Стефан Машкевич - Улицы Киева. Ретропутешествие Страница 5

Улица, ведущая к вокзалу (часть которой до этого называлась Игнатьевской), получила название Безаковская, в честь киевского, подольского и волынского генерал-губернатора Александра Безака, при чьем активном участии Киев был присоединен к железнодорожной сети. Шелковичная улица на Липках была переименована в Левашовскую со следующей мотивацией: «она и теперь большею частью называется так в народе, и в честь бывшего генерал-губернатора Левашова, при котором совершилось устройство местности, называемой Липками». Немецкая улица на Печерске стала Бухтеевской – в честь бывшего городского головы Андрея Бухтеева.

Еще несколько улиц получили названия в честь персонажей киевской истории. Князь Олег был увековечен в названии бывшей Погребальной улицы, ставшей Олеговской, на Щекавице (где, по преданию, он и похоронен). Аптечная улица стала Петро-Могилянской; Гейсовская улица там же, на Печерске – Левандовской, в честь протоиерея Леванды, жившего в этом районе. Аароновский переулок был переименован в Ипсилантьевский, в честь жившего неподалеку князя Ипсиланти.

Одновременно с этим большим переименованием был решен вопрос нумерации домов: как и предлагалось, дома были пронумерованы по улицам, от центра, нечетные номера по левой стороне, четные по правой. Таблички с новыми названиями улиц были развешены на перекрестках[37]. Впрочем, либо тогда работа была проделана не до конца, либо в последующие десятилетия процесс разметки не поспевал за ростом самого города. Как отмечал корреспондент газеты в 1897 году, «вопрос об устройстве в Киеве новой нумерации домов и заготовления новых таблиц с наименованием улиц и переулков <…> назрел давно и приезжему приходится бродить по Киеву целые часы и не найти не только нужного ему дома, но даже и улицы»[38]. Ситуацию, по крайней мере частично, исправили двумя годами позже: в 1899 году были изготовлены новые таблички и в количестве 1516 штук развешены по всему городу[39].

Фундуклеевская улица не имела шанса сохранить свое название с утверждением в Киеве власти большевиков. В 1919 году ей присвоили имя вождя мирового пролетариата (по всей видимости, это была первая улица Ленина в мире!). В свою очередь, после распада СССР улица Ленина в самом центре Киева долго просуществовать не могла. Предлагали вернуть ей историческое название[40] – но и имперский топоним не сочли возможным возвращать на карту. В результате в 1993 году она стала улицей Богдана Хмельницкого[41].

Фундуклеевская улица (Богдана Хмельницкого), вид от угла Несторовской (Ивана Франко) в сторону Пироговской. Конец XIX – начало XX в.

Пройдя по бывшей Фундуклеевской небольшой квартал, свернем налево на бывшую Гимназическую, с 1921 года – Леонтовича[42]. По правую руку остается Владимирский собор. Бывшая Владимирская площадь, на которой он стоит, в 1939 году была переименована в Институтскую («навколо площi розташованi будинки iнститутiв Медичного, Педагогiчного, Бiолог., Комвуз.»)[43], а с 1952 года называется Ботанической площадью[44]. Название это сравнительно мало известно, потому что ни одного здания с таким адресом не существует. Площадь, как и улица Леонтовича, примыкает к бульвару Тараса Шевченко.

Николай Леонтович

(1877–1921)

Бульвар был проложен на рубеже 1830—1840-х годов в связи со строительством здания университета. Поначалу он назывался «Университетской улицей», а также «Бульварной улицей»[45]. Его название согласно переименованию 1869 года – Бибиковский бульвар – прижилось не сразу. Почти на четверть века позже, в 1893 году, в газетной заметке встречаем название «Бульварная улица» вместо Бибиковского бульвара[46]. Большевики же дали ему одно из имен, в равной мере приемлемых и при советской власти, и после нее; это и способствовало его неизменности.

Бульварная улица (бульвар Шевченко). Конец XIX – начало XX в.

Почти напротив улицы Леонтовича, на другой стороне бульвара – вход в Ботанический сад, принадлежащий Киевскому университету. В 1935 году сад был назван в честь Александра Фомина, много лет проработавшего его директором. Некоторое время назад на входе в сад была табличка на весьма редком для современного Киева латинском языке; теперь она, к сожалению, исчезла.

Бибиковский бульвар (бульвар Шевченко). Конец XIX – начало XX в.

