Анатолий Москвин - Неаполитанская Ривьера. Неаполь. Капри. Искья. Прочида Страница 8

На следующий день, после одобрения привилегии народным собранием Мазаньелло вместе с кардиналом Филомарино и новым народным представителем, которым оказался Франческо Антонио Арпайо, направились в Королевский дворец на встречу с вице-королем. Правительственные чиновники попытались подкупить народного вождя, но эта попытка не удалась. На той же встрече с вице-королем Мазаньелло был провозглашен генеральным капитаном преданного королю неаполитанского народа. Филомарино в письме к понтифику Иннокентию Х так описывает народного вождя: «Этот Мазаньелло достиг за немногие дни такой власти, уважения и повиновения своим приказам, что заставил дрожать весь город перед своими распоряжениями, которые исполняются его подчиненными пунктуально и неукоснительно; он продемонстрировал осторожность, благоразумие и умеренность; одним словом, он стал королем в этом городе, и притом самым прославленным и победоносным, которые только могут быть в мире».

Мазаньелло стали приглашать ко двору; городские нобили и даже герцог Аркос при встрече обращались к нему почтительно. Бывший рыбак примерил дворянский костюм. Под балконом его дома на Вико-Ротто был сооружен помост, с которого народный вождь мог распоряжаться от имени короля Испании. Бернардина, жена его представлялась «вице-королевой простонародья». Уличная легенда утверждает, что именно на одном из банкетов в Королевском дворце Мазаньелло был отравлен сильным галлюциногеном розерпином, ставшим причиной его будущего безумия. Впрочем, историки сомневаются в сумасшествии Мазаньелло. Скорее всего, свалившаяся на него неслыханная популярность и бремя почти абсолютной власти привели вождя к серии непонятных поступков, названных его врагами «безумием». Мазаньелло и в самом деле странно вел себя: швырял ножи в толпу; носился по городу на лошади; по ночам купался в море; собирался приступить к проекту преобразования Рыночной площади в порт. С 12 июля Мазаньелло приступил к казням своих противников. Он даже не прислушался к просьбе своего учителя Дженойно, умолявшего помиловать одного из разбойников. Дженойно присоединился к тем из бывших товарищей Мазаньелло, которые теперь намеревались свергнуть зазнавшегося вождя.

16 июля подступившая к дому Мазаньелло толпа стала требовать у него ответа на обвинения в безумии и измене народному делу. Генеральный капитан попытался ответить своим обвинителям в базилике Делла Кармине. В своей последней речи Мазаньелло приписал безумные поступки, совершенные им в последние дни, яду, которым его отравили. Он признался, что не хотел никому зла. Вождь в последний раз призвал людей из народа не складывать оружие, если они только хотят сохранить завоевания, добытые в борьбе. Он отверг обвинения в стяжательстве: «Мне лично ничего не надо. Голым я пришел на этот свет, голым и уйду». И тут же начал раздеваться. Архиепископ уговорил его отдохнуть в обители и увез в монастырскую келью. Той же ночью в дверь кельи постучали. Это были заговорщики: несколько капитанов, возглавлявших городские районы. Узнав голос одного из заговорщиков, Мазаньелло открыл дверь, и его тут же застрелили. Тело вождя бросили в ров, а голову принесли вице-королю. Надо отдать должное вице-королю. Он, возможно, под влиянием кардинала Филомарино, устроил павшему вождю торжественные похороны. Процессия с трупом Мазаньелло прошла по центральным районам Неаполя, и повсюду горожане с нескрываемой болью прощались с генеральным капитаном.

Неаполь. Узкая улица Спакканаполи словно ножом разрезает историческую часть города

Неаполь. Бывший королевский дворец Каподимонте

Восстание на этом не закончилось, потому что испанцы почти сразу же вернули отмененные налоги и последовал новый рост цен на продовольствие. Новым народным вождем стал Дженнаро Аннезе, сумевший придать народному недовольству антииспанский характер. Схватки восставших с нобилями и чужеземными солдатами становились все ожесточеннее, пока испанцы не были изгнаны из города. Семнадцатого декабря горожане провозгласили Королевскую Неаполитанскую республику, во главе которой встал французский герцог Энрико II ди Гуиза (Анри де Гиз), предъявивший свои права на престол в качестве наследника короля Рене Анжуйского. Примеру неаполитанцев последовали жители Палермо и Салерно, где восстаниями руководили соответственно Джузеппе д’Алези и Ипполито ди Пастина. С революционными бунтами покончил приход в Неаполь 6 апреля 1648 г. испанского флота под командованием дона Хуана Австрийского, незаконнорожденного сына Филиппа IV.

Эхо неаполитанской революции достигло северных берегов Европы. В Англии в 1649 г. Оливер Кромвель после убийства короля Карла I провозгласил республику. Личности Кромвеля и Мазанеелло в понимании многих европейцев сближались. Например, в Голландии отчеканили медаль, на одной стороне которой был изображен Кромвель, которого венчали короной два солдата; то же самое проделывали с Мазанеелло на оборотной стороне медали два моряка, причем это изображение дополняла надпись: «Рыбак Мазанеелло, король Неаполя в 1647 г.». Знаменитый философ Б. Спиноза, по словам одного из его биографов, любил называть себя «Мазанеелло метафизики».

В 1701 г. восстание против испанцев попытался поднять городской нобилитет (заговор Маккья), но простые неаполитанцы, помнившие предательство знати полувековой давности, отказались его поддержать. Конец испанскому господству положила Война за испанское наследство. В 1707 г. испанская зависимость сменилась на австрийскую.

Два катастрофических бедствия обрушились на Неаполь в XVII в. В 1631 г. произошло извержение Везувия, второе по силе за исторический период (после печально знаменитого бедствия 79 г. н. э.). В память об этом бешенстве подземной стихии на мосту Маддалены (Понте делла Маддалена) поставлена статуя покровителя города Сан-Дженнаро; лицо святого обращено к огнедышащей горе.

Едва город оправился от гнева проснувшегося вулкана, как жителей его поразила эпидемия чумы (1656). Эпидемия бушевала по всему Неаполитанскому королевству, но в столицу она пришла, видимо, с Сардинии. Эпидемия отличалась очень высоким процентом смертности: 50–60 % (по разным оценкам). В тот страшный год погибло около двухсот тысяч неаполитанцев.

Барочный Неаполь

Неаполитанским барокко называют архитектурный и художественный стиль, господствовавший в столице королевства в XVII – первой половине XVIII вв. В архитектуре этот стиль характеризуется броской декоративностью мраморных украшений и гипсовыми фигурами на несущих конструкциях зданий. Расцвет неаполитанского барокко относят к середине XVII в., тогда как в следующем столетии неаполитанскую разновидность постепенно вытесняют австрийское барокко и рококо. За пределами столицы неаполитанское барокко развивалось по всей Кампании и на юге Лацио (аббатство Монтекассино).

Основной характеристикой барочной архитектуры являются кривые линии с многочисленными завитками, образующими порой очень сложный рисунок, который часто различается с большим трудом; зодчие насыщали плоскости зданий пышным декором, объединяя скульптуру, живопись, лепку в единую пространственную композицию, меняющую свой вид в течение суток в зависимости от игры теней и света. В Неаполе на архитектурный стиль, пришедший из Рима, влиял тосканский маньеризм, как, воздействие архитектурных школ других итальянских городов, привезенных такими зодчими, как римлянин Джованни Антонио Дозио, феррарец Бартоломео Пиккьятти, луканец Франческо Гримальди. Дозио приписывают создание церкви Джироламини и внутреннего дворика в картезианском монастыре Сан-Мартино, в котором ощущается тосканское влияние. Пиккьятти больше вдохновляло римское барокко. Гримальди входил в кружок церковных архитекторов, членами которого были также доминиканский монах Джузеппе Нуволо и иезуит Джузеппе Валерьяно. Гримальди является автором богато декорированной капеллы Дель Тезоро в кафедральном соборе. Однако ведущим архитектором первого барочного столетия Неаполя стал ломбардец Козимо Фандзаго, поселившийся в городе в начале XVII в. Он построил очень много церквей и гражданских зданий, декорировал интерьеры, часто – с отделкой из полихромного мрамора, ваял статуи для интерьеров. В XVIII в. над изменением городского облика трудились архитекторы: Антонио Каневари, Доменико Антонио Ваккаро, Фердинандо Санфеличе, Никола Тальякоцци Канале и многие другие.

Неаполитанский тип женщины (со старинной гравюры)

В это время велась перестройка уже существовавших палаццо; новые сооружения выносились за городские стены. При этом в Неаполе сложились определенные правила возведения зданий в сложившейся застройке. Например, фасады храмов всегда располагались параллельно красной линии улицы, что не всегда соответствовало ориентировке нефов; заботой о стройности фасадов зодчие не забивали себе голову, потому что церковное здание должно было прежде всего вписаться в застройку. Пилястры должны были придать определенный ритм фасаду храма, а потому нередко соседствовали с нишами. Иногда строили более сложные храмы: с так называемым двойным фасадом. Как правило, архитекторы предпочитали центрально-купольный план храма; во вторую очередь выбирали план латинского креста, и очень редко – план в форме греческого креста или эллиптический. Ввиду морфологических неровностей территории храмы строились на насыпном основании. Для достижения световых эффектов при отделке фасадов применяли мрамор, отделочный камень из Южного Лацио «пиперно», изредка – вулканический туф. Те же материалы использовали и при возведении порталов.