Иван Ваненко - Семейные приключения животных (сборник) Страница 4

XVI. Чижачьи похороны, или Как похвалы ни далеки от порицания

«Кума! ты слышала ли вестку?Вон Хлест вишь видел, говорит…»Синица так из клетки в клеткуОвсянке по утру кричит.

«Вчера, не знаю в час который(Вишь Хлест, болван, не посмотрел),Ведь что летал-то, бедный хворый,Хозяйский Чижик – околел!»

– Скажи пожалуй!.. ах, бедняга! –Знать смерть и добрых не щадит! –А видь какой он был добрягаВсех нас бывало облетит:

Кому веселое чиликнет,Кому – здорово! – прокричит;Сквозь клетки клюнешь – и не пикнет,А только дальше отлетит. –

«Ну и хозяин уж с раченьемКаким всегда за ним ходил.А ведь сказать не в осужденье,Ну, чем отлично был он мил?

За что такое полюбился?Признаться, – плохо распевал;Ведь разве только что не бился,Да в клетку сам всегда влетал?»

– Ума в нем, правда, не хватало, –И кто-ж за то не по корит –По комнатам уж он не малоБывало брызжет и сорит. –

«Да, да; за это я не редкоВеда сердитую с ним брань:Бывало прилетит на клетку,Да вдруг к тебе и сбросит дрянь!»

– И уж в к кой любви был в доме:Что день, то свежий все песок;Как будто нет и птиц окроме….А смех, что был за голосок! –

«А мы себя как пеньем мучим!Свистим, кричим во весь свой рот,Похвал же столько не получим:Для них милее вишь урод!..»

И у людей ведь есть повадка:С хвалой ругательство мешать, –Лишь стоит молвить для порядка:«Не в осуждение сказать!»

XVII. Собачьи воспоминания, или О том, как приятно мечтать о прошлых чувствах

Здесь, противу барской поварни,Я лежа на солнышке, грелась,А Серко глядел в подворотнюИ изредка ласково лаял.Я два раза тявкнула тоже,А больше брехать постыдилась:Подумает Серко, пожалуй,Что я навязаться готоваСама, только лай бы услышать!Нет, я уж теперь осторожнаИ пылкости нет во мне прежней;К тому же, любовь моя к Серку,Увы! уж любовь не впервые….О, как я любила Салтанку!Какой он был бойкий, игривый!Бывало бежит что есть рысиК воротам «здорово» пролаять;И я – ну, едва ли такая,Другая найдется меж наших –Пускай я, не так как нахалка,К нему со всех ног не бросалась,А лаяла скромно по-одаль, –За то так смотрела приветно,Что слюнки распустит СалтанкаИ морду себе лижет – лижет….Ну, словом, мои взгляды былиВкуснее ему сочной кости.А если, глядя этак нежно,Еще и хвостом повиляешь, –Как, батюшки-светы, СалтанкаОт радости пустится прыгатьИ бегать то скоком, то рысью….Уж дворник, бывало, напрасноИ манит, и грозно прикрикнет –Салтанка не слушает вовсеИ прочь от меня не отходит,А сам он какой был красавец!Высокий такой, чернорылый,С хвостом закорюченным к верьху,С глазами блестевшими ярко.Какой же храбреца, был, ревнивец:Бывало любую собаку,Хоть будь его вчетверо выше,От наших ворот прочь отгонит;Сам первый кидается в драку,Не то, чтобы просто лишь лаял:Готов до полсмерти загрызться;А все, чтобы мне полюбиться!..Ах! не было, знать, и не будетПодобного милого друга!Пусть Серко там лает как знает,А я не пойду к подворотне;Усну я немножко на солнце,Авось мне сон сладкий приснится,Авось я увижу Салтанку!

XVIII. Восторг селезня, или О том, какое удовольствие быть вместе с любимым предметом

Послушайте, как квакает!Глядите, как идет!Как с лапочки на лапочкуПереступает!.. а?Не правда ли, красавица?Не правда-ль – хороша?Какие у ней перышки,Какой у ней носок;Какая шейка гибкая,А глазки – что жучки!И плотная, и тучная –Уж есть на что взглянуть!Такая полновесная,Как бы мешок с овсом;А что за чистоплотная:День целый на прудеНыряет и купается,Чтоб полюбиться мне.О – ква-ква-ква! Серяночка!Поди ко мне, поди!Пойдем мы на болото, тамПоищем червячков;Пошляндаем, потопчимся;Хоть лапки загрязним,Да вдоволь мы насытимся;А там мы, на пруд,Поплаваем, очистимся,Обмоемся в воде.

XIX. Лошадиное признание, или О том, что вид молодости приятней жара старости

«Буро-пегая Кобылка,Как тебя я полюбил!Кровь во мне играет пылко….»Конь саврасый говорил.«О, потешь меня немножко,Не кусайся, будь смирна!Не брыкайся задней ножкой,Будь рассудлива, умна!..Чем тебе я не по нраву?Али я не статный конь?Али я не нажил славы?Не бросался ль я в огонь?…Близь Алжира в жаркой схваткеЯ скакал под седоком –Только ахали лошадки,Да дивилися тайком.Получил четыре раныИ отставку получил;Ну, теперь не без изъяна –Да каков я прежде был!Так уж ради прежней славыТы меня не обездоль;Али бег мой не поправу?Нутка пустимся – изволь!..»И в ответ ему Кобылка:«Много пожил ты, мой свет;Кров в тебе играет пылко,Да ведь молодости нет!»

XX. Ослиный довод, или О том, что о вкусах спорить не должно

Раз двум щенкам по голой костиДал кто-то; что уж тут глодать?..Щенки не сыты, и со злостиДавай про пищу рассуждать:

– За чем устроено так в мире,Что только мясо мы едим?А сена вон стога четыре –Мы на него и не глядим.

Какая бы тому причина?Чем не по нраву сено нам?Что, пища, каждому по чинуДана, иль только по зубам?…

Один протявкал: «Дело в чине:Тот вкусно ест, кто в честь попал.»Другой залаял: «Нет, скотинеЗубастой, вкус Юпитер дал.»

Добро бы взрослые собаки,А то щенки, войдя в задор,Долаялись почти до драки; –Осел прервал их гневный спор.

«Щенята! вы молокососы;Совсем вы судите не так;Осел ученый я: вопросыЛогические мне пустяк.

Чем по пусту вам огрызаться,Спросили бы меня, Осла,Я вам помог бы может статься:Наука до всего дошла!

Не нужно тут воображенья,рассудку верить не велят;Со вкусом знай соображеньеИ будешь знанием богат.

Будь своему желудку пестун,Так потучнеешь – не узнать:Concordia res parvae crescunt, –Правдивей нечего сказать.

И сено предпочесть не странно,Когда мы так определим, –Что пища то скотов избранных:Вот Слон и я его едим.

Работник же – вон та скотина, –С которым часто я дерусь –(Он бьет меня, болван, дубиной,Да я не больно ведь боюсь) –

Он сена, как и братья ваша,Совсем не любит и не жрет;Хозяина ругает даже,Коль тот его косить пошлет.

Так всякий тут легко рассудит,Чья голова не так пуста:Что умный – умное и любит,Что мясо сену не чета!»

XXI. Кошачья хандра, или О том, что в старости глаза видят иначе

Под навесом у сараяБрыско, серый Кот, сидит,И, кругом все озирая,Сам с собою говорит:

«Видно свет к концу стал ближе,Все теперь не то, не так:Вон и кровлю поднял вышеПлотник – этакой дурак!

Что за страсть к нововведеньям?То-ли дело старина!..Мох на кровле…. загляденье,Как покрыта им она!

У трубы, бывало, планки,Два окошка с чердака;Заберешься с позаранку,Да и ждешь из подтишка:

Не прокралася ли Кошка,Не присел ли воробей; –С первой попоешь немножко,А другого – цап! скорей.

Нынче нет уж этой ловли!..Воробья не разглядишь;Лапы врозь скользят по кровле –То и жди, что сам слетишь.

Да и кошки, пес их знает –Стали этакая дрянь:Ты с ней петь, она кусает, –Смотришь, вместо дружбы, брань!

Даже мыши и мышатыНынче вдвое удалей;Так канальи плутоваты,Что с трудом поймать, ей-ей!

Словом, жить уж не приятно,Самый свет мне омерзел;Скверно, гадко, так досадно,Ни на что бы не глядел!»

– А за что такая злоба?Что на новость класть вину: –Стар котище ты, не то быИ не вспомнил старину! –

XXII. Коровьи нежности, или О том, что сентиментальные чувствования не лишают аппетита

Чье слышно томное мычанье,Кто тосковал?То юный Бык свое страданьеТак выражал:

«О лютый рок, о участь злая!Уныл мой дух….Где ты Буренка молодая,Где ты, мой друг?

Нет, ты не друг уже мне ныне,Любви предмет;Ты изменила и в поминеМеня, чай, нет!..

Я с нею рос, еще теленкомЕе любил….Как хороша была Буренка –Я не забыл!..

Нам вместе с нею корм давалсяИ водопой;Я с ней так нежно обращался,Она – со мной….

Да, так любили мы друг друга!Делясь овсом,Я делал нежную услугуВсегда притом:

То языком ей за ушамиЯ полижу,То под боком слегка рогамиЕй почешу….

Она же так бывало милоСебя ведет:Глядит, глядит – и прямо в рылоМеня лизнет!..

В чем мне искать теперь отрады?Душа пуста;Буренушку угнали в стадо –Я сирота!

Кому теперь рассеять нужнаМою печаль?Кто промычит со мною дружной«Тебя мне жаль!»

Но что мне более обидноИ что грустней:Мне очень, очень ясно видноИзмену в ней…..

Я видел – сердце запылалоМое огнем!Она охотно побежалаЗа пастухом….

Я понял и – сказать боюся –Потерян друг!..Не звук рожка ей стал по вкусу,Не рев подруг:

Ее Бычище недостойныйПленил. Увы!Я не могу теперь спокойноЩипать травы!

Вон, есть в хлеву овес янтарный,Но что мне в том?Не заманить неблагодарнойИ колачем!

У! вспомнить жалко мне и больно!А почему?Я так любил ее…. Довольно….Му-му! му-му!»

И так мычаньем заглушаяТоску без слез,Пошел мой Бык под сень сараяДоесть овес.

XXIII. Петушья догадка, или о том, что у каждого есть свое орудие для защиты*