Франсин Риверс - Священник Страница 5

Опираясь лбом на сложенные руки, сжимавшие посох, Моисей пересказывал все слова, услышанные им на горе от Бога. Сердце подсказывало Аарону, что эти слова — истина, и он впитывал их, как воду. «Господь посылает Моисея освободить нас!»

— Я молил Господа послать кого-то другого, Аарон. Я спросил, кто я такой, чтобы идти к фараону. Я сказал, что мой народ не поверит мне. Я сказал Ему, что никогда не был красноречив, тяжело говорю и косноязычен. — Моисей медленно вздохнул и повернулся к Аарону. — И Господь — Его имя Я ЕСМЬ Сущий — сказал, что вместо меня говорить будешь ты.

Аарон ощутил внезапный приступ страха, но произнесенные только что слова были ответом на молитву всей его жизни, и страх тут же утих. Господь услышал стенания Своего народа. Избавление близко. Господь увидел их страдания и собирается положить этому конец. Аарон был слишком взволнован, чтобы говорить.

— Ты понимаешь, о чем я говорю, Аарон? Я боюсь фараона. Я боюсь своего собственного народа. Поэтому Господь послал тебя быть рядом со мной и говорить вместо меня.

Невысказанный вопрос повис в воздухе. Захочет ли он стать бок о бок с Моисеем?

— Я твой старший брат. Кто еще сможет быть твоими устами, если не я?

— А ты не боишься, брат?

— Ты знаешь, что значит в Египте жизнь раба, Моисей? Что такое моя жизнь? Да, я боюсь. Я боялся всю свою жизнь. Гнул спину на надзирателей и получал кнутом, если только осмеливался поднять голову. Я довольно смело говорю в стенах своего дома и среди моих соплеменников, но от этого нет никакой пользы. Ничего не меняется. Мои слова — все равно, что ветер. Я думал, и молитвы тоже. Но теперь я знаю, что это не так. На этот раз все будет по-другому. Из моих уст услышат слова не раба, а Слово Господа, Бога Авраама, Исаака и Иакова!

— Если они не поверят нам, Бог дал мне для них знамения, — и Моисей поведал Аарону, как его посох стал змеей, а рука покрылась проказой. — А если и этого будет недостаточно, то я зачерпну воды из Нила, и она превратится в кровь.

Аарон не стал просить показать эти знамения.

— Они поверят так же, как и я.

— Ты веришь мне потому, что ты мой брат, и потому, что Господь послал тебя ко мне. Ты веришь, потому что Господь изменил твое сердце. Ты не всегда относился ко мне так, как сегодня, Аарон.

— Да, мне казалось, что между нами есть разница — ты свободен, а я нет.

— Я никогда не чувствовал себя во дворце фараона как дома. Я хотел быть со своим народом.

— А мы презирали тебя и отвергли. — Наверное, Моисей стал таким смиренным из-за того, что жил среди двух разных народов и ни один из них его не принял. Так или иначе, он должен выполнить повеление Господа, или евреи навсегда останутся рабами: будут гнуть спину, добывая глину и делая кирпичи, будут умирать лицом в грязи. — Моисей, Господь избрал тебя, чтобы освободить нас. Так и будет. Что бы ни сказал тебе Господь, я произнесу это. Если мне придется кричать, я заставлю людей слушать.

Моисей посмотрел на гору Господню.

— Утром мы пойдем в Египет, — сказал он. — Соберем старейшин Израиля и перескажем слова Господа. Затем мы все пойдем к фараону и скажем ему отпустить Божий народ в пустыню, чтобы принести жертвы Богу, нашему Господу, — он поморщился, словно от боли.

— В чем дело, Моисей? Что случилось?

— Господь ожесточит сердце фараона и поразит Египет знамениями и чудесами. И когда мы выйдем, то не с пустыми руками, а со множеством даров из серебра и золота и одежд.

Аарон горько рассмеялся:

— Господь опустошит Египет так же, как они разорили нас. Никогда не думал, что увижу, как восторжествует справедливость. Это будет радостное зрелище!

— Не желай увидеть их разрушение, Аарон. Они такие же люди, как и мы.

— Не такие.

— Фараон не уступит, пока не умрет его первенец. Только тогда он отпустит нас.

Аарон слишком долго был под гнетом египетских начальников и слишком часто получал удары кнута, чтобы жалеть египтян. Однако он видел, что брат думает иначе.

Они отправились в путь на рассвете. Сепфора вела осла, нагруженного пищей, который тянул за собой носилки. Елиезер выздоровел, но все же не достаточно, чтобы идти самому вместе с матерью и братом. Аарон и Моисей шли впереди, каждый опираясь на свой посох.

Направляясь на север, они двинулись через пустыню Сур по торговому пути, соединяющему Египет с южным Ханааном. Этот путь был более коротким, чем через пустыню: он проходил сначала на юго-запад, потом на север. Аарон хотел услышать все, что Моисей слышал от Господа.

— Расскажи мне все еще раз. С самого начала.

Как бы ему хотелось быть там вместе с Моисеем и самому увидеть горящий куст! Он познал, что значит услышать голос Божий, но быть в Его присутствии — это даже невозможно себе представить.

Когда они пришли в Египет, Аарон привел Моисея, Сепфору, Гирсама и Елиезера в свой дом. Моисей был безмерно счастлив — его обнимала сестра Мариам и окружали сыновья брата. Аарон даже немного жалел Моисея, которому еврейские слова все еще давались с трудом, поэтому говорил вместо него:

— Бог призвал Моисея избавить наш народ от рабства. Господь сотворит великие чудеса и знамения, чтобы фараон отпустил нас.

— Наша мать молилась, чтобы ты был Божьим избранником, — Мариам снова обняла Моисея. — Когда тебя спасла дочь фараона, мама была уверена, что Бог сохраняет тебе жизнь для какой-то великой цели.

Темноглазая Сепфора сидела рядом со своими сыновьями, взволнованно наблюдая за происходящим из угла комнаты.

Потом сыновья Аарона обошли всю землю Гесем — часть Египта, отданную евреям несколько веков назад, где они теперь жили в рабстве. Они сообщили старейшинам Израиля, что Бог послал им избавителя и они должны собраться, чтобы услышать слово от Господа.

В это время Аарон и Моисей разговаривали и молились. Аарон видел, как его брат старается побороть страх перед правителем Египта, своим народом и Божьим призванием. Моисей почти ничего не ел, и с утра он выглядел более уставшим, чем вчера, когда отправился спать. Аарон, как только мог, старался его ободрить. Теперь он не сомневался, что именно ради этого Бог послал его навстречу Моисею. Аарон любил своего брата. Его присутствие давало ему силы и желание служить.

— Моисей, ты скажешь мне слова, которые Бог говорит тебе, и я произнесу их. Ты не пойдешь к фараону один. Мы пойдем вместе. И, конечно, Сам Господь Бог будет с нами.

— Но как ты не боишься?

Не боится? Может быть, просто не так сильно. Моисей рос во дворце, не страдая от физического насилия. Он не знал, что значит жить, только и мечтая о том, чтобы Господь вмешался, как обещал. Он не жил в окружении других рабов и близких, которые искали поддержки друг у друга, помогая один другому прожить очередной день. Чувствовал ли Моисей когда-нибудь, что он любим, кроме первых лет своей жизни у материнской груди? Сожалела ли дочь фараона, что усыновила его? Какие последствия принесло ей неподчинение фараону, и как это отразилось на Моисее?

Аарон понял, что, будучи в плену собственных переживаний, мелких обид и детской зависти, он никогда раньше об этом не задумывался. В отличие от Моисея, он не рос приемным сыном дочери фараона и не жил среди презиравших его людей. Может быть, Моисею пришлось научиться держаться в тени и мало говорить, для того чтобы выжить? Аарону не приходилось жить между двумя мирами, ни один из которых не принимал его. Ему не приходилось искать принятия и любви своего собственного народа и встретить их ненависть. Ему не довелось убегать от обоих народов — египтян и евреев, ища прибежища среди чужого племени, чтобы остаться в живых. Он не проводил долгие годы в одиночестве в пустыне, пася овец.

Почему он никогда раньше об этом не задумывался? Неужели только сейчас он смог понять умом и сердцем, какой была жизнь Моисея? Теперь Аарона переполняло сострадание к брату. Он жаждал помочь ему, подтолкнуть к выполнению Божьего поручения. Ведь сам Господь Бог сказал, что Моисей будет избавителем Израиля, и Аарон знал, что Бог послал его быть рядом с братом и сделать все, что тот не сможет сделать сам.

«Господь, Ты услышал наш вопль!»

— Знаешь, Моисей, я провел всю свою жизнь в страхе, кланялся и расшаркивался перед надзирателями и начальниками, всегда получал кнутом, если работал не слишком быстро. А сейчас, впервые в жизни, у меня появилась надежда. — Слезы ручьем потекли из глаз Аарона. — Знаешь, брат, надежда изгоняет страх. У нас есть обещание Господа, что день спасения близко! Люди будут радоваться, когда услышат об этом, а фараон будет в страхе перед Господом.

В глазах Моисея застыла печаль.

— Он не послушает.

— Как он может не послушать, когда увидит все эти знамения и чудеса?

— Я вырос вместе с Рамсесом. Я знаю его, он высокомерный и жестокий. А теперь, когда он на троне, он верит, что он бог. Он не послушает, и многим придется страдать из-за него. И наш народ, и египтяне — все будут страдать.