Алексей Рогачев - Дмитровское шоссе. Расцвет, упадок и большие надежды Дмитровского направления Страница 7

В 1947 году перед ним был разбит сквер, в котором установили памятник В. И. Ленину.

Институт В. И. Ленина. Главный фасад. 1927 г.

Среди прочих помещений внутри здания располагалось бронированное хранилище, предназначенное для надежного хранения бесценных документов. Советское правительство заказало его у германского концерна Круппа.

Сфера деятельности Института постепенно расширялась. Помимо документов, написанных рукой В. И. Ленина, в него поступили и оригиналы работ К. Маркса и Ф. Энгельса, И. В. Сталина. В соответствии с этим менялось и название. Одно время Институт носил имена Маркса – Энгельса – Ленина – Сталина, затем превратился в Центральный партийный архив Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС.

Развивавшемуся Институту требовались новые площади, и в 70-х годах было принято решение о строительстве второй очереди. Несколько старых малоценных домов, стоявших в тылу Института, сломали, расчистив площадку, выходившую на Большую Дмитровку. После завершения работ в 1982 году весь комплекс протянулся от этой улицы до Советской площади. Четырнадцатиэтажная башня-хранилище оказалась замкнутой в пространстве между двумя – старым и новым – корпусами.

Проект второй очереди Центрального партийного архива был разработан коллективом, в который входили архитекторы Ю. Шевердяев, А. Маслов, В. Попов, инженеры Б. Шафран, И. Маркович, Н. Блитман[9]. Вышедший на Пушкинскую улицу фасад новой части здания был решен в строгих формах, согласующихся с творением С. Е. Чернышева. Входы в здание отмечают три высоких портала, в верхние части которых вставлены бронзовые рельефные портреты основоположников научного коммунизма – К. Маркса, Ф. Энгельса, В. И. Ленина. С портретами Маркса и Ленина соседствуют выдвинутые ими лозунги: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» и «Вся власть Советам!».

Первый проект реконструкции

К концу 20-х годов новые и старые, высокие и низкие дома размещались вдоль улицы хаотично. Проблема «вписывания в окружающую среду» никого – ни домохозяев, ни зодчих – не волновала. Над маленькими домиками поднимались многоэтажные громады, открывая взорам грубые брандмауэры. Там, где строения примыкали друг к другу, неприятно резала глаз разница в высоте этажей, из-за которой карниз одного дома буквально врезался в окно своего соседа. Сама же улица была узковатой, слишком тесной для нормального движения транспорта и пешеходов.

Поэтому, как только московские архитекторы стали задумываться не только над красотой фасадов отдельно взятых строений, но и об облике города в целом, возникло вполне естественное желание облагообразить центральные улицы. В их число попала и Большая Дмитровка.

Взгляды на архитектурное благообразие могут быть самыми разными, и в связи с этим любопытно ознакомиться с мнением на сей счет градостроителей начала 30-х годов. Прежде всего они озаботились повышением удобств для пешеходов. С этой целью проект реконструкции улицы предусматривал пробивку сквозных проходов в первых этажах домов № 6 (нынешнего Театра оперетты) и № 13, которые выступали за красную линию. Бывшую электростанцию (в то время гараж) вполне логично предлагалось снести (мнение, что мелкому, лишенному архитектурных достоинств зданию не место на центральной улице, было не лишено оснований, а история техники зодчих никогда особенно не волновала) и на его месте воздвигнуть гостиницу высотой в семь-восемь этажей. Она виделась планировщикам типично конструктивистской – с ленточными окнами, закругленными углами, без каких-либо декоративных деталей. Постановка ее в глубине участка позволяла создать перед ней небольшой сквер – место для отдыха на тесной улице. Соседний дом № 5 следовало надстроить с изменением фасада, чтобы он согласовывался с новым зданием. Солидные дома № 7 и № 9 подвергались минимальным переделкам – фасадам придавалась конструктивистская строгость. Зато относительно мелкие постройки № 11 и № 13 надстраивались на пару этажей. До высоты своих капитальных соседей они все равно недотягивали, однако надстройка позволяла несколько сгладить вопиющее различие в размерах.

Трехэтажный ветхий дом № 15 сносился, открывая вид на тыльный фасад Института В. И. Ленина, в 1927 году выстроенный на месте здания Тверской полицейской части. На освободившейся площадке создавался еще один сквер, а через ее северный угол прокладывался проезд от улицы к Советской площади – своего рода дублер Столешникова переулка. Стоявший за этим проездом дом № 15а подвергался капитальной реконструкции.

