Виталий Овчаров - Дагестанское Досье Страница 10

** Позже это даст повод Басаеву утверждать, что все его вторжение в Ботлих - не более, чем помощь попавшим в беду цумадинским "братьям". Но слов из песни не выкинешь. 10 августа Исламская Шура Дагестана приняла т.н. "Декларацию о восстановлении исламского государства Дагестан". В этом документе в частности говорится: "Мы, мусульмане Дагестана, официально заявляем о восстановлении независимого исламского государства Дагестан. Уповая на помощь и милость Аллаха, объявляем о том, что джихад в Дагестане является обязанностью для каждого мусульманина встать на защиту Исламского государства и воевать до полного изгнания неверных с мусульманской территории". Соответственно, было принято решение ввести на всей территории Дагестана военное положение, организовать комендатуры и создать шариатские суды. Кроме того, "Исламская шура Дагестана обращается к исламскому чеченскому государству и народу, как моджахедам и защитникам религии Аллаха, поднявшим знамя Ислама, честь и достоинство мусульманской Уммы, с призывом оказать поддержку мусульманам Дагестана, а также установить прямые отношения с Исламским государством Дагестан, как того требует шариат Аллаха". Это обращение имело целью "узаконить" присутствие на дагестанской земле вооруженных чеченцев.

***Авиаудар по разведданным, основанным на слухах - это симптом болезни. В ближайшие дни наряду с бомбежкой грузинских сел, обычным делом станут удары по своим.

****Ахмадов Хута, уроженец Урус-Мартана, был убит около н.п. Новолакское 5 сентября 1999-го года. Принадлежал к известному в Чечне клану братьев Ахмадовых, известных работорговцев.

*****По воспоминаниям генерала Сидякина, делегация ансалтинцев была послана к Басаеву с его санкции.

ОБИДА

Не знаю правда это или нет…но говорят, что когда Хаттаб выходил из Дагестана, он остановился на границе с Чечней и повернувшись в сердцах воскликнул: "ДАГЕСТАН- КОЗЕЛ".

/Автор ifrit2002. Из форума на сайте Kavkazchat.ru/

Во всех этих российско-чеченских играх оставалась одна неразыгранная карта-джокер: простые люди Дагестана. Как они себя поведут? Встретят ли ваххабитов с распростертыми объятьями, отвернут испуганно лица, или захлопнут перед незванными гостями двери? Никто не мог сказать наверняка. Русские опасались "дагов": непонятный многоликий Дагестан казался продолжением Чечни, Махачкала - новым Грозным. Русских в Дагестане не любили: как захватчиков, как иноверцев, как наследников коммунизма, как тех, кому лучше живется. И в то же время Дагестан тысячью нитей был связан с Россией - не только политическими интересами, но и торговыми. Дагестанцы, в отличие от чеченцев, были терпимее: полиэтничность и долгое соседство заставляли искать компромисс, ценить мир. Дагестан боялся большой войны. Войны боялись и Магомедов, и Хачилаев, и Багаудин. Знали: если начнется - мало никому не покажется.

В то же время дагестанцы сочувствовали чеченцам, сражающимся с "русским агрессором". Дагестанские добровольцы воевали в Чечне с русскими в 1995-96 годах. Дагестан принял 150 тысяч чеченских беженцев. Многие семьи впускали их в свои дома - в том же Ботлихском районе приют нашли 12000 чеченцев.

Не пользовались уважением дагестанцев и власти Махачкалы, погрязшие в коррупции и кумовстве. Это, кстати, был один из главных козырей ваххабитов, выставлявших себя борцами с преступным режимом Магомедали Магомедова. Действительно, социальное расслоение, общее для всей России, в Дагестане приняло невиданный размах. Достаточно сказать, что 80% национальных богатств Дагестана принадлежит 200 семьям, тесно связанными между собой. Безработица в отдельных районах достигала 70% от трудоспособного населения.

Но и ваххабитов в Дагестане не жаловали. Ваххабизм был чужд самой культуре Дагестана, и идеи джихада тоже мало кого привлекали. Свою роль сыграла антиваххабитская компания, развязанная дагестанкоими властями. В 1997 году только сумасшедший мог прельститься выгодами победившей Чечни. И Хаттаб с Басаевым жестоко просчитались в своих надеждах на дагестанцев. Вместо 3000 сторонников, которые должны были откликнуться на их зов, они получили 25000 ополченцев, готовых как один отстаивать свою родину.

Какими словами можно описать реакцию простых дагестанцев на вторжение чеченцев? ОБИДА. Общее мнение было таково: мы их приютили, помогли в трудную минуту, а они пришли в наши дома и аулы с оружием - как враги. На этом фоне сразу поблекли былые разногласия, и даже "федералы", которых здесь недолюбливали, стали казаться чуть ли не родными.

Вспоминает рядовой Андрюха-Татарин (фамилия вымышлена):

Приятно, что в Дагестане отношение местных к нам, "федералам", было доброжелательным. Иногда даже "даги" встречали нас на окраинах селений с молоком и хлебом, прямо как в кино про Великую Отечественную. Пацаны говорили, что к мусульманам из числа "федералов" "даги" относятся получше, чем к остальным солдатам: мусульман уважают, братаются. При случае я воспользовался этим и проверил слухи, сказав на блокпосту, что я родом из Татарстана, за что сразу получил кусок хлеба и связку сухарей из рук какого-то пожилого мужчины, видимо местного аксакала. В Дагестане мы чувствовали себя освободителями, богатырями, людьми, несущими мир в дома потревоженных боевиками гражданских лиц. Но и уходили из Дага с радостью - постоянное чувство тревоги за свою жизнь, чувство ответственности за жизнь окружающих сменилось на привычную армейскую рутину - подъем, муштра, отбой. И, главное, на душе спокойно…

Вспоминает Абдурашид Саидов:

…В клубе в Тлондода собрались все. На трибуне руководитель администрации Магомед Идрисов, имам мечети Шамсулвара Газимагомедов, представитель сельского джамаата Газидибир Магомедов, сын имама мечети Шахрурамазан, (один из грамотных ученых исламистов в республике, проживающий в г. Кизилюрте и обвиняемый всеми в "ваххабизме") и я. В своем выступлении администратор, среди прочего, сказал: "Если мы хотим вооружиться, - нет проблем. Начальник милиции и руководитель администрации района готовы предоставить нам оружие. Но на этот вопрос мы должны ответ найти в этом зале. Как собрание решит, так и будет.".

Эта идея - раздать оружие ополченцам - родилась одновременно и у простых амиров, и в Дагестанском МВД. С нею поднялись аж до Анатолия Квашнина, который поначалу ее поддержал. Так, 8 августа местным ополченцам предложили самим позаботиться о себе и даже раздали некоторое количество оружия. Это был не единственный случай: оружие ополченцам выдавали и в других местах. Раздача оружия вызвала резкую реакцию в МВД.

Вспоминает генерал-полковник Вячеслав Овчинников:

Надо сказать, что республика быстро сообразила, поднялась, и на мощной патриотической волне удалось сформировать патриотические настроения, практически весь народ был на стороне армии. Даже в какие-то моменты они перехватывали у нас инициативу, и проблема была в том, как их удержать от скорополительных решений и непродуманных действий. А то ведь на этой волне едва ли не революционный переворот могли устроить в Дагестане.

Когда пошло вооружение населения, я смотрю - это все может повернуться как угодно под нашей 'крышей'. Мы еще и виноваты будем. Заодно и свое правительство будут менять…

Поэтому, когда Квашнин начал раздавать оружие, я сказал: 'Стоп! Давайте, сделаем так, как требует закон'. Как раз сюда приехали - Голубев (заместитель министра внутренних дел России) и министр. Я попросил: 'Вы посмотрите, кто выдает оружие. Посмотрите, кому он выдает. Его выдают людям своей национальности. Для чего? Либо для того, чтобы противоположная сторона не поднялась, либо, если она поднимется, подавить ее'. Грандиознейший политический скандал может вызреть, за который нам придется отвечать. Поэтому говорю - все только по закону. То есть я это все документально, через протоколы, пропустил. Ну опыт пригодился. Все это мы уже проходили - и в Карабахе, и в Южной Осетии… Наряду с войной надо видеть и эти внутренние, подпольные течения. Тем более что каждый свои интриги плетет, каждый хочет свою цель достичь, укрепить свое внутреннее положение. Это же Кавказ!

Тут у нас тоже разногласия вышли. Но в конечном итоге все утряслось, все было взято под контроль…

Почти сразу начали создаваться отряды ополчения. Организованнее всех оказались андийцы. Они готовились заранее: достали оружие, оборудовали позиции и установили связь с родственниками на Плоскости. Их вклад в общую победу неоценим. В самый решающий момент, когда Россия просто не успевала перебросить нужные силы в Ботлихский район, андийцы не пустили басаевцев вглубь Дагестана. Другой отряд самообороны был создан в ауле Годобери. На этом участке ополченцы не позволили боевикам перерезать дорогу Ботлих-Агвали.

В Махачкале из числа добровольцев, прошедших Афганистан, была создана так называемая интербригада, в которую вступило около 600 человек. С этой целью была проведена частичная мобилизация. Под Ботлих интербригада прибыла 11 августа.