Бернар Вербер - Шестой сон Страница 37

– Меня зовут Абдулла Киамбанг, я президент компании, работающей в сферах недвижимости и туризма. Наш слоган звучит так: «Kiambang Tour – незабываемые путешествия». Мы стараемся внедрять инновации в области, которая, к сожалению, славится чрезмерной конкуренцией. Покуда существует праздное общество, будет существовать и переизбыток предложений, вы согласны? Сейчас людям предлагают дешевые турпоездки, чтобы сбить цены. Но Kiambang Tour стремится поддерживать высокое качество и оригинальность услуг ради удовольствия клиентов. Известно ли вам, что наша компания занимает двенадцатое место в рейтинге авторитетного издания, специализирующегося на развлечениях и отдыхе? Двенадцатое – по соотношению цены и качества. Разумеется, я не жду от вас поздравлений, но знайте, что мы имеем вес в индустрии туризма. Для этого нам потребовались годы усилий.

Жака посадили на стул. По обе стороны от Киамбанга стояли держиморды в камуфляже, и ускользнуть не было никакой возможности.

Старик выдохнул ему в лицо сигарный дым.

– Понимаю, возможный родственник Кельвина Кляйна хочет спросить меня, для чего он мне понадобился. Что ж, отвечу. Вы оказались здесь, потому что я хотел встретиться с вами. Уверен, если бы я послал вам официальное приглашение, вы бы отклонили его.

Держиморды заржали.

– Мсье Кляйн, – продолжил старик, – я готов выложить вам все карты. Благодаря информации, полученной из вашего паспорта и от наших друзей в полиции, мне известно, что вы сын Каролины Кляйн – владелицы Пулау Харанг. Правда, ваша мать переименовала его в Пулау Сенои. Могу предположить, что вы приехали сюда, чтобы вступить в права наследства. С одной стороны, меня это устраивает, а с другой – осложняет мне жизнь. Ваш приезд оказался кстати, потому что я обсуждал с вашей матерью покупку острова, но она отказалась его продать. Несмотря на то что я предложил ей сумму, вдвое превышающую ту, за которую она его купила. Выгодная сделка. Я позволил себе настаивать, но она проявила упрямство.

– Это вы ее убили!

Жак рванулся в сторону старика, но держиморды тут же прижали его к стулу.

– Спокойно. Мы не виновны в ее смерти. Это простое совпадение. Возможно, ее укусила змея или ядовитый паук. Знаете ли, местная природа сурова. – Старик усмехнулся. – Мсье Кляйн, не в ваших силах усложнить мне жизнь, зато в моих – усложнить жизнь вам. Итак, продолжим. Ваша мать владела Пулау Харанг. Она умерла. Вы приехали. Я послал своих людей за вами, и вот вы здесь…

Он выдул через ноздри густой дым и продолжил:

– Мне также известно, что вы будущий врач и специализируетесь на изучении сна, как и ваша мать. Лично я страдаю от апноэ, но сейчас не время просить вас о консультации.

Свет неоновых ламп резал Жаку глаза.

– Думаю, у вас нет желания осесть на острове. Здесь слишком много комаров, нет ресторанов и заведений фастфуда. Следовательно, вы приехали, чтобы продать остров. Уверен, мои конкуренты уже пытались связаться с вами и, возможно, вы уже приступили к составлению договора купли-продажи. Hilton? Accor? Sheraton? Club Med? Barrière? Best Western? Marriott? Американцы, китайцы, немцы? Кто нашел к вам подход?

Жак глубоко вздохнул, с трудом сдерживая гнев.

– Поймите меня правильно, мсье Кляйн. Я президент преуспевающей компании Kiambang Tour, и у меня есть компаньоны и акционеры. В свое время мы допустили ошибку, сбросив этот островок со счетов из-за того, что судили лишь по внешней стороне: скалистый берег, отсутствие пляжей – мы сочли все это слишком не комфортным для наших клиентов. Но мы упустили из виду морские глубины, а оказалось, что именно они представляют исключительный интерес. Естественно, мы хотим исправить свой же недочет и рассчитываем, что вы нам поможете. Вы же понимаете, что это только бизнес, и ничего больше. Вопрос в том, что мои коллеги-акционеры, среди которых есть члены правительства, не желают видеть этот кусок земли в руках иностранцев, заинтересованных в быстрой выгоде. Как разумному человеку, вам это должно быть понятно. Если хотите, можете объяснять мои действия проявлением определенного национализма или обостренным чувством территориальной целостности. Вам наверняка известно, что недавно была обнаружена Синяя дыра, находящаяся недалеко от острова, и что там полно дельфинов, которых так любят туристы. Было бы жаль, если бы только иностранцы могли извлекать из этого выгоду, согласны? Полагаю, вам бы не понравилось, если бы Эйфелева башня принадлежала китайцам? Так что, думаю, вы меня понимаете.

Он щелкнул пальцами, и один из его подручных принес пачку желтых машинописных листов и ручку.

– Распишитесь вот здесь! Мы покупаем у вас Пулау Харанг за тройную стоимость, и вы возвращаетесь домой. Мы построим отель для любителей подводного плавания, где вы сможете проживать на полупансионе по льготным тарифам, и все будет отлично.

– А как же сенои?

– Эти оранг-асли? Что ж, наиболее образованные из них войдут в состав персонала отелей. Нам нужны официанты, горничные и грузчики. Остальных, проявляющих недоверие к внешнему миру, мы перевезем на континент и предложим поселиться в крупных городах, где они смогут наконец получить малайзийское образование. Они получат паспорта и станут частью цивилизованного мира. Разве это не гуманно?

– Они окажутся в трущобах, где будут пьянствовать и принимать наркотики, а вам подобные будут использовать их в качестве дешевой рабочей силы, так?

– У каждого есть шанс на успех, а если они не покинут остров, то так и останутся на первобытной стадии развития. – Он громко рассмеялся. – Подписывайте, мсье Кляйн, это в интересах всех нас.

– Ни за что.

– О, вижу, в том, что касается бизнеса, вы неуступчивы. Что ж, мне это даже нравится. Готов увеличить сумму вчетверо. А вы хитрец, однако! На вашем месте я бы поступил точно так же: немного строптивости – и условия контракта становятся еще выгоднее.

Старик протянул ему лист, который Жак тут же порвал.

– У вас нет права удерживать меня здесь, немедленно верните меня на остров!

Малаец покачал головой. Тут же был принесен новый контракт.

– Мсье Кляйн, до чего же вы неловкий! Но я предусмотрителен. Копий можно сделать сколько угодно. Подписывайте!

– Я хочу немедленно связаться с моим посольством.

– По моим сведениям, вы, естественно, побывали в посольстве, но забыли сообщить причину вашего пребывания в стране и то место, куда направляетесь. С официальной точки зрения вы и ваш коллега Фрэнки Шаррас являетесь обычными туристами, уехавшими в центральную часть Малайзии. Страна у нас довольно большая, и пройдет много времени, прежде чем вас хватятся. Подписывайте!

Жак Кляйн упорствовал.

– Ну, раз так, перейдем к методам, которые я лично не одобряю. К вашему сведению, прежде чем стать бизнесменом, я работал в малайзийской разведке. Слава пришла ко мне в июле 2011 года, во время подавления манифестации «Берсих» – Малайзийской коалиции за свободные и справедливые выборы… Впрочем, боюсь, это вам ни о чем не говорит…

Старик резким жестом затушил сигару.

– Пятьдесят лет на разведывательной службе. Пятьдесят лет, мсье Кляйн, это целая жизнь. И можете не сомневаться, я сохранил кое-какие навыки из моей прошлой жизни.

По приказу Киамбанга держиморды столкнули Жака со стула.

– Я пытал студентов. Студенты… им хоть кол на голове теши. В каждом поколении находятся желающие погеройствовать… вероятно, чтобы производить впечатление на девушек. Так вот, мне пришлось пытать многих из них, чтобы выудить имена смутьянов. Возможно, вы удивитесь, но мы, истязатели, чем-то похожи на вас – врачей, и у нас тоже бывают ежегодные конгрессы, во время которых мы обмениваемся накопленным опытом. Возможно, это единственный момент, когда мы забываем напрочь о политике. Счастливые мгновения подлинного товарищества между экспертами из разных стран. У каждого из нас есть собственный стиль. И могу вам сказать, что в этой сфере есть виртуозы, заслуживающие известности. Я бы даже предложил устроить реалити-шоу с пытками. Лично мне нравится изобретать пытки по заказу… вы специалист в области сна, и я это учту.

Жак нахмурился, а старик вновь зажег сигару.

– Расскажу вам самое забавное: я пытал малайзийских студентов-коммунистов, а ведь лучшим трюкам я научился от советских истязателей. Мои советские коллеги-коммунисты задавались вопросом: как не нанести телесный вред субъекту, но при этом не дать ему ни единого шанса на сопротивление? Что-то подобное я бы хотел применить по отношению к вам.

Жак попытался подняться, но один из мужчин в камуфляже осадил его.

– Эта пытка была изобретена во время сталинских чисток. Работники органов хотели придумать такую пытку, которая доставляла бы наибольшие страдания человеку. Что применить? Электричество? Огонь? Утопление? А может, постепенно отрезать части тела? Неплохо, но в итоге организм всегда сдавался – наступал обморок, и боль прекращалась. Но лишить человека сна – вот подлинная пытка, которая могла появиться только при гениальном Иосифе…