С пешеходной аллеи, ведущей сквозь сад, с севера на юг, открывается вид на западный фасад здания главного корпуса университета, в обиходе называемого «красным корпусом». Внимательный путник непременно отметит, сколь парадно оформлена тыльная сторона здания. Так было сделано отнюдь не случайно. По первоначальному проекту эта аллея должна была быть городской улицей. Тарасовская улица на плане начала 1840-х годов показана начинающейся не от Шулявской (нынешней Льва Толстого), а от Университетской (бульвара Шевченко)[47]. Так что здание университета должно было выходить на улицы обоими фасадами: восточным – на Владимирскую, западным – на Тарасовскую.

Бульвар Шевченко, ниже улицы Коминтерна (Симона Петлюры). 2010 год. Фото автора

Пройдя до южного конца аллеи, попадаем в микрорайон, который полтора века назад был по праву известен как киевский Латинский квартал. Название возникло в связи с близостью этой местности – Паньковщины – к университету. Начиная со второй трети позапрошлого века здесь селились и профессора, и студенты – так что латинский язык, как и в окрестностях парижской Сорбонны, звучал на этих улицах нередко. От духа Латинского квартала теперь мало что осталось, но три его небольшие улицы, к счастью, и сегодня носят свои исторические имена.

Тарасовская улица, между Мариинско-Благовещенской (Саксаганского) и Жилянской. Первая половина XX в.

Уже упомянутая Тарасовская – еще одна из тех малочисленных улиц центральной части города, которые никогда не переименовывались. Вполне возможно, реформаторы полагали, что она названа в честь все того же Тараса Шевченко, на чье имя покуситься не смели. Легенду о происхождении названий этой и соседних улиц одним из первых, если не первым, озвучил Михаил Грушевский, написавший в 1908 году – как раз тогда, когда он сам поселился на Паньковщине:

В Київі є цїкава, мало кому знана памятка від тих часів полїтики «невредних манїфестацій» для осолоди українського серця без ображення начальства. Се ґрупа улиць: Тарасовська, Паньківська і Никольсько-Ботанїчна, в сусїдстві університету: вони названі в честь славної української трійцї – Тараса Шевченка, Панька Кулїша і Миколи Костомарова, але як бачимо, таким прикровенним способом, що тільки втаємничені могли знати, що сї назви означають. Колись нова чи відновлена «Київська Старовина» (який жаль, що її нема!) оповістить вдячному потомству ймення творцїв сеї «невредної» української манїфестації й пояснить, чому вони вибрали таке прикровенне найменованнє: чи не могли перевести в дїло виразнїйших назв, чи яко синове віку свого самі настрашили ся свого дерзновення і за лїпше прийняли не дражнити гусей та вибрати таку прикровенну манїфестацію. Але цїль свою вони безперечно осягнули: поколїння «свідомих Українцїв», ходячи сими вулицями, підморгували собі з видом хитрих авґурів і почували тихе вдоволеннє, що мають свої національні улицї, прозвані йменнями найвизначнїйших репрезентантів українства, а начальство «снисходило» – мовляв «пусть воображають», і не боронило[48].

Трудно теперь сказать, искренне заблуждался классик или же разыгрывал таким образом своих современников. Бесспорно то, что это не более чем фантазия. Топонимы «Тарасовская», «Паньковская» и «Никольская» известны со второй половины 1830-х годов, когда этот район и был спланирован. Шевченко родился в 1814 году, Костомаров и Кулиш – еще позже. Этого достаточно, чтобы закрыть вопрос. Однако легенда зажила полноценной жизнью. Через пять лет Орест Левицкий утверждал, будто бы

[в] інтїмних розмовах з земляками о. Лебединцев любив хвалитись, либонь за його порадою в новий плян вписані і такі назви вулиць, як Тарасівська, Паньківська й Нїкольсько-Бот. переулок, немов би то на честь Шевченка, Кулїша та Костомарова[49].

Но Лебединцев, автор заметки о жизни Киева в 1830-е годы, обязан был знать, когда на самом деле возникли эти названия.

В 1931 году легенду уже как «исторический факт» озвучил Федор Бахтинский в статье «„Латинський квартал“ у Києві: Паньківщина», опубликованной в журнале «Глобус»[50] (правда, по его версии, названия улицам дал не Лебединцев, а… киевские студенты). В 1970 году – подхватил украинско-канадский историк Иван Огиенко в монографии «Українська культура»[51]. В 1991 году – повторил Леонид Решодько в газетной статье о Грушевском[52]…