Екатерина Останина - Замки Луары Страница 8

Плесси. Подъездной мост

Подвалы замка были заняты нижними залами, кухней, галереями и, конечно, карцерами. В отдельном здании, по правую руку, жили советники и придворные Людовика XI. Отдельный флигель занимал зять короля Людовик Орлеанский, и это было неспроста. Людовик XI настолько не доверял своему родственнику, что для него было гораздо спокойнее видеть постоянно своего склонного к интригам кузена.

Видимо, болезнь оказала сильное влияние на умственные способности Людовика XI, а потому он сделался предельно подозрительным, опасался за собственную жизнь и предпочитал жить отшельником. В последние месяцы жизни он занимался тем, что активно усовершенствовал оборонительные сооружения Плесси. Шотландцы ежедневно делали обходы лесов, окружающих замок, дабы предупредить нападение возможного неприятеля.

Теперь уже каменные стены Плесси ограждала еще и решетка из железных прутьев, а в стену были вделаны острия. С четырех вышек за окрестностями велось постоянное наблюдение. В каждой из вышек дежурили 10 лучников, которых обязали стрелять в любого, кто посреди ночи осмелится приблизиться к замку. И жестокие расправы вблизи Плесси стали действительно не редкостью, поскольку спокойствие короля охраняли люди, способные буквально на все, – Оливье ле Дэн и Тристан Пустынник, которые привыкли не тратить много времени на переговоры с попавшимся им человеком и предпочитали разобраться с ним немедленно, а уж потом, в случае необходимости, выяснять, зачем, собственно, он прибыл в окрестности Плесси.

У Людовика XI непомерно развилась мания преследования. Он безумно боялся за свою жизнь при всем том, что ни за что не отказался бы от прогулок на свежем воздухе. Ему нравилось следить за тем, как исполняют обязанности его подчиненные, и горе было тому, кто не сумел бы разумно ответить на каверзные вопросы, которые так любил задавать умирающий монарх.

Однажды король спросил 15-летнего мальчика, помощника булочника, сколько тот зарабатывает. Мальчик быстро нашелся с ответом. «Столько же, сколько и мой король», – ответил он. «Тогда сколько же зарабатывает король?» – поинтересовался Людовик XI, с интересом ожидая, каким образом мальчику удастся выбраться из расставленной ловушки. Но помощник булочника, ничуть не смутившись, произнес: «Мне, как и королю, хватает на расходы».

Когда же король решал созвать на ужин гостей, те начинали не на шутку беспокоиться: а вдруг званый обед является приманкой? Даже независимые сеньоры считали, что самым разумным будет держаться как можно дальше от Плесси. Пожалуй, единственным человеком, который не боялся свободно разговаривать с умирающим королем, был его личный врач Жак Куатье. Ему Людовик XI доверял практически безгранично и даже назначил его вице-президентом счетной палаты, при этом не обремененным выполнением обязанностей, присущих данной должности. Только Жак Куатье мог распорядиться, что можно подать на стол королю, а что нельзя.

Для Людовика XI блюда готовил Жак Пастурель. До настоящего времени сохранился список блюд, обычно подаваемых к королевскому столу в Плесси, причем для современного человека подобный рацион нисколько не напоминает столь любимые им принципы диетического питания. Так, среди прочих блюд имеется суп с клецками, которые готовились в остром соусе или варились в молоке. Людовик XI любил также суп с гранатами; белую колбасу, для изготовления которой требовалось мясо каплуна; рябчиков и куропаток; мясо ежей и аистов; панты молодых оленей в лимонном соусе. Когда гости были уже сыты и им оставалось только развлекаться приятным разговором, сидя за столом, слуги подавали изюм в листьях инжира. Это лакомство напоминает современные вафельные трубочки. Кроме того, во время обеда вино употреблялось в немыслимых количествах. Приправленное пряностями или ароматными травами, оно доставлялось из Бордо и Бона, Орлеана и Экса.

С излишками жира помогала бороться только охота. Филипп де Коммин вспоминает в своих «Мемуарах» о королевской страсти к охоте: «Вставал он (Людовик XI) рано утром, весь день, в любую погоду преследовал оленей и иногда забирался в самую глушь. А потому обычно возвращался усталым и почти всегда на кого-нибудь разгневанным: ведь это такое занятие, при котором не всегда добиваются желаемого. Бывало, его охота длилась несколько дней, и он останавливался передохнуть в деревнях, если тому не мешали известия об очередной войне».

Это свидетельство подтверждает и сохранившееся до настоящего времени письмо Людовика XI: «Меня предупредили из Нормандии, что армия англичан распущена на этот год, поэтому я отворачиваюсь от них и, чтобы не потерять сезон, собираюсь охотиться на кабанов и убивать их в ожидании другого сезона, когда надо будет охотиться на англичан и убивать уже их».

Чем меньше король интересовался окружающими его людьми, тем больший интерес вызывали у него животные, в том числе и экзотические. Здесь он просто не считал денег, и его гонцы мчались в Испанию за крохотными собачками-левретками, в Бретань за знаменитыми борзыми, в Неаполь за лошадьми. Дикие животные также в огромных количествах собирались в зверинцах Плесси. Это были шакалы из Берберии, лоси и северные олени из Швеции и Дании.

Зная пристрастие Людовика XI к охоте, английский король присылал ему в подарок разнообразные охотничьи атрибуты – рожки, кожаные бутылки, которыми пользовались обычно во время привалов. Король лично вывел специальную породу собак. Эти животные предназначались исключительно для охоты на оленей. Родоначальником породы стал пес по кличке Суйар, его подарил королю бедный дворянин, имя которого история не сохранила. После того как новая порода была успешно выведена, король потерял интерес к Суйару, и сенешаль Людовика XI обратился к нему с просьбой подарить ему собаку, поскольку он мечтает преподнести его «самой умной даме королевства». Король немедленно отреагировал на эту фразу, живо поинтересовавшись, кого именно сенешаль имеет в виду. «Ваша дочь, Анна де Боже», – ответил льстивый придворный, однако король в ответ отозвался очень резко и категорично: «Умных женщин вообще не бывает, а Анна де Боже – в лучшем случае наименее глупая из них».

О том, как жили в Плесси королевские охотничьи собаки, рассказывает «Книга об охоте великого сенешаля Нормандии и рассказы о славном псе Суйаре, который принадлежал королю Франции по имени Людовик XI». Автор сообщает, что любимые борзые короля имели дорогие ошейники из ломбардской кожи, украшенные золотыми клепками. Эти ошейники со стороны казались настоящими драгоценными колье. Ежедневно лапы собак слуги обмывали в теплом вине, а еду готовили специально приставленные для этой цели аптекари, как бы сейчас сказали, ветеринары. В церквях возносились молитвы святому Губерту о здоровье королевских любимцев. Кроме того, книга рассказывает о самой любимой собаке Людовика XI по имени Мистоден, которая щеголяла в платье.

Зная о пристрастии Людовика XI к собакам, со всей Европы в Плесси князья и сеньоры присылали лучших собак, чтобы только снискать благосклонность монарха.

Когда король из-за усиливающейся болезни больше не мог охотиться, это стало для него настоящим горем, и он, вынужденный находиться за крепкими стенами Плесси, постоянно выдумывал замену своему излюбленному занятию. Например, он пускал по комнате крыс, а за ними гонялись специально обученные собаки, которые подчинялись голосу своего хозяина и знали каждый его жест. Король представлял, что снова мчится по лесам, преследуя оленей, и только в эти минуты бывал по-настоящему счастлив.

Однако сколько бы король ни развлекался и как бы он ни пытался забыться, он не мог не думать о приближающейся смерти. Людовик XI стал невероятно набожен, почти до суеверия, и сотни тысяч франков тратил на обеты и жертвования на церкви. Специально из Рима он выписал священные реликвии, среди которых, в частности, находилось кольцо епископа Ценобиуса, якобы обладавшее чудодейственной силой. Это кольцо носил Лоренцо Великолепный, чтобы защититься с его помощью от проказы. Дело в том, что умирающий король всерьез думал, что страдает этой ужасной болезнью. С кольцом Ценобиуса он не расставался ни на минуту.

Вообще проказа стала очередной манией короля. Он отправил своего посланца на острова Зеленого Мыса, поскольку путешественники рассказывали, будто только там можно найти огромных черепах, кровь которых способна излечить от этой болезни. Третьей реликвией, призванной бороться с болезнью монарха, стал сосуд со святым миро, который специально для него прислали из Реймса. Так все эти священные вещи и находились рядом с Людовиком XI вплоть до его кончины.

Помимо этого, король приказал доставить в Плесси человека, известного своей праведной жизнью, Франциска Паолийского из Калабрии. Когда этот отшельник вместе с тремя своими учениками прибыл в Плесси, король упал перед ним на колени, униженно умоляя «просить Бога за него, чтобы Господь соизволил продлить ему жизнь». Специально для Франциска Паолийского рядом с капеллой Святого Матфея был устроен скит. По свидетельству современников, король угождал отшельнику так, как если бы это был сам папа. Он писал министру финансов: «Прошу вас отправить мне лимоны, сладкие апельсины и пастернак для святого человека».