Модест Богданович - История войны 1814 года во Франции Страница 5

Недостаток в финансовых средствах заставил Наполеона принять чрезвычайные меры. Не успев обратить в ходячую монету общинные имущества, продажей коих предполагалось покрыть дефицит прежних лет, он был принужден заменить билетами кассы погашения долгов (bons de la caisse d’amortissement) все капиталы французского банка и других кредитных учреждений и выдать из частной своей казны, хранившейся в кладовых Тюльерийского дворца, 63 миллиона франков. Но как, несмотря на то, оказался дефицит текущего года в 300 миллионов, то для удовлетворения необходимейшим расходам Наполеон, не имея возможности прибегнуть к займам, был принужден увеличить налоги. Прибавка двадцати сантимов (процентов) к поземельной подати за 1813 год могла дать 80 миллионов, а увеличение вдвое налога на движимую собственность – 30 миллионов; присоединив к тому возвышение на одну пятую налога на соль и на одну десятую – косвенных податей, Наполеон приобретал 120 миллионов, которые вместе с Тюльерийским сокровищем могли послужить к уплате неотлагательных издержек22. Наполеон, опасаясь противоречия введению новых налогов со стороны Законодательной палаты, приказал созвать ее не прежде, как по утверждении постановлений об этих предметах Сенатом и Государственным советом. Когда же один из членов Совета осмелился заметить, что увеличение податей будет слишком тягостно, Наполеон, прервав его речь, сказал: «Налоги не могут быть ничем ограничены. Если существуют законы, полагающие предел налогам, то такие законы плохи»23.

Среди усиленных приготовлений к войне Наполеон узнал 2 (14) ноября от барона Сент-Эньяна об условиях, предложенных союзниками во Франкфурте. Сам Маре, доселе уверенный в непобедимости своего государя, поколебался в сангвинических убеждениях и подал голос в пользу мира. И действительно – предложения Меттерниха могли считаться весьма сносными: Франция, приняв их, упрочивала за собой границы по Рейну и Альпам и могла надеяться получить в Италии владения для вице-короля и других членов наполеонова семейства. Но Наполеон опасался, выказав необычайную ему уступчивость, обнаружить слабость Франции, и к тому же он, не отличаясь искренностью в своих дипломатических сношениях, подозревал союзников в намерении усыпить его бдительность; в особенности же его тревожило предложение открыть переговоры, не прерывая военных действий. Все это заставило его продолжать вооружения с усиленной деятельностью и отвечать уклончиво на предложенные союзниками условия. 4 (16) ноября герцог Бассано (Маре) писал Меттерниху, что заключение мира, могущего упрочить независимость всех народов на суше и на море, постоянно было целью политики императора Наполеона и что он согласен на открытие конгресса в Мангейме24. Как общественное мнение во Франции обвиняло Маре в неудаче пражских переговоров, и к тому же сей министр не пользовался расположением союзников, то Наполеон счел нужным назначить на его место, министром иностранных дел, герцога Виченцского (Коленкура); тогда же генерал Дарю был назначен генерал-интендантом на место Сессака (Cessac)25.

