Инга Киркиж - Орша Страница 2

Щедрая и бескорыстная, может в буквальном смысле снять с себя все и отдать, если кому-то надо. Называет себя матерью всех обездоленных, и это чистая правда. Готова приютить, накормить и пригреть каждого нуждающегося. Пока она жила в Питере на Гончарной, в ее квартире то и дело ночевали привокзальные бомжи и отбившиеся от своих гастарбайтеры. Здесь, в Орше она нашла себя в воспитании детей Лапезо.

Одевается летом в шорты, зимой в брюки. Стрижется под ноль или максимально к тому близко. За что и получила от соседей погоняло Дядяоля.

По религиозной принадлежности дядя Оля — йог с креном в языческий буддизм. Я не могу определить точнее тот сложный микс заблуждений и истин, который осел в ее голове в результате увлечения йогой, бабушкиных мудростей и набором суеверий. В частности, тетушка искренне верит, что, если долгое время простоять на полукорточках, отмывается карма ада, а если хорошенько продержать поднятые руки — карма речи. А большего ей, безгрешной душе, и не надо. Тетушка любит поговорить и посвящает этому занятию все часы своего бодрствования. При этом, ей не важно, повторяется она или нет. важен сам процесс колебания воздуха. Не знаю кому как, а лично на меня ее бесконечная говорильня действует успокаивающе. Если тетушка трендит, значит, в нашем микромире все спокойно. А вот если она замолчала да еще поджала губы скобкой вниз — жди серьезных потрясений.

ПРИЗРАК БАБУШКИ — растворен везде, аккумулирован в посмертной фотографии на буфете. По ночам ходит по дому, скрипит половицами и воет в печной трубе. Если что-то идет не так, как заведено, является во снах. Периодически вселяется в дядю Олю. Подселение призрака бабушки проявляется у тетки в поджатых скобкой губах и странностями в поведении. Например, дядя Оля становится молчаливой и поджимает губы скобкой вниз. Наяву призрак видит только Ванька. Ванька говорит, что призрак живет на летней веранде, а по ночам выходит, из-за чего Ванька в ужасе вскакивает и лезет прятаться ко мне в кровать.

ВАСИЛИЙ — 7 лет. Классический бабушкин внучок, родной внук Ольги. Последний отпрыск аристократического рода Фавстовых. Вывезен из рахитичного Питера на свежий белорусский воздух и качественное школьное образование. Красивый, хорошо сложенный и очень одаренный ребенок. У него способности к математике, музыке, рисованию и лепке. Быть бы ему вундеркиндом, если бы не болезненное самолюбие. На любые попытки объяснить ему что-то или чему-то научить, орет: «Я сам знаю!» и делает по своему разумению как попало, но чаще не делает вовсе, потому что также болезненно ленив. Разговаривает короткими командами: дай, принеси, молока и т. д. Обожает шутить. Но если к музыке и рисованию у него есть талант, то к комедийному жанру — увы, никакого. Ограничивается американским вариантом юмора — пердильно-какашечным. Ляпнет глупость и сам же громко смеется. Патологически брезглив, если кто-то прикоснулся к его чашке — пить из нее не станет. Замкнут, диковат и не доверчив. Обладает таким непроницаемым взглядом, за которым фиг поймешь, какая мысль прячется. Втихаря мучает кошку, отыгрываясь на ней за все свои детские неурядицы. Плохо контачит с ровесниками, предпочитая для игр детей помладше.

ИВАН — 8 лет, младший приемный сын Ольги. Последний отпрыск мамаши Лапезо, которую, сразу после рождения Ивана, подвергли добровольно-принудительной стерилизации. Не красавец, но обладает такими огромными и чистыми глазами, за которые ему прощаются все косяки во внешности и половина в поведении. Ласковый и привязчивый ребенок, уж если кого-то полюбит, то навсегда. Шумный и открытый, все мысли и эмоции — на лице. Оболтус и двоечник — способности к обучению ниже среднего, зато умеет и любит работать руками. Надежный, если что пообещал — разобьется в лепешку, но сделает. Мечтает стать асфальтоукладчиком, как отец. Скучает по дому. Любит мать-кукушку и всегда бросается на защиту ее чести. Играет в основном в войнушку, для чего мастерит себе автоматы из досок и танки из картонных коробок. Легко возбудим, чуть что — бросается в драку. В драке меры не знает, мгновенно звереет и лупит поверженное тело врага ногами. В друзья выбирает покладистых перекормленных домашних мальчиков. Стеснителен — стесняется своих кривых зубов, убогой одежонки и бабушки-алкоголички. Считает себя защитником сестер и перенимает у них привычки. В частности, подолгу одевается перед зеркалом, тщательно подбирая одежду по цвету. Кошку не мучает — жалеет, зато сестер и тетку доводит до белого каления — так, шутки ради.

