Мэри Симсес - Непреодолимое черничное искушение Страница 12

Я очнулась и поняла, что Арлен смотрит на меня в упор. Кажется, она чего-то от меня ждала.

– Простите, – сказала я.

Она взмахнула своим карандашом.

– Федеральная налоговая служба. Никогда не сталкивались с ними?

Я покачала головой.

– Нет, не сталкивалась. Насколько мне известно.

Некоторым моим клиентам приходилось иметь с ними дело, но я не собиралась сейчас вдаваться в подробности.

Серые глаза Арлен вспыхнули сердитым огнем.

– О, если бы сталкивались – уж вы бы об этом не забыли, – заявила она. – Эти ребята из ФНС – сущие монстры.

– Точно, – согласилась я тихонько. Я когда-то встречалась, еще во время учебы, с парнем, который теперь работает в их головном офисе. И я бы никогда не назвала его монстром – хотя и узнала потом, уже когда между нами все закончилось, что он в одно время со мной тайно встречался еще с кем-то. Так что, возможно, Арлен была в чем-то права.

Она сунула карандаш в карман своих брюк.

– Начинать нужно вот отсюда, – она подошла к секции с книгами в кожаных переплетах, которые выглядели очень старыми: они были толстыми, страницы в них пожелтели от времени и, казалось, могут рассыпаться прямо у вас в руках. Я знала, что в них содержатся сделанные очень красивым и аккуратным почерком подробнейшие записи о документах на права собственности и других документах, над которыми корпели переписчики типа Бартлби. Очень старые записи.

– Потом вы можете перейти сюда, – она махнула рукой в другой конец комнаты, в сторону полок с книгами в белых пластиковых обложках – в них уже содержались более современные документы, созданные во времена, когда уже существовали фотокопирование, печатные машинки и, позже, компьютеры. – И наконец, – она показала на стол, где стояли два темных монитора, – записи за последние пять с половиной лет находятся в базе, и вы можете найти их легко и просто, – сказала она.

Я кивнула.

– Спасибо. Думаю, мне стоит уже начать.

Я села на металлический стул и стала искать фамилию «Годдард» – так звали моего прадедушку. Я рылась в записях за двадцать лет, с конца девятнадцатого и до начала двадцатого века. И хотя все записи были сделаны вроде как по алфавиту, на самом деле внутри секций это правило не соблюдалось: Грант здесь появлялся раньше Гиббсона, а Гейтс стоял после Готса. Со старыми книгами это всегда так: люди приходили со своими документами в контору – и клерки записывали их в книги на определенную букву в том порядке, в котором они приходили. Кроме того, все эти записи были сделаны от руки, что еще больше замедляло и усложняло мою работу. Спустя два часа я уже ничего не соображала, в горле у меня пересохло, а голова болела от духоты и спертого воздуха.

Арлен разбирала какие-то бумаги, когда я подошла к ее столу.

– У вас есть какие-нибудь вопросы? – спросила она.

Я покачала головой и обессиленно вздохнула. Конечно, найти бабушкин дом было бы чудесно. Было бы так волнующе и прекрасно стоять перед ним своими ногами на той самой земле, по которой она ходила много десятилетий назад. Но меня ждало разочарование – это оказалось слишком трудно.

– Нет, никаких вопросов, – ответила я. – Думаю, я закончила. Большое спасибо за помощь.

Арлен кивнула и вернулась к своим бумагам.

Я уже повернулась, чтобы уходить, но заметила по пути к двери несколько старых открыток, которые в рамочках висели на стене. Я подошла поближе, чтобы рассмотреть их. На пожелтевших карточках был старый Бейкон: магазины, гуляющие по улицам люди, машины с круглыми фарами и огромными колесами… На одной из карточек было сфотографировано белое здание, в котором теперь располагалась городская администрация, а на другой – красное кирпичное здание, стоящее посреди ярко-зеленой лужайки. Перед этим зданием высился скрюченный дуб – словно часовой на посту. Подпись на фотографии сообщала, что это средняя школа Литтлтон.

Что это такое?

Я повернулась к Арлен.

– У меня есть вопрос, – сказала я, показывая на снимок. – Вы не знаете, эта школа уже была здесь в сороковых годах?

Потому что если была – то моя бабушка наверняка в ней училась.

Арлен подошла, нацепила полуочки в серебристой оправе и стала разглядывать фото с таким вниманием, словно никогда раньше его не видела.

– Это школа Литтлтон, – произнесла она наконец.

– Да, – подтвердила я. – Вы имеете какое-нибудь представление о том, когда ее построили?

– Уверена, что в двадцатых годах, – она покосилась на меня и снова вернулась к изучению фотографии. – Но точно я смогу сказать вам, если вы подождете минутку.

Арлен оторвалась от снимка и начала рыться в ящике с какими-то документами и наконец что-то оттуда выудила.

– Да, вот, – она помахала брошюрой, которую держала в руке. – В прошлом году одна из школ делала проект по истории старых зданий Бейкона. И здесь есть и про Литтлтон.

Она протянула брошюру мне. Желтая обложка была украшена детским рисунком, изображающим большой зеленый дом с остроконечной крышей. Внутри были фотографии десятка местных исторических зданий, каждая сопровождалась рассказом. Я перелистала брошюру и нашла копию заинтересовавшей меня карточки: здание строилось в 1923–1924 годах, в конце 1924 года была открыта школа, говорилось в сопроводительной заметке. Да, моя бабушка определенно должна была учиться в этой школе.

– Можете взять это себе, – сказала Арлен, закрывая ящик. – У нас их много.

– У меня есть еще один вопрос, – обратилась к ней я. – И я очень ценю вашу помощь, – я скрутила брошюру в рулончик. – Школа все еще существует?

Она мигнула своими круглыми глазами и уставилась на меня.

– Ну разумеется, она существует. Это на Нехок-Лейн.

Она повернулась, вернулась к своему столу и взялась за телефон. Я заметила небольшое оранжевое пятно у нее на рукаве и невольно подумала: это, наверно, томатный соус…

Нежаркое вечернее солнце и свежий воздух были очень приятны – особенно по контрасту с духотой и затхлостью регистрационного помещения. Я настроила навигатор на Нехок-Лейн – до нее было всего три мили. Может быть, я и не нашла дом своей бабушки – зато нашла школу, в которой она училась, и это было здорово. Мне вообще начинал нравиться Бейкон – что-то было в этом городке особенное, почти привлекательное.

Нехок-Лейн оказалась жилой улицей, на которой стояли преимущественно белые дома, отделенные от дороги довольно большими лужайками и садиками, засаженными лилиями и голубыми гортензиями.

Здание школы в основном было очень похожим на свое изображение на открытке, но было и несколько существенных отличий. Первое, что бросилось мне в глаза, – вокруг нее теперь была круглая подъездная дорожка и небольшая парковка рядом, их явно не существовало тогда, когда она была только построена. Я припарковалась и медленно пошла вокруг здания, рассматривая надпись «Средняя школа Литтлтон, 1924», сделанную огромными буквами над входной дверью, отмечая неожиданную гладкость кирпича, по которому я провела рукой, тщетно стараясь заглянуть в окна, наполовину закрашенные снизу белой краской. С одной стороны здания была пристройка из более нового и более яркого красного кирпича, а с другой стороны оборудована детская площадка. Стайка ребятишек рассыпалась по ней: они качались на качелях и катались с горки, пока их мамы болтали, сидя за столиком для пикника.

Я вернулась обратно к входу в школу и подошла к старому дубу, корни которого торчали из земли, словно огромные, изуродованные артритом пальцы неведомого великана. Крона у него была все еще очень густая, и тень от нее закрывала почти всю лужайку, словно зонтик. Я села, прислонившись спиной к шершавому стволу, и стала представлять себе, как тут сидела моя бабушка. Может быть, ей было шесть лет и это был ее первый день в школе… а может быть, ей было одиннадцать и она была влюблена в какого-то мальчика… Я как будто чувствовала ее прикосновение в теплом солнечном луче, как будто видела ее, как будто слышала ее шепот в шелесте листьев.

Я положила руку на один из вывороченных корней и почувствовала, как по лицу у меня потекли слезы. Они стекали по щекам и падали на штаны, оставляя темные круглые пятна на их ткани.

– Я скучаю по тебе, бабушка, – шепнула я, голос у меня прервался. – Я так скучаю по тебе. И я приехала сюда, чтобы сделать то, что ты просила, но все пошло как-то не так. Во-первых, я свалилась в океан и почти… почти утонула, бабуль. Потом я пыталась доставить твое письмо адресату – но у меня не получилось. Потом захотела отыскать твой дом – но тоже не смогла этого сделать. Хотела бы я понять, почему все так получается. Хотела бы я, чтобы ты могла мне это объяснить.

В густой кроне дерева что-то зашептал ветер, а я уткнула лицо в ладони и закрыла глаза.

Глава 5. Тихое местечко для ужина

Я решила попытать счастья с Четом Каммингсом еще раз по пути в гостиницу. Приехала я туда около пяти часов. Зеленая «Ауди» по-прежнему стояла на том же месте, но дома все так же никого не было, и я начала беспокоиться, что хозяин мог уехать из города. Может быть, он поехал навестить какого-нибудь приятеля или у них семейный сбор – и тогда он будет отсутствовать несколько дней. Я подумала, не бросить ли мне бабушкино письмо ему в почтовый ящик – но эта мысль показалась мне слишком уж пораженческой. С другой стороны – не могу же я торчать в Бейконе вечно, ожидая его возвращения! Бабушка, я знала это точно, меня бы поняла.