Ответ Маре на франкфуртские условия мира, как и должно было ожидать, не удовлетворил союзников. Меттерних сообщил ему, что переговоры о мире могут быть открыты только лишь тогда, когда союзные монархи будут уверены в согласии Тюльерийского Кабинета на их предложения26. Вместе с отзывом Маре, сделалось известно во Франкфурте из постановлений Сената, помещенных в Монитере 5 (17) ноября, что во Франции производились сильные вооружения. Наполеон, выказывая, что он еще обладал огромными средствами для ведения войны, имел в виду побудить союзников к большей уступчивости. И действительно – эта уловка едва не послужила в пользу «партии мира». Генерал Жомини поставил на вид в Совете российского монарха, что ослабление Франции, усилив Англию, могло быть опасно для России, а наследный шведский принц изъявлял гласно сомнение в успехе зарейнского похода. Но Блюхер и Гнейзенау, в челе «партии войны», по-прежнему стояли твердо на том, что следовало неотлагательно вторгнуться за Рейн, идти к Парижу, низложить Наполеона, ограничить Францию по возможности теснейшими пределами и обложить ее значительной контрибуцией. Предложения, сделанные союзниками во Франкфурте, возбудили в высшей степени гнев Блюхера, а уклончивый ответ Наполеона и известия о вооружениях его, помещенные в Монитере, наконец заставили замолчать поборников мира. Очевидно было, что император французов, отвергая выгодные для него предложения, надеялся на медленность и нерешительность коалиции и что если бы союзники дали ему время оправиться и собрать новую армию, то не могли бы удержаться на Рейне. Необходимо было предупредить удары грозного противника вторжением во Францию. К тому же многие обстоятельства тогда способствовали наступательным действиям союзных войск. Сдача сен-сирова корпуса в Дрездене позволила обратить блокировавшие его войска к достижению других целей; корпус Бюлова одержал блистательные успехи в Голландии. В самой Франции союзники открыли сношения не только с приверженцами Бурбонов, но и с некоторыми сановниками Наполеона, предвидевшими его падение и желавшими обеспечить свою будущность при новом обороте колеса непостоянной Фортуны. Все это заставило коалицию продолжать войну. Зная раздор и дух партий, волновавшие Францию, союзники объявили 19 ноября (1 декабря), что они ведут войну не против Франции, а против преобладания наполеонова, имевшего гибельные последствия для Европы и самой Франции; изъявляя желание, чтобы Франция была могущественна и счастлива, они объявили, что хотят быть также спокойны и счастливы и что не прежде положат оружие, как обеспечив будущность Европы прочным миром27. Таким образом, союзники, разъединив Францию от ее властителя, сделали первый шаг к низложению Наполеона. Сам он, как бы прозрев угрожавшую ему опасность, приказал своему министру иностранных дел[2], почти одновременно с обнародованием помянутой декларации союзников, написать Меттерниху, что император французов положительно изъявил согласие на все условия, сообщенные чрез барона Сент-Эньяна28. Но уже было поздно: судьба Наполеона долженствовала решиться оружием. Меттерних отвечал, что союзные государи с удовольствием узнали о принятии императором Наполеоном условий, предложенных во Франкфурте, и что отзыв французского правительства немедленно будет доведен до сведения их союзников29. Такой уклончивый ответ, очевидно, обнаружил намерение коалиции продолжать борьбу и заставил Наполеона усилить деятельность приготовлений к войне.

Одновременно с тем, император французов, желая побудить общественное мнение к дружному содействию в обороне страны, наконец решился созвать Законодательную палату. Но Наполеон, при всей своей гениальности, упустил из вида, что участие всех и каждого в святом деле защиты отечества может быть единодушно только тогда, когда правительство, истощив все средства к достижению мира, откровенно призывает народ к оружию. Так поступил его великодушный противник – когда Наполеон с полумиллионом воинов перешагнул русские пределы, когда неприятельские полчища, наводнив западные области государства, двигались к Двине и Днепру, когда завоеватель Европы, проникнув в сердце России, мнил поколебать решимость императора Александра и предлагал ему мир. Наполеон, угрожаемый вторжением союзников во Францию, поступал совершенно иначе. Он старался скрыть от народа, вверившего ему судьбы свои, и ход пражских переговоров, и предложения, ему сделанные союзниками во Франкфурте. Опасаясь встретить оппозицию в народных представителях, он отложил открытие заседаний Законодательной палаты сперва до 2, а потом – до 19 декабря н. ст. Эта мера имела весьма невыгодные для него последствия. Депутаты, прибывшие в Париж, принесли с собой горькое чувство неудовольствий, внушенных чрезвычайными конскрипциями, огромными реквизициями, тяжкими налогами, произвольными распоряжениями префектов – следствием самовластья правительства.

Везде говорили о притеснениях, терпимых гражданами, о бедствиях, постигших армию в Германии, о потерях, понесенных войсками от тифа и других повальных болезней на Рейне. Все приписывали неудачу переговоров самому Наполеону. Напрасное пребывание депутатов в столице, где они, оставаясь без всяких занятий целый месяц, проводили время в толках, враждебных правительству, оказало весьма невыгодное влияние на общественное мнение. Неудовольствие народных представителей было еще более увеличено тем, что Наполеон, нарушив их право избирать кандидатов в президенты, назначил в эту должность бывшего верховного судью (grand juge) герцога Массу (Ренье), человека дряхлого, совершенно неизвестного депутатам и не могшего иметь на них ни малейшего влияния30.

Таковы были обстоятельства при открытии Законодательной палаты в присутствии Сената и Государственного совета 7 (19) декабря. Наполеон открыл совещание следующей речью: