Не дыши! - Найяд Диана Страница 30

От адреналина стучало в висках, пульс участился, глаза открылись. Я выпрямила спину. В хорошей ли я форме? Выдержит ли организм? Хватит ли желания и сил для новой экспедиции?

Все 30 лет без плавания я поддерживала физическую форму. Я уже не была спортсменом мирового уровня, как раньше, но я тренировалась каждый день. И делаю это до сих пор. Я твердо уверена – мозг, душа, разум работают лучше, только если ты находишься в хорошей физической форме. Мое кредо: в здоровом теле – здоровый дух. Работая на телевидении, постоянно находясь в разъездах, я скорее отказалась бы от ужина и сна, чем от вечерней пробежки. Я отлично справлялась с длинными дистанциями. Но в 48 лет мои колени начало сводить, мне пришлось перестать бегать. Теперь я каждую пятницу катаюсь на велосипеде, это дает мне силы. С Бонни мы создали фитнес-программу Brava.com, я начала увлекаться йогой, и в результате моя жизнь изменилась. Я долго пыталась «успокоиться», сейчас я понимаю, что просто стремилась стать равнодушной ко всему. Йога помогла мне обрести силы и перестать бояться. Со мной было мое внутреннее, настоящее «я».

Странно, но интересуясь практически любым спортом на планете, я, отставной пловец, не замечала, как развивалось плавание в открытой воде. Я оставила без внимания тот факт, что в океане появляется все больше пригодных для покорения расстояний. Однако я никогда не сводила глаз с Кубы. Мне нравится считать себя спортивным человеком, но, признаюсь, всякий раз, когда какой-нибудь пловец покушался на расстояние Куба – Флорида и терпел неудачу, в глубине души я немного радовалась. Моя мечта была жива, но я не занималась плаванием уже 30 лет!

Глава 15

Мечта. Перезагрузка

В тайне я начала тренироваться в бассейне загородного клуба, владельцем которого был мой друг. Шел август 2009-го. В первые же дни тренировок мои иллюзии развеялись. Фитнес, йога, бег, велосипед – все, чем я занималась 30 лет, сохраняло меня в отличной форме, но этого было недостаточно для открытого заплыва. Молодые, безукоризненно натренированные спортсмены рассекали волны без видимых усилий. Я упорно тренировалась, но мои движения теперь были медленными, а частота гребка низкой. Я начинала с коротких 20-минутных дистанций, плавая свободным стилем и в ластах, чтобы ослабить давление на спину и плечи. Через месяц, в середине сентября, я уже плавала два часа без остановки, все еще в ластах, хотя спина, трицепсы и плечи работали лучше, стали сильнее. Мое тело вспомнило свой старый стиль – мощные гребки почти над самой поверхностью воды. Теперь я смогла тренироваться уже в 50-метровом бассейне олимпийского стандарта и навсегда забыла про ласты. В октябре я оставалась в воде 4–5 часов. Мое тело явно было не так довольно, как я. Бонни заметила у меня темные круги под глазами – настоящий «макияж енота». Кэндис просто говорила, что в последнее время я стала другой. Я легкомысленно отвечала, что просто добавила в свою фитнес-рутину немного тренировок в воде. В ноябре я плавала по семь часов не останавливаясь. Выйдя из бассейна, я еле добиралась до своей машины и несколько раз падала в обморок. Чтобы собраться с мыслями и уехать с парковки, мне требовалось время. Тело вопило о чрезмерной нагрузке и истощении. Мой взгляд стал горящим, как у сумасшедших. У меня была цель. Я не представляла, сколько физических усилий мне придется приложить. Но я была настойчива и морально несгибаема.

В декабре, чтобы отпраздновать день рождения Нины, мы отправились в круиз. Первый раз я смогла понять, как я буду чувствовать себя в океане. От мексиканского порта Масатлан я доплыла сначала до побережья курортного отеля поблизости, а затем стала плавать от острова к острову. Расстояние между островами не было гигантским, я не выматывала свой организм. Сдвинув очки на дюйм повыше, я смогла видеть этот пейзаж, очертания пальм, золотистый песок. Я ликовала. Руки были сильными, как всегда. В 20 лет, во время заплыва, я не могла позволить себе отвлекаться на окружающую меня картину. Сейчас я стала внеземным гедонистом, чьим домом был океан. Я плавала на протяжении четырех часов. Кубинская мечта все еще являлась моей тайной. Только начало серьезных тренировок, когда я обрету уверенность в себе и в своих возможностях, позволит мне ее открыть.

В начале января 2010 года я уехала в Мексику, чтобы осуществить два коротких заплыва. Я остановилась у хороших знакомых в Тодос-Сантосе, к северу от Кабо-Сан-Лукаса на южном мысе Калифорния. Один местный рыбак по просьбе моих друзей согласился сопровождать меня на своей лодке. Прибрежный ветер в тот день взбивал воздух, словно сливки, и в атмосфере стояла приятная прохлада, торопившая нас приступить к делу. Температура воздуха – около 60 по Фаренгейту, воды – 68. Мой рыбак ждал отплытия с таким видом, будто происходящее его совсем не волнует. Так на самом деле и было. Он просто хотел убедиться, что ему возместят ущерб за этот день, когда он не выходил за уловом. На рыбаке была толстая водолазка из флиса. А тем временем весь город обсуждал нашу экспедицию.

Море вскипало. Волны резко поднялись на 4–5 футов над поверхностью. Каждый час я подплывала к лодке, чтобы утолить жажду глотком воды, а голод – кусочком банана. Мой сопровождающий стал менее равнодушен и начал сопереживать мне. Знаками рыбак объяснял, что мы меняем курс с целью выбраться из этих волн. Каждый раз, когда складывалось впечатление, что я отлично справляюсь со стихией и бойко начинаю грести, он кричал: «Браво!»

В 6.22 я сказала, что на сегодня хватит. О берег ударялись волны высотой в 10 футов. Мой спутник согласился и направил лодку в безопасное место на побережье, где мы могли спокойно выйти на берег.

Желание закончить марафон было всепоглощающим, я выгадала момент затишья между волнами, опустила голову в воду и сделала последнее усилие. Я пыталась стоять по пояс в воде, но подводное течение было настолько свирепым, что пришлось ползком под водой добираться до берега. Рыбак с распростертыми объятьями бежал в мою сторону. В глазах этого равнодушного, совершенно невпечатлительного человека стояли слезы. Он стиснул меня медвежьей хваткой. Меня била дрожь, тепло его тела согревало меня. Прижимая меня, рыбак кричал: Corazуn![27] Подруга Линда затащила меня в дом и заставила опуститься в горячую ванну, от которой шел пар. Ава, ее четырехлетняя дочь, уселась на край и пристально разглядывала меня. Малышка понимала, что мне неловко, но она не пошевелилась и не сказала ни слова. Через 40 минут, когда мое тело больше не билось в ознобе, она положила маленькую ладошку на мою щеку, пристально взглянула темными глазами и спросила: «Зачем?»

Ребенок задает вполне себе уместный в моей ситуации вопрос. И очень справедливый. Я знала, что люди из реального мира не понимали меня. Но мой мир, где главными были поиск вдохновения, честь, обещания самой себе, заслонял меня от недоумения и непонимания окружающих. Я не буду хвастаться этим шестичасовым заплывом. Но на обратном пути в Лос-Анджелес я осознала, что у меня нет выбора. Теперь я буду двигаться только вперед.

Серьезные тренировки в ходе подготовки к Кубе-2010 должны были начаться уже в январе. За полгода до экспедиции. Пришло время посвятить в свои планы единомышленников.

Первой я рассказала Бонни. Она спокойно выслушала мою речь. Затем сказала, что ей надо время, чтобы все обдумать. Это был радикальный поворот событий. Для начала Бонни требовалось хотя бы научиться плавать. Моя сестра Лиза и племянник Тим, а вместе с ними и Нина прыгали от счастья. Кэндис отреагировала по-другому, встретив эту новость молчанием. Она была единственной, кто от начала и до конца видел, что мне пришлось пережить во время последнего Кубинского заплыва. Когда я откровенно говорила с ней о возрождении моей Мечты, Кэндис явно не была в таком же восторге, как я:

«Ты была там и попыталась. Зачем ворошить прошлое? Это не твой путь. Ты – единственная, кто вел нас только вперед. Ты – наш лидер. Твоя мечта слишком устарела. Ты талантлива. Почему ты не делаешь шоу, о котором рассказывала, твое шоу? Зачем тебе все это? Я не понимаю».