Валерий Гуляев - Идолы прячутся в джунглях Страница 35

Какое широкое поле для плодотворных дискуссий! Какая удивительная возможность для творческого приложения сил ученых самых разных специальностей! Лингвисты могут путем тщательного анализа уцелевших ольмекских надписей решить наконец вопрос о соотношении иероглифических систем письма, созданных ольмеками и майя.

Искусствоведы имеют здесь хороший шанс сопоставить знаменитую каменную скульптуру страны Тамоанчан с другими художественными стилями доколумбовой Мексики и, выделив таким образом общее и особенное, определить степень влияния ольмеков на соседние народы и наоборот. Этнографы, опираясь на богатейшие источники о религии, быте и культуре современных мексиканских индейцев, в состоянии объяснить многие темные моменты ольмекской истории, известные нам пока лишь по немым археологическим находкам. Не следует сбрасывать со счета и возможность определенного влияния на ольмеков со стороны какого-нибудь еще не известного нам очага культуры, расположенного в пределах Мексики и Центральной Америки. Но больше всего для решения загадки ольмеков могут и должны сделать сами археологи. Не знаю, насколько это было убедительно, но в заключительной главе я попытался показать, что существующие ныне хронологические схемы развития ольмекской культуры (даже, когда они созданы таким талантливым ученым, как профессор Майкл Ко) еще никак не могут нас удовлетворить. Недавно полученные радиоуглеродные даты для Ла Венты и Сан-Лоренсо крайне ненадежны уже хотя бы в силу несовершенства самого этого метода. «Не говоря уже о том, что допускаемая ошибка в 50-100 и больше лет слишком велика, — пишет советский археолог А. Л. Монгайт, — некоторые анализы, вследствие разных причин, мешающих точному измерению, иногда из-за загрязнения проб современным углеродом, дают даты, находящиеся в очевидном противоречии с историей». Археологии должны помочь сами археологи с помощью своих надежных и проверенных временем методов — типологии и стратиграфии. Необходимо тщательно изучить по тысячам фрагментов ольмекской керамики ее разнообразные узоры и формы, и тогда доселе безмолвные обломки древней посуды превратятся в полновесный исторический документ. Как воздух нужны и новые стратиграфические раскопки, с тем чтобы проверить и уточнить глубину залегания наиболее характерных типов ольмекской керамики, орудий труда, статуэток и, что особенно важно, каменных изваяний.

Загадки, проблемы, нерешенные вопросы — они встречаются в стране ольмеков буквально на каждом шагу. Даже драматический закат этой блестящей культуры во многом остается для нас неизвестным. Последние сведения об ольмеках — строителях Ла Венты и Сан-Лоренсо встречаются в виде надписей на стенах древнего города Серро де Лас-Месас в VI веке. Стали ли тамоанчанцы жертвами внутренних потрясений и социальных бурь или же их, как впоследствии это случилось и с майя, смела с лица земли волна завоевателей-чужеземцев, мы пока точно не знаем. Во всяком случае, после VI века н. э. никаких надежных археологических свидетельств о существовании ольмекских городов и селений уже не встречается.

Иной неискушенный читатель, видя такое обилие вопросительных знаков, может с полным правом спросить: а стоило ли вообще писать популярную книгу по проблеме, о которой нет даже видимости согласия среди самих археологов-специалистов?

Дело в том, что в настоящее время «ольмекская проблема» самая жгучая и сложная проблема американской археологии. От того или иного ее решения во многом зависит и общий взгляд на всю тысячелетнюю историю цивилизации доколумбовой Америки. И если читатель имеет сейчас возможность взвесить все «за» и «против» изложенных выше точек зрения и в зависимости от их убедительности вполне осмысленно встать на ту или иную сторону в великом споре умов, то это совсем не лишняя вещь при решении запутанных загадок-древности. Немаловажно и то, что подобные знания позволяют даже неподготовленному человеку критически оценить широко бытующие, к сожалению, в популярной литературе скоропалительные и однозначные выводы по поводу цивилизаторской миссии ольмеков на Американском континенте. Так, журналист А. М. Кондратов в своей книге «Погибшие цивилизации» утверждает, что «ольмекам обязана цивилизация Центральной Америки точным календарем, иероглифической письменностью, основными принципами архитектуры и монументальной скульптуры, зачатками астрономии и математики». Здесь каждое слово по меньшей мере спорно. И, на мой взгляд, будет гораздо лучше, если хотя бы по наиболее сложным проблемам древней истории популяризаторы науки воздержатся от слишком прямолинейных утверждений. Задача популярных книг не только говорить прописные истины, но и заставить читателя думать над аргументами спорящих сторон.

