Крымские татары в Великой Отечественной войне - Владимир Евгеньевич Поляков Страница 14

1920–1943 Бахчисарайский р-н.

Рядовой. Спецгруппа. Западный фронт.

30.11.42. Фукало Музафар Кадыр

1916–1942 Алуштинский р-н, с. Ускут.

Командир отд. связи. Отд. мин. батальон 318 сд. Черноморская группа войск.

Абилов Фатислям

Аметов Ибрагим

Бариев Амед

Кокче Асан

Султан Амет-Хан

Чалбаш Эмир-Усеин

Рис. 3.3. Крымские татары, наиболее отличившиеся в 1942 году

Вопросы и задания для самоконтроля и самопроверки

1. В чём значение разгрома немцев под Москвой и благодаря чему он был достигнут.

2. Охарактеризуйте десантные операции в Крыму начала 1942 года.

3. В чём значение обороны Сталинграда?

4. Имена каких полководцев получили известность в 1942 году?

5. Назовите крымских татар наиболее отличившихся в 1942 году.

Глава 4

Переломный 1943 год

4.1. Возвращение воинских званий и погон

Этот год, как выяснилось потом, оказался серединным в хронологическом плане, и самое главное – переломным. Мы закончили отступать и, наконец, повернули на запад.

В этом году произошло в Красной армии то, о чём за несколько лет до этого и подумать было невозможно. На плечах красных командиров появились погоны. В нашу лексику, в нашу жизнь возвратилось слово офицер. Написал его и задумался о том, что оно всё же означает? Воинское звание? Нет. Воинские звания: лейтенант, капитан, майор… Сословие? Нет. Мой отец, прослуживший в армии с 1932 по 1957 год, писал о себе – «из рабочих», я – его сын в своих многочисленных анкетах писал – «Из служащих».

Вспомнился лозунг, увиденный ещё в моем детстве в доме Советской армии: «Офицерский корпус – золотой фонд Советских вооруженных сил».

Со словом офицер Российской армии досоветского периода, невольно возникают такие ассоциации: элита, закрытая каста, офицерская косточка.

Так в 1943 году был восстановлен нравственный мостик между офицерами Российской императорской армии и офицерами Красной армии.

Введение погон для рядового, сержантского и особенно офицерского состава было воспринято в армии с энтузиазмом. Это был откровенный респект нашей военной истории, воинским традициям.

4.2. Изменение отношения в СССР к религии

В этом году кардинально изменилось отношение властей к православной церкви. Обращение к верующим Патриаршего Местоблюстителя митрополита Сергия, сделанное в первый же день войны, было опубликовано в советской печати, но только в 1943 году. 4 сентября того же года митрополиты Сергий, Алексий и Николай были приглашены в Кремль для встречи со Сталиным И.В. Состоялась беседа, в которой принял участие и Молотов В.М. Он сказал, что Правительство хочет знать нужды Церкви. Услышав, о необходимости открытия духовных учебных заведений, так как отсутствуют кадры священнослужителей, Сталин И.В. неожиданно спросил: «А почему у вас нет кадров?».

Митрополиты смутились, так как всем было известно, что кадры либо погибли, либо находились в лагерях. Ответил митрополит Сергий: «Кадров у нас нет по разным причинам. Одна из них: мы готовим священника, а он становится Маршалом Советского Союза».

Довольная усмешка тронула уста Сталина, понявшего намек на недавний Указ о присвоении этого высшего воинского звании начальнику Генерального штаба Василевскому А.М., который был сыном священника, да и сам закончил духовную семинарию. Сталин И.В. рассказал о том, что тоже учился в семинарии. Стал вспоминать годы учёбы и даже упомянул, что мать его до самой смерти сожалела, что он не стал священником. Разговор диктатора с митрополитом принял непринужденный характер. Затем после чаепития началась деловая беседа, затянувшаяся до трёх часов ночи. В ней, участвовали уже и технические эксперты. Беседу эту можно назвать в полном смысле слова исторической. После двух десятилетий террора, направлённого против Церкви, открылась возможность легального существования в СССР Православия.

Сразу же после беседы в Кремле 8 сентября 1943 года состоялся архиерейский Собор, в котором участвовало 19 архиереев, некоторые из них были доставлены в Москву самолетами из лагерей и ссылок.

В советской печати практически прекратилась антирелигиозная пропаганда. Журналы, издаваемые «Союзом воинствующих безбожников», перестали выходить, якобы из-за недостатка бумаги, сам Союз прекратил свое существование без его официального роспуска. Потом на его базе создадут общество «Знание». Были закрыты и некоторые антирелигиозные музеи.

Напомню, что в 1917 г. на Крымском полуострове функционировало: 9 монастырей, 197 церквей, 732 мечети, 24 синагоги, 6 кенасс. К 1941 г. в Крыму оставалась только одна действующая церковь – на новом русском кладбище, совсем рядом с учебным корпусом нашего университета, но и с нее были сняты колокола. Не существовало ни одной легально действующей мечети.

Нацистское руководство Германии довольно специфически строило свои отношения с институтом церкви, в том числе и в своей собственной стране. В книге «Моя борьба» Гитлер чётко выражал свое желание не вмешиваться в религиозные споры, так как понимал, что его избирателей – либо католики, либо протестанты. Одновременно, как и все диктаторы, он оспаривал право церкви «вмешиваться в преходящие дела», т. е. в политику. Его официальной целью была «декон-фессионализация общественной жизни». Религиозная жизнь оттеснялась в частную сферу. Из армии был изъят институт военных священников, действовавший в старом Райхсвере. Наряду с этим идеологи нацизма оказались в довольно щекотливом положении в связи с тем, что Иисус – этнический еврей. В связи с этим была выбрана тактика подмены христианских праздников языческими. При этом учитывался опыт Советского Союза, где вместо Рождества стали праздновать Новый год, вместо Пасхи – 1 Мая. Долговременная, рассчитанная на десятилетия программа нацистов предусматривала переход Райха на новую, приспособленную к требованиям их идеологии религию.

На оккупированных территориях Восточной Европы германские власти на первых порах в вопросах, связанных с исповедуемыми подконтрольным населением вероучениями, фактически заняли нейтральную позицию.

Несколько по-иному вопросы религии решались в Румынии. Румыния – одно из немногих государств Восточной Европы, в котором сохранилась православная вера. Несмотря на приход к власти режима Антонеску, позиции православной церкви оставались достаточно сильными.

С началом оккупации Крыма события, связанные с духовной жизнью православного населения, развиваются совершенно непредсказуемо для советского руководства.

25 декабря 1941 г. в Алуште открылся храм Святого Федора Стратилата, построенный еще в 1845 году и закрытый большевиками. В этом же году, буквально сразу же после прихода оккупантов, открываются: Николаевская церковь в Карасубазаре, Николаевская церковь в Зуе, Александро-Невская в Старом Крыму, Успенская в Феодосии, Екатерининская в Сарыголь (Феодосийский район).

Практически в каждом городе Крыма, в каждом селе, где проживали крымские татары, открывались мечети, количество которых исчислялось десятками.