Никита Кузнецов - Слава и трагедия балтийского линкора

СЛАВА И ТРАГЕДИЯ БАЛТИЙСКОГО ЛИНКОРА

Автор-составитель Н.А. Кузнецов

ВВЕДЕНИЕ

Линкор «Слава», последний корабль из серии броненосцев типа «Бородино», активно участвовал в операциях на Балтике в годы Первой мировой войны и героически погиб в 1917 г. во время Моонзундской операции. В мирное время на его долю также выпало немало дальних походов и славных дел, одним из которых было участие в спасении жителей итальянского города Мессина, пострадавших от разрушительного землетрясения в 1908 г. Наиболее подробно история корабля изложена в фундаментальной монографии С.Е. Виноградова «Броненосец “Слава”. Непобежденный герой Моонзунда» (М, 2011). В предлагаемый читателю сборник входят воспоминания (многие из которых были напечатаны в эмиграции, а некоторые, сохранившиеся в архивах, публикуются впервые), а также статьи современных авторов, посвященные различным малоизвестным страницам истории балтийского линкора.

Особую ценность публикуемым материалам придает тот факт, что большинство из них освещает одни и те же события с разных точек зрения их участников, как оказавшихся в эмиграции, так и оставшихся в СССР. Работы же современных исследователей позволяют уточнить многие факты на основании сохранившихся архивных документов.

Линейный корабль «Слава» 21 апреля 1901 г. был зачислен в списки судов Балтийского флота и 19 октября 1902 г. заложен на Балтийском заводе в Санкт-Петербурге; спущен на воду 16 августа 1903 г. и вступил в строй в октябре 1905 г. 27 сентября 1907 г. переклассифицирован из класса эскадренных броненосцев в линейные корабли. В 1910—1911 гг. прошел капитальный ремонт в Тулоне (Франция). В декабре 1908 г. участвовал в оказании помощи населению города Мессина на острове Сицилия в Италии, пострадавшему от землетрясения. Участвовал в Первой мировой войне (оборона Рижского залива в 1915—1916 гг., Ирбенская (26 июля — 8 августа 1915 г.) и Моонзундская (29 сентября — 6 октября 1917 г.) операции) и Февральской революции. 4 октября 1917 г. в бою с отрядом германских кораблей на рейде Куйвасту линкор «Слава» получил ряд повреждений и ввиду невозможности прохода через Моонзундский пролив из-за увеличившейся осадки по решению командования был взорван и затоплен экипажем. 29 мая 1918 г. исключен из списков судов Балтийского флота.

Водоизмещение (нормальное): 14 415 т.

Основные размерения (длина, ширина, осадка; наибольшие): 121,31 х 23,17 х 8,48 м.

Энергетическая установка: 2 паровые машины мощностью по 8182 л. с.

Скорость (максимальная/экономическая): 17,64/10 узлов.

Дальность плавания: 1970 миль.

Вооружение: 2x2 — 305-мм; 6x2 — 152-мм; 20 — 75-мм; 2—64-мм;20—47-мм;2—37-ММ.С1911П—2x2 — 305-мм;6х 2 и 8 х 1 — 152-мм; 20 — 75-мм; 4 — 47-мм орудий; 8 — 7,62-мм пулеметов; 4 (с 1911 г. — 2) 381-мм торпедных аппаратов.

Бронирование: борт — 102—178 мм; палуба — 31—75 мм; рубка — 203 мм; башни — 152—254 мм; казематы — 76 мм.

Экипаж 822 человека{1}.

Воспоминания и статьи в настоящем сборнике публикуются в авторской редакции. Это касается прежде всего написания имен собственных, а также сокращений и аббревиатур и, в ряде случаев — оформления научно-справочного аппарата. В биографических работах все даты, относящиеся к периоду до 1918 г., приводятся но юлианскому (старому) стилю. В белых войсках, действовавших на Востоке, Севере и Северо-Западе России, был принят григорианский (новый) стиль, на Юге России, вплоть до окончания Гражданской войны, употреблялся юлианский (старый) стиль.

МЕССИНА — ПОДВИГ РУССКИХ МОРЯКОВ

Н.И. Евгенов.

ЭТО БЫЛО В МЕССИНЕ{2}

В середине октября 1908 года четыре русских военных корабля — «Слава», «Цесаревич», «Адмирал Макаров» и «Богатырь» — вышли из Балтийского моря: корабельные гардемарины, только что окончившие Высшее военно-морское училище[1], отправлялись в практическое заграничное плавание.

Наши суда посетили в пути порты Англии, Испании и к концу ноября стали на якорь в Бизерте, на северном побережье Туниса. Но и здесь пребывание судов не было длительным. Для продолжительной стоянки был избран старинный итальянский городок на восточном берегу Сицилии — порт Аугуста. Выбор этот был сделан не случайно — большая и закрытая бухта, расположенная в стороне от оживленных морских путей, представляла значительные удобства для прохождения учебной практики.

Все благоприятствовало походу — погода стояла прекрасная, местное население относилось к русским морякам исключительно радушно, гостеприимно.

Я был одним из гардемаринов на «Славе» и до сих пор хорошо помню наши увлекательные путешествия, которые мы совершали по воскресным дням, — бродили по живописным окрестностям Аугусты, знакомились с соседними старинными итальянскими городами.

Морская практика, артиллерийские стрельбы, маневрирование чередовались с отдыхом. Но катастрофа, внезапно обрушившееся на Италию страшное горе нарушили привычный распорядок нашей жизни.

В четвертом часу утра 28 декабря (по новому стилю) экипаж на борту линкора «Слава» был внезапно разбужен — наш огромный корабль сотрясался, точно какая-то неведомая могучая рука наносила тяжелые глухие удары по его корпусу.

Некоторые из нас бросились на верхнюю палубу. Матрос, стоявший на вахте, взволнованно рассказывал:

— Сперва мы услышали какой-то гул, но где-то там, далеко… Его перебил другой вахтенный:

— И вдруг с моря хлынула в бухту волна… Мертвая зыбь, одним словом… Она и раскачала наш линкор.

Оказалось, что эта волна была такой силы, что она заставила нашу «Славу» описать на своих якорных цепях полный круг. Почти одновременно с этим послышались крики на берегу, ночную темноту прорезали вспыхнувшие в некоторых домах огни, снова до нас докатился какой-то шум. Затем все стихло, и казалось, что берег снова погрузился в предутренний покой.

Вскоре из Катании (город к северу от Аугусты) на флагманский корабль, к начальнику отряда контр-адмиралу Литвинову прибыл наш вице-консул с горестным известием: оказывается, этой ночью разразилось страшное землетрясение. Оно охватило юго-западную Италию — Калабрию и северо-восточную Сицилию. Особенно сильно пострадали города Мессина и Реджо. Под обломками зданий погребены десятки тысяч жителей, а те, кто уцелел, остались без крова, без пищи, без воды.

Учитывая это, контр-адмирал Литвинов решил, не дожидаясь указаний из Морского министерства, немедленно идти в Мессину. Это решение нашло самый горячий отклик у судовых экипажей. Все были охвачены одним чувством, одним желанием — помочь, как можно скорее помочь терпящему бедствие народу Италии.

Вечером наш отряд вышел в Мессину, — мы рассчитывали прибыть туда на следующий день с рассветом. А пока на кораблях кипела работа — готовились для спасательных команд лопаты, кирки, топоры, ремни, вещевые сумки, фляги. Все наши продовольственные запасы были взяты на строгий учет. В лазаретах комплектовали медицинские пункты, оборудовали операционные. Здесь также было много хлопот — надо позаботиться об инструментах, медикаментах, перевязочном материале. Руководил этим наш флагманский врач А.Л. Бунге — в прошлом известный исследователь дельты реки Лены и Новосибирских островов.

Утром 29 декабря перед нами открылись подернутые легкой дымкой берега Мессинского пролива. Щемящая боль сжала сердце: что суждено нам увидеть на берегу? Но даже глядя на море, можно было судить о размерах тяжкого бедствия, — по волнам неслись обломки мебели, домашняя утварь, ящики, корзины.

Чем ближе мы подходили к берегу, тем печальнее становилась раскрывающаяся перед нами картина. Обвалившиеся стены, упавшие купола церквей, клубы дыма, вырывающиеся языки пламени…

Корабли стали на рейде Мессины. Нет, это только издали казалось, что катастрофа миновала нарядные дома на набережной, — держались здесь лишь фасады, а все остальное — крыши, потолки, полы — обвалилось, образовав внутри зданий груды бесформенных обломков. Набережная, куда мы высаживались, была повреждена нахлынувшей на нее в начале землетрясения большой — до десяти метров высоты — волной. Красавица Мессина — оживленный южный город — лежала перед нами в дымящихся руинах, в грудах камней, покрытых густым слоем известковой пыли.

Катастрофа, разразившаяся ночью, погребла под обломками тысячи жертв. Надо было срочно, не медля пи минуты, начинать раскопки: быть может, еще удастся спасти людей от гибели.

Судовые команды, разбившись на группы по шесть — десять человек, приступили к раскопкам во всех наиболее пострадавших районах города. Моряки работали мужественно, нередко рискуя своей жизнью, — ведь эти полуразрушенные стены, под которыми велись раскопки, могли обрушиться от малейшего толчка и засыпать отважных матросов.