ЛЕНА — 14 лет, старшая приемная дочь Ольги. Жизнерадостная оторва со склонностью к клептомании. Внешности не примечательной, она интересна характером, в котором органично совмещается доброта и мстительность, сентиментальность и цинизм, лень и безудержное трудолюбие, щедрость и жадность до чужого добра. Увлекается всем, что встречается ей в жизни: оригами, фортепьянной игрой, аэробикой, но главное, конечно же, романами и романчиками. Лена всегда в кого-то влюблена и всегда с кем-то расстается. Но во всех стадиях своей бурной личной жизни хранит верность Джастину Биберу. Жить не может без того, чтобы что-то не стырить. К этому у нее ярко-выраженный и безусловный талант. Спрятать что-либо от Лены невозможно, она или чует, где что лежит, или видит во сне. При этом ее ни разу никому не удалось поймать за руку. При попытках вывести на чистую воду, распахивает чистые синие глаза на пол-лица и верещит тонким речитативом о своей невиновности. Ее вороватость компенсируется безотказностью — Лена всегда готова примчаться по любому требованию и помочь. Но если Лена за что-то берется, расслабляться рано, нужно контролировать. В противном случае, она, несмотря на все инструкции, сделает все таким образом, чтобы больше не просили. В школе держится в середняках, табель штурмует зубрежкой.

ЖЕНЯ — 12 лет, средняя приемная дочь Ольги. Симпатичная хохотушка со стальным характером. При этом же обожает жаловаться на жизнь, стонать и охать. Любую болячку или проблему склонна рассматривать гипертрофированно. Тяжело и долго переживает неприятности. Упряма до отключки инстинкта самосохранения. Сама от этого страдает, но совладать с собой не может. Умна и гордится этим. Быстро схватывает любую информацию и единственная из детей Лапезо хорошо учится. Была бы отличницей, но ленится. Любит читать, но исключительно переводные романы о любви. Аккуратна и бережлива. В ее ящике всегда все разложено по красивым коробочкам и кошелечкам. Увлекается бисером и поразительно хорошо готовит. Очень зависима от чужого мнения. Прежде, чем что-то надеть, сто раз подумает, что по этому поводу кто скажет. Одеваться предпочитает, как все, — чтобы не хуже других, но и не выделяться лишний раз.

Я — просто я, тетка с шилом в заднице, голос за кадром и массовик-затейник. О себе я уже все в принципе рассказала. А о жизни в Теремке записала в ЖЖ. Хорошо, что ни дети Лапезо, ни дядя Оля мой ЖЖ не читают, а то устроили бы мне темную. Но все же, Ольга мне тетка, а истина дороже. Поэтому я ничего не стала править в старых записях, оставив их такими, как они родились — то смешными, то истеричными, а то и вовсе с настроениями, перемешанными в густой коктейль. Словом, такими, как и сама жизнь.

Домострой

Чтобы наш дом всегда был полной чашей, бабушкой и ее предками был введен ряд религиозных культов, которые соблюдаются по сей день. Их не так много, но без них наш быт описать невозможно.

Культ первый: вещи. Культ одежды в нашем роду передается от матери к дочери чем раньше — тем лучше и поддерживается одним-единственным правилом: шмотки должны быть. И все, больше шмотки ничего никому не должны. Их целостность, актуальность, размер и половая принадлежность значения не имеют. В бабушкиных запасниках хранятся кримпленовые костюмы, школьные платья с передниками, туфли на расклешенном каблуке и легендарные войлочные ботинки «Прощай, молодость!». Эти музейные экспонаты никому на свете не подходят по размеру и специфике колодки. Но даже если бы подходили, вы понимаете… Но вещь есть вещь. Или даже так ВЕЩЬ! Вещи выбрасывать нельзя. Так заведено еще бабушкой. А до нее — ее бабушкой и т. д. в глубь веков. Мотивация бессмысленного хранения уходит корнями в такое далекое прошлое, что сегодня уже и не разглядеть. Поэтому у Ольги на этот счет есть свои соображения. Она уверена, что именно благодаря запасливости наш род пережил царя, революцию, войну и перестройку. А значит, и нам, того и гляди, все, что есть, пригодится. Взятые под охрану вещи ведут себя в доме по-хозяйски. Они давно выползли из шкафов, заполонили углы и окружили плотными кольцами кровати. Из-за вещей дядя Оля постоянно вступает в конфликт с детьми Лапезо, которые рождены только для того, чтобы рвать, ломать, резать и крушить вещи.