Вера Глушкова - Монастыри Подмосковья Страница 7

Укрепившись на престоле (1689 г.), царь Петр I щедро вознаградил Троицкий монастырь. По его желанию в монастыре построили Трапезную палату с церковью Сергия, каменный дворец или Царские чертоги, надвратную церковь Иоанна Предтечи, Надкладезную часовню, Настоятельские покои. Позже Северная война и стремление как можно быстрее возвести новую столицу – Санкт-Петербург заставили царя Петра I «позаимствовать» средства на государственные цели у монастырей. У Троицкого монастыря он «позаимствовал» (по сути изъял, украл) 400 тыс. руб. – больше, чем было взято до него всеми царями вместе взятыми. В условиях запрета строительства каменных зданий, кроме Санкт-Петербурга, в монастыре ничего не построили. Только в 1708 г., когда царь Петр I ожидал вторжения шведских войск Карла XII в глубь России, он принял меры к повышению обороноспособности Троицкого монастыря, но, к счастью, обороняться не пришлось (шведы потерпели поражение под Полтавой). Только с середины XVII в. возобновилось строительство в монастыре. Этому способствовали и три российские императрицы: Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II. Императрица Елизавета обожала Троицкий монастырь, часто устраивала в него богомольные «походы», а в 1744 г. возвела этот монастырь в звание «лавры» – высшего монастырского ранга. Императрица Екатерина II, затем ее сын Павел I любили посещать Троице-Сергиеву лавру, в те дни они жили обычно в загородном дворе лавры – в Корбухе. Екатерина II лично написала житие Сергия Радонежского.

Троицкий монастырь достиг вершины своего экономического могущества и политического влияния в конце XVII в. В XVIII – начале ХХ в. он оставался крупнейшим религиозным центром и крупнейшим феодалом. К нему направлялись многочисленные паломники на богомолье.

Троице-Сергиева лавра до секуляризации церковных земель (отчуждения церковных земель в пользу государства) в 1764 г. была богатейшим русским монастырем: в ней жили около 150 монахов, но она владела 106 501 крепостной душой. Владения лавры находились в 15 губерниях, она имела 150 подворий в 45 городах и 13 приписных монастырей. Хотя в 1764 г. лавра частично утратила значительную часть своих богатств, в дальнейшем это было отчасти восполнено щедрыми пожертвованиями государства и новыми пожертвованиями от верующих.

В 1742 г. в Троице-Сергиевой лавре была открыта Духовная семинария, а с 1814 г. в лавру перевели из Москвы Духовную академию, которая разместилась в здании бывших Царских чертогов. В наши дни Духовные академия и семинария лавры являются одним из крупнейших центров религиозного образования и науки в России.

Патриотические традиции Троицкого монастыря

В истории России Троицкий монастырь занимает абсолютно особое место по его патриотической роли и традициям. В XIV в. игумен Троицкого монастыря Сергий Радонежский поддержал великого князя Московского Дмитрия Ивановича (будущего Донского), помог ему решиться на битву с ордынскими завоевателями на поле Куликовом в 1380 г.

В 1480 г. троицкий игумен Вассиян Рыло духовно поддержал великого Московского князя Ивана III, написал ему побуждающее к решительным действиям обращение «Послание на Угру», укрепил его желание идти на битву с ордынцами. Но битвы не произошло: после стояния на р. Угре кончилось на Руси ненавистное ордынское иго.

В XVII в. в тяжелые годы польской интервенции Троице-Сергиева лавра стала одним из центров патриотического движения за освобождение страны. Яркий пример беспредельного мужества и массового героизма московитов – длительная 16-месячная героическая оборона Троицкого монастыря с осени 1608 г. по январь 1610 г. Осенью 1608 г. многочисленные и хорошо вооруженные войска подошли к Троице-Сергиеву монастырю и осадили его. В разное время полуторагодовой осады численность сторонников Лжедмитрия I и польского войска составляла от 15 до 20–30 тыс. человек, были и орудия среднего калибра. Им противостояли ничтожные силы защитников монастыря, а их было не более 2,5–3 тыс. человек, в том числе 250 конников и пеших воинов, 100 пушкарей, кузнецов, конюхов, 450 монахов, остальные – сбежавшиеся в монастырь крестьяне с женами, детьми, стариками. С такими ничтожными силами защищать стены монастыря было чрезвычайно трудно. Поэтому защитники несли большие потери. За время осады погибло немногим менее половины монахов, почти столько же активных защитников и значительно более половины беженцев из окрестных селений. И все-таки они не сдались врагу. Поляки поражались силе духа русских. На стенах крепости нападающие видели женщин, детей, дряхлых стариков, которые заменяли убитых и раненых воинов. Интервенты ощущали удивительный, порой необъяснимый страх перед неиссякаемым мужеством и патриотизмом русских людей, не желающих покориться врагу. Монастырь и его защитники выстояли. В январе 1610 г. польские войска отошли от монастыря: ускорило это решение, конечно, и появление двух русских отрядов воинов общей численностью почти в 1100 человек. Но все-таки полтора года защитники монастыря практически одни отстаивали его, и их численность была мизерной в сравнении с войском поляков. Они показали великие образцы преданности Родине и несокрушимого упорства в борьбе с врагом.

Пятницкий колодец

Когда в самом начале сентября 1608 г. польское войско под командованием знатного литовского пана Я. Сапеги и военачальника А. Лисовского подошло и осадило Троицкий монастырь, Сапега поклялся, что не отойдет от обители, пока ее не возьмет. В начале осады архимандрит Иосиф привел к присяге у раки преподобного Сергия всех защитников обители. Натиск поляков был сильным, а сопротивление им – беспредельно храбрым. Поляки стали вести подкоп под монастырь, чтобы заложить порох и взорвать его. Защитникам монастыря удалось найти подкоп, в который уже были помещены бочки с порохом. Два смельчака крестьянина Никон Шилов и Слота уничтожили подкоп, взорвав порох, при этом они сами погибли, но избавили обитель и ее защитников от смертельной опасности. До конца 1608 г. по указаниям Я. Сапеги поляки пытались приступами взять обитель, но так и не смогли этого сделать. Зимой 1609 г. Я. Сапега изменил тактику. Тогда даже выходить за дровами из монастыря в соседний лес было очень опасно: каждый раз кто-то погибал от рук врагов. Затем усилились болезни и повысилась смертность в рядах защитников обители. Не хватало еды, воды, дров, хоронили иногда до 30 человек в день. Никто не помогал защитникам обители. Один только раз в феврале 1609 г. 60 казаков, верных царю Василию Ивановичу Шуйскому, пришли помочь им держать осаду. К весне 1609 г. поляки возобновили попытки овладеть монастырем. В это время в монастыре способных принять бой было не более 200 человек. Но они знали, что к ним идет помощь из Москвы. В январе 1610 г., узнав о приближении войска князя М.В. Скопина-Шуйского (1586–1610) к монастырю, Я. Сапега снял осаду и ушел от стен Троицкого монастыря. Вскоре русское войско во главе с двоюродным племянником царя Василия Шуйского – князем Михаилом Скопиным-Шуйским, прибыло в монастырь. Так закончилась 16-месячная осада Троицкой обители.

Перспективный вид монастыря

Троице-Сергиева лавра также принимала участие в образовании нижегородского ополчения. Здесь составлялись грамоты, призывавшие русских патриотов к объединению для защиты Москвы. Возглавляли это важное начинание архимандрит Троицкого монастыря Дионисий и келарь Авраамий Палицын. Архимандрит Дионисий был главным идеологом в этом деле. Для помощи в реализации своих планов он нашел преданного и стойкого человека в лице келаря Авраамия Палицына, который исправно выполнял все поручения архимандрита Дионисия.

По инициативе архимандрита Дионисия из Троицкого монастыря в Нижний Новгород осенью 1611 г. пришла грамота, в которой иноки обители описывали бедствия России, Москвы. В конце грамоты архимандрит Дионисий с братией умоляли новгородцев поспешить на спасение Москвы от поляков. Эта грамота была торжественно прочитана в Спасском соборе Новгорода протопопом Саввою. После молебна, когда народ выходил из собора, к нему на соборной площади обратился со своей знаменитой речью Кузьма Минин-Сухорук (мясной торговец, затем земский староста Нижнего Новгорода). После обращения к нижегородцам еще ранее, в августе 1611 г., патриарха Гермогена, которого поляки держали в каменном подвале в Чудовом монастыре в Кремле, они готовились к созданию новой рати, нового земского ополчения для освобождения Москвы от врагов. Такая народная рать была создана. Грамота из Троицкого монастыря ускорила ее подготовку к выступлению в защиту Москвы. Воеводой ополчения избрали князя Дмитрия Михайловича Пожарского, а казначеем – К.М. Минина. В марте 1612 г. это ополчение двинулось из Нижнего Новгорода для освобождения Москвы.

А в Москве по-прежнему бесчинствовали поляки, хотя под ней стояли войска князя Трубецкого и атамана И. Заруцкого. Но эти войска очистить Москву от поляков своими силами не могли, они ждали ополчение из Нижнего Новгорода. Когда нижегородское ополчение подошло к Москве, положение в ней было трудное. Ситуация отягощалась и тем, что защитники Отечества не были едины, не вполне доверяли друг другу. Д.М. Пожарский и К.М. Минин мало доверяли казакам. А в это время к Москве к полякам, сидевшим в осаде в Кремле и Китай-городе, приближался на помощь с войском литовский гетман Хоткевич. Когда Хоткевич пытался проникнуть к Москве, земское ополчение храбро его встретило, но поляки были лучше вооружены, поэтому постепенно начали теснить русских. Но русское войско выручили К.М. Минин, который с конным нижегородским полком врезался в середину врагов, и казаки. Казаков поднял на это келарь Авраамий Палицын. Казаки вначале издали только наблюдали за битвой и, похоже, не собирались в ней участвовать. Тогда к казакам обратился келарь Авраамий, он смог пробудить в них патриотические чувства, и они бросились на поляков с криком «Сергий Преподобный!». Поляков отбросили от Москвы, гетман Хоткевич со своим войском совсем ушел от русской столицы.