В январе 1969 года профессор Майкл Ко прислал мне свою еще пахнувшую свежей типографской краской книгу «Первая цивилизация Америки». Стоит ли говорить, с каким нетерпением перелистывал я ее страницы, буквально впитывая в себя захватывающий рассказ очевидца и прямого участника многих событий, связанных с успехами ольмекской археологии. «Мы в огромном долгу у таких народов, как ольмеки, — пишет в конце своей книги Майкл Ко. — Многие современные страны, и прежде всего Мексика, выросли на богатом наследии доиспанской культуры, берущей свои истоки от ольмекской цивилизации подобно тому, как мы, североамериканцы, являемся наследниками европейско-средиземноморской культуры, уходящей своими корнями к шумерам, египтянам, грекам и этрускам… И первая цивилизация Америки, часть этого общего древнего наследия, подает нам — далеким потомкам — через бездну столетий свой голос в виде нетленных творений человеческого гения и культурных достижений той эпохи».

Полные сил и энергии, во всеоружии современной техники и знаний отряды археологов из разных стран яростно штурмуют сейчас неприступные бастионы старой ольмекской загадки. Рано или поздно, но они вырвут у молчаливых джунглей их нераскрытую тайну, и ольмекская цивилизация во всем своем блеске предстанет перед изумленным взором человека сегодняшнего дня.

Послесловие

Поездки в Мексику все больше убеждают меня в том, что традиционная мексиканская экзотика стала уходить на второй план… И все больший интерес проявляется к загадочному и таинственному прошлому этой страны.

Прилетевшего в Мексику иностранца теперь ведут не на бой быков или на площадь Гарибальди, где собираются марьячис, а в Музей антропологии или на площадь Трех культур.

Огромное здание Музея антропологии расположено в тенистом парке Чапультепек. Перед входом стоит гигантский, вытесанный из камня бог дождя Тлалок. Ему поклонялись древние жители Мексики. Бога нашли где-то далеко от столицы в горах и везли его оттуда на специальной платформе.

В больших, хорошо освещенных залах музея с поразительным художественным вкусом расставлены древние орудия труда индейцев, предметы быта, вывешены картины, рассказывающие о прошлом, сделаны макеты древних поселений.

Много удивительного можно узнать, бродя по залам музея в Чапультепеке. У древних индейцев Мексики была высоко развита хирургия. В большом почете у них были спортивные игры, и одна из них, тлачтли, очень напоминала современный баскетбол. На заре развития человечества у индейцев были свои обсерватории и свой солнечный календарь, отличавшийся большей точностью, чем европейский. В цифровой системе индейцев раньше, чем в Европе, Индии и арабском мире, появилось понятие нуля.

Долго я бродил по удивительным залам Музея антропологии. Было жаль покидать этот удивительный уголок прошлого Мексики. Но всякое свидание когда-то кончается. Я пошел к выходу — и тут вдруг обратил внимание на огромную белую стену, на которой золотом высечены такие слова: «Веру в будущее народы найдут в величии своего прошлого. Пусть проходят цивилизации, но люди всегда будут помнить тех, кто жил прежде и кто создал мир, в котором мы живем».

Мне представляются очень мудрыми эти слова и не менее мудрым решение мексиканцев создать в своей столице площадь Трех культур. Эта площадь находится почти в самом центре города. Здесь были снесены дома колониального периода, снят верхний слой земли и обнажены остатки древних пирамид ацтекской столицы Теночтитлан.

Новая площадь Трех культур — символ величия прошлого индейской столицы. Перед людьми открылись древние пирамиды Теночтитлана. Неподалеку от них стоит испанский храм Сантьяго Тлателолко — темные стены, бойницы вместо окон. Именно такими и были века испанского владычества. Но теперь вокруг площади поднялись многоэтажные дома. На их фоне испанский храм кажется маленьким и ничтожным.