Странно выглядело предложение о закрытии Козицкого переулка. Казалось бы, в тесноте московского центра следовало беречь каждый дополнительный проезд, позволявший хотя бы слегка разредить толчею. Но градостроители обосновывали свою идею созданием единого массива крупных зданий от № 17 до № 23. В этот массив включались заново оформленное театральное здание (№ 17) и воздвигаемый на месте сносимой церкви жилой комбинат.

На правой стороне надстраивался дом № 4, причем его угловая часть решалась шестиэтажной башней с глубокими лоджиями. Преобразования соседнего дома № 2 ограничивались новым оформлением фасада. Безликое театральное здание № 6, помимо пробивки прохода в первом этаже, приобретало яркий конструктивистский облик благодаря вертикалям сплошного остекления по фасаду.

Полностью сносились мелкие постройки на участках № 8 и № 10. На их месте строились новые жилые дома. При этом предусматривалось некоторое расширение Кузнецкого переулка (ныне Кузнецкого Моста). В следующем квартале ликвидировались строения под № 18, прочие надстраивались и заново отделывались в духе конструктивизма.

Два последних квартала правой стороны рассматривались не столь подробно, видимо, у зодчих к тому времени еще не сложилось устойчивого мнения об их будущей судьбе[10].

Судьба великого плана реконструкции Большой Дмитровки оказалась схожей со всеми аналогичными идеями, которые во множестве возникали вплоть до принятия Генерального плана реконструкции Москвы 1935 года, но не подкреплялись никакими техническими, экономическими и эстетическими соображениями.

Из всего задуманного в жизнь воплотились всего четыре элемента – строительство жилого комбината на месте церкви, снос дома № 15 с раскрытием вида на Институт В. И. Ленина, реконструкция театрального здания № 17 и сооружение жилого дома № 21 с элементами обслуживания жильцов (своего рода жилого комбината).

Этот представительный дом на углу с Козицким переулком появился в 1935 году. Он предназначался для проживания работников Наркомата легкой промышленности, а спроектировали его архитекторы В. Н. Владимиров и Г. И. Луцкий – сотрудники архитектурно-проектной мастерской Наркомтяжпрома, возглавляемой П. А. Голосовым. Здание было типичным для переходного периода советской архитектуры, когда зодчие взялись оперативно оснащать чисто конструктивистские объемы только что спроектированных зданий «классической атрибутикой», имея о ней не всегда адекватные представления. О конструктивистском прошлом дома говорят такие детали, как глухое ленточное ограждение балконов третьего этажа, асимметрично выступающий в сторону переулка объем, завершенный глубокой лоджией – солярием. Зато рустованный цоколь, колонны лоджии, профилированные карнизы – дань времени, требовавшего большей декоративности новых домов, особенно в центре города. При всей противоречивости облика дом удачно вписался в общий фронт застройки Большой Дмитровки. Его стилистическое единство с соседним Театром имени Станиславского и Немировича-Данченко привело к возникновению на пересечении улицы с Козицким переулком интересного ансамбля, характерного для советской архитектуры 30-х годов.

Федерация федеральной федерации

Самая интересная и самая крупная постройка советской эпохи появилась на Большой Дмитровке значительно позже – спустя пятьдесят лет – на участке под № 26. В конце XIX века он принадлежал купцам братьям Ляпиным. Широкую известность в Москве они получили благодаря устроенному ими бесплатному студенческому общежитию. В глубине их домовладения стоял мрачный, напоминавший огромный ящик складской корпус. Его-то за ненадобностью купцы и приспособили для проживания неимущих студентов (проект перестройки выполнил гражданский инженер В. Г. Залесский). По фамилии благодетелей общежитие получило название Ляпинки. Лицевое здание, служившее особняком братьев-купцов, после революции приспособили под небольшой театр с залом всего на 400 мест. Театр получился тесный и неказистый, а потому творческие коллективы в нем не задерживались. Как только появлялась возможность, они перебирались в более подходящие помещения. Всего за пару десятилетий импровизированное театральное здание на Большой Дмитровке сменило нескольких хозяев. В начале 30-х годов в нем выступали актеры театра под руководством Симонова, затем сюда въехал Театр имени Ермоловой. После войны давал спектакли Театр имени Моссовета, а после его переезда на площадь Маяковского – цыганский театр «Ромэн».