Р. Лохнер - Последний джентельмен войны Страница 16

Даже без недвусмысленных и детальных приказов, регулирующих поведение в военное время, судоходные компании могли полагаться на своих капитанов. Как представители судовладельца, они прекрасно знали, в чьих интересах ведут дела и на чьей стороне стоят. Патриотизм — это одно дело, избежать убытков компании — совсем другое. Первое было личным чувством, последнее — профессиональным, контрактным обязательством. Ганзейские дома всегда считали соглашения, контракты и обмен относящимися к священному царству, стоящему выше политики. И это всегда было так у «флота, который делает деньги», как торговый флот любил себя называть. Он полностью отличался от «проедающего налоги» Императорского Военно-морского флота. Идеи нации, императора, германской мощи — да, они приветствовались купцами в мирное время. Германская мощь должна обеспечить мир, потому что бизнес страдает во время войны.

Поэтому было ли на самом деле удивительным, что несколько капитанов торговых судов не поддерживали Военно-морской флот с энтузиазмом? Торговые суда уже конфисковывали и реквизировали. Казалось, что в результате всегда наносится урон, и никогда не найти виновных. «Серой судоходной компании», то есть Военно-морскому флоту, следует поискать в другом месте, когда он ведет войну. Многие уважающие себя офицеры торгового флота с международным опытом, повидавшие виды моряки, капитаны и лоцманы, страдали от насмешек нахальных офицеров Военно-морского флота. От такого снобизма возникали конфликты. В любом случае кто зарабатывает деньги для этого дорогого Военно-морского флота?

Однако любопытно, что летом 1914 года приливная волна патриотизма прокатилась по трезвомыслящим и находчивым бизнесменами. В целом и несмотря на различия, Императорский Военно-морской флот не мог жаловаться на недостаток помощи от торгового флота. Просьбы о поддержке в строительстве военных баз за океаном были во всех случаях удовлетворены. Преданность бороздящих море коллег из Военно-морского флота оказалась заразительной. Когда капитан или казначей выражал другие чувства, его мнение обычно помогали изменить эмоции экипажа. Но не всегда, как мы видели на примере необычного опыта «Эмдена», когда он встретился с «Принцессой Алис».

Сегодня злость офицеров «Эмдена» из-за поведения «Принцессы Алис» легко понять, как и позицию капитана и казначея. Никто в то время не осознавал, что пришла новая эра, эра блокад, коллективного реквизирования и эмбарго, всеобщего разрушения экