Шинкарским шлюзом канал проходит через два небольших пруда у подножия Бабигонских высот и разделяется на два рукава, один из которых идет в пруды Английского парка в Старом Петергофе и доставляет воду для гранильной фабрики и фонтанов в западной части Нижнего парка. Другой главный рукав идет к дворцу, образуя узкий и длинный «Самсониевский» бассейн и несколько небольших прудов, среди которых располагается павильон Озерки (он же Розовый павильон).

Далее вода поступает в чугунные трубы, проложенные по канаве, и по ним достигает Верхнего сада. Здесь трубы уходят под землю и, разветвляясь в разных направлениях, наполняют пруды и бассейны Верхнего сада и Нижнего парка водой, бьющей через 2500 фонтанных трубок. Общее протяжение чугунных и свинцовых труб системы составляет около 14 км.

В целом вся водопроводная система может давать до 1,4 млн м3 воды в сутки. В то же время при действии всех фонтанов одновременно расход воды должен быть 30 600 л в секунду, т. е. более 2,5 млн м3 в сутки, что на 1,1 млн м3 больше, чем может дать водопровод. При этом следует прибавить расход воды на гранильную фабрику и на сам город, население которого пользуется все тем же водопроводом. Поэтому действие фонтанов ограничено. Для их бесперебойной работы необходимо иметь запас воды в бассейнах и водоемах, разбросанных по паркам, садам и городу и соединенных каналами и трубами. Во всяком случае, воды, доставляемой водопроводом при его исправном состоянии, достаточно для того, чтобы фонтаны могли действовать в течение 4–5 часов ежедневно.

Руины павильона Озерки (Розового павильона)

Задумав превзойти великолепие Версаля и осуществить в Петергофе то, что «зело первейшим монархам приличествует», Петр пригласил из-за границы лучших художников и архитекторов. Из них наибольшее влияние на облик Петергофа оказали Браунштейн, Жан-Батист-Александр Леблон (1679–1719) и Н. Микетти.

Браунштейн выстроил первоначальный дворец в Царском Селе, начал строительство Большого дворца с гротом в Петергофе, составил проекты Монплезира и Марли. По его рисункам была исполнена тончайшая резьба в Монплезире, в его же ведении находилась и часть работ по сооружению фонтанов. После того как на строительство Петергофа прибыли Леблон, а затем Микетти, Браунштейн занял подчиненное положение. Он часто выражал свое недовольство по этому поводу и Микетти, и директору Канцелярии от строений Ульяну Акимовичу Сенявину (? – 1740), который вел надзор за всеми работами в Петергофе. Браунштейн был настолько раздражен сложившейся ситуацией, что наотрез отказался предоставить Микетти утвержденные чертежи. За этот поступок в 1722 г. архитектора отдали под суд. Несмотря на это, Браунштейн продолжал работать на строительстве Петергофа и после отъезда Микетти из России. По планам Леблона и чертежам Микетти он выстроил Эрмитаж, много трудился на строительстве Кронштадта. В целом деятельность Браунштейна продолжалась до 1728 г.

Никола Микетти – итальянский архитектор, принадлежавший к ломбардской школе, – являлся учеником и помощником знаменитого архитектора Карло Фонтаны (1634–1714). Микетти выстроил в Риме для папы, при дворе которого служил, огромный странноприимный дом Сан-Микеле. В 1718 г. по рекомендации дружественного Петру кардинала Оттобони он был приглашен на службу к русскому царю. Микетти отправился в Россию неохотно; его привлекало только большое жалованье, которое сначала составляло 3000, а затем 5000 рублей. Кроме того, в долгой дороге он заболел и едва не вернулся обратно.

В России Микетти выстроил для Петра дворец Екатериненталь в Ревеле. После смерти Леблона в 1719 г. он был назначен главным архитектором с большими полномочиями. Микетти работал над устройством Летнего сада в Петербурге, дворца в Стрельне. В Петергофе под его наблюдением были построены фонтаны, закончены Большой дворец с гротом и каскадами, Монплезир, возведены Марли с «Золотым каскадом» и Эрмитаж. В 1720 и 1721 гг. Микетти совершил поездку в Италию для покупки статуй и ваз, снятия различных чертежей и найма мастеров. При его посредничестве была приобретена и отправлена в Россию знаменитая статуя Венеры (так называемая «Венера Эрмитажная»). В 1723 г. Микетти окончательно покинул Россию, но, даже находясь в Италии, продолжал оказывать Петру услуги как комиссионер, покупая и отправляя в Россию различные произведения искусства. В этом он понимал толк, поскольку был не только талантливым архитектором, но также скульптором и живописцем.