Александр Широкорад - Трагедии Севастопольской крепости Страница 14

К марту 1888 г. на береговых батареях Севастополя должно было быть восемь, а фактически имелось две 6-дюймовые пушки 190 пудов, а для обороны сухопутного фронта крепости имелось шесть 6-дюймовых пушек в 190 пудов, но последние стояли не на батареях, а ржавели на складах.

К 1907 г. число 6-дюймовых пушек в 190 пудов, переданных для береговых батарей, было доведено до 20.

Первоначально 6-дюймовые пушки в 190 пудов устанавливались на высоких крепостных лафетах обр. 1878 г., не имевших поворотного механизма. Понятно, что стрелять по движущемуся кораблю, поворачивая вручную весь лафет с высокими колесами, было крайне неудобно. Поэтому в 1889 г. был испытан береговой лафет системы Дурляхера. Поворотная рама нового лафета вращалась на тумбе, что допускало быстрое горизонтальное наведение и круговой обстрел.

К 1907 г. из двадцати 6-дюймовых в 190 пудов пушек 14 находилось на лафетах Дурляхера, а шесть на станках от 9-дюймовых легких мортир. Эти станки были перечислены в ведение севастопольской крепостной артиллерии в 1906 г. из части Особого запаса, находившейся в Севастополе. Особый запас был создан еще в 1880-х годах и предназначался для десанта в Босфор{17}. Всего с лафетами в имущество Севастопольской крепости было перечислено четыре 9-дюймовые легкие мортиры. Замечу, что предельная дальность стрельбы из такой мортиры 160-кг снарядом составляла всего 3 км. И ни на что другое, кроме стрельбы в Проливах, сие орудие не годилось. Поэтому четыре 9-дюймовые легкие мортиры остались на том же складе, где и были, и лишь чисто формально числились за Севастопольской крепостью. Куда они исчезли между 1 июля 1913 г. и 1 июля 1914 г., автору установить не удалось.

Но вернемся к 6-дюймовым пушкам весом 190 пудов. Проку от них в береговой обороне из-за плохой баллистики и малой скорострельности не было. В начале 1915 г. их отправили в Ригу и в Рени.

Приказом по Военному ведомству № 31 от 28 февраля 1892 г. на вооружение принимается 57-мм береговая пушка Норденфельда. У читателей возникнет резонный вопрос: а что могла сделать такая «хлопушка» не то что с броненосцем, а даже с крейсером? Совершенно верно, но дело тут в другом. Руководство Военного министерства отчаянно цеплялось за старые береговые системы обр. 1877 г. и 1867 г. и вместо замены их новыми скорострельными орудиями с улучшенной баллистикой шло на различные ухищрения, дабы улучшить возможности старых пушек. Так как 8—11-дюймовые орудия обр. 1867 г. и 1877 г. могли сделать один выстрел за 3—5 минут, то ГАУ решило ввести на вооружение крепостей 57-мм скорострельные пушки с хорошей баллистикой для использования их в качестве пристрелочных. Поскольку к 1890 г. наши генералы планировали вести бой с вражескими броненосцами на дистанциях от 0,5 км до 5 км, то 57-мм пушки могли обеспечить пристрелку на всех «реальных» дистанциях боя. Кроме того, 57-мм береговые пушки планировалось использовать для борьбы с миноносцами и десантом противника.

К 24 ноября 1906 г. по штату в Севастополе должны были быть 24 береговые 57-мм пушки Норденфельда, а состояло только 2, и еще 18 перечислили из Особого запаса. 57-мм пушки Норденфельда устанавливались на батареи тяжелых орудий или рядом с ними.

А теперь мы перейдем к береговым орудиям второго поколения, созданным в 1895—1907 гг. Эти орудия играли главную роль в Первой мировой войне, а также активно участвовали в Великой Отечественной войне.

Переходным орудием между первым и вторым поколением можно считать 254/45-мм береговую пушку. Эта пушка стала плодом интриг морских и сухопутных бюрократов. Дело началось с того, что в 1890 г. в Англии были заложены два броненосца типа «Центурион», у которых вместо классического вооружения броненосцев (четыре 305-мм пушки) имелись четыре 254-мм пушки. В 1893 г. англичане заложили еще один такой броненосец «Ренаун», но вскоре поняли свою ошибку, и все последующие броненосцы закладывались с традиционным вооружением — четырьмя 305-мм пушками.

Но наши адмиралы обрадовались и решили строить свои броненосцы с 254-мм пушками — и от моды не отстать, и в деньгах сэкономить. 254-мм орудия поступили на вооружение трех эскадренных броненосцев и трех броненосцев береговой обороны на Балтике и на Черном море на броненосец «Ростислав». Пушки эти имели разную конструкцию и даже разную баллистику. Но все были неудачны, хотя и в разной степени.

В середине 1890-х годов ГАУ решило ввести на вооружение 10/45-дюймовые береговые пушки, которые вместе с 6/45-дюймовыми пушками Кане должны были обеспечивать береговую оборону страны. На выбор максимального калибра 10 дюймов для береговой артиллерии повлияло несколько факторов. Во-первых, 10-дюймовые пушки были приняты во флоте, и уже в 1892 г. Обуховский завод получил первый заказ на восемь 10/45-дюймовых пушек. Во-вторых, в описываемое время Артиллерийский комитет как черт ладана боялся всяких нововведений в артиллерии и счел, что 10-дюймовый калибр предельный, где подача боеприпасов и наведение орудий может осуществляться мускульной силой прислуги. К слову заметим, что к 1895 г. в различных флотах уже существовали артустановки крупного калибра с электроприводами наведения и подачи, а аналогичные гидравлические приводы стояли на вооружении корабельных артустановок двадцать с лишним лет как в России, так и за рубежом.

В середине 1890-х годов в иностранных флотах наблюдался непрерывный рост тоннажа броненосцев, калибра и длины орудий, толщины брони. Совершенствовались системы обеспечения непотопляемости кораблей. И уже в 1895 г. было ясно, что принятие 10/45-дюймовой пушки запоздало на 7—10 лет и что лет через 5 она безнадежно устареет. Тем не менее техническая безграмотность генералов взяла верх над интересами обороны страны.

Забегая вперед, скажу, что если у 6/45-дюймовых пушек Кане Морского и Военного ведомств было хоть какое-то единообразие, то генералы ГАУ для 10-дюймовых орудий с самого начала решили делать принципиально иной ствол и станок-лафет. Дело застопорилось из-за консерватизма генералов. Морское ведомство делало современную пушку с откатом по оси канала ствола, гидравлическим компрессором и гидропневматическим накатником. Гидравлический компрессор уже 10 лет использовался в сухопутной артиллерии, и генералы скрепя сердце согласились. Но что такое гидропневматический накатник, среди бородатых генералов никто не знал. Посему было решено делать лафет по образцу лафетов 1870-х годов, где станок откатывался по наклонной поворотной раме, а затем накатывался под действием силы тяжести. Соответственно орудие пришлось делать с цапфами. Это быта последняя отечественная береговая артсистема с откатывающимся станком. Таким образом, была полностью нарушена взаимозаменяемость по стволу и лафету с морскими артсистемами и осталась лишь частичная взаимозаменяемость по боеприпасам. Поэтому в отличие от 6-дюймовых пушек Кане 10/45-дюймовые корабельные пушки никогда не устанавливались на береговых батареях.

10/45-дюймовые пушки устанавливались на станках системы Дурляхера, причем лафеты первых серий имели угол возвышения 14—15°. В 1903 г. начали выпускать лафеты с углом возвышения 20º.

В 1905 г. в Артиллерийском комитете под руководством Дурляхера был составлен проект переделки станка 10/45-дюймовой пушки с увеличением угла возвышения с 20° до 30°. Тем самым дальность стрельбы возросла с 14 до 17 верст.

Первые четыре 10/45-дюймовые пушки прибыли в Севастопольскую крепость в 1904 г. В конце 1907 г. прибыли еще 4 пушки. К этому времени в крепости находилось уже 13 станков Дурляхера к ним. Однако к 1 марта 1908 г. все восемь 10-дюймовых пушек по-прежнему валялись на Царской пристани в Южной бухте.

К 1 января 1913 г. в готовности было двенадцать 10/45-дюймовых пушек. Из них 4 находились на батарее № 16 на Северной стороне в районе Учкуевки и 8 — на батарее № 15 на Южной стороне западнее Стрелец-коп и восточнее Песочной бухты.

На батарее № 16 у меня произошел любопытный инцидент. В последних числах августа 2002 г. мы с женой отправились на 305-мм башенную батарею № 30. Обратно к автостраде мы возвращались через винсовхоз им, Софьи Перовской. Да, да! Той самой правнучки гетмана Кирилла Разумовского, которая командовала отрядом бомбометателей на Екатерининском канале 1 марта 1881 г. Винсовхоз и поныне носит ее имя. И правда, надо ценить свою марку! Там даже функционирует музей Софьи Перовской.

В винсовхозе мы купили 2 литра превосходного гамбургского муската, естественно, его попробовали и поехали обратно в Севастополь.

По пути мы остановились у бензозаправочной станции, где находится батарея № 16. И вот буквально в 50 м от шоссе и автозаправки и примерно в 100 м от забора пансионата им. Мокроусова я обнаружил практически невредимую батарею (естественно, со снятыми орудиями). Я отснял несколько видов батареи, а затем решил сфотографировать супругу на фоне батареи.

И вот уже в дождливой сентябрьской Москве мы с женой сидим на мягком диване и с удовольствием разглядываем крымские фотографии. И вдруг с одного из снимков у выхода из снарядного погреба на нас смотрит нечто…. розовое, грустное и, как нам показалось, очень одинокое. Кто он, невидимый страж заброшенной батареи? Заблудший странник с другой планеты, нашедший приют в темных сырых казематах? Или землянин, прошедший совсем иной путь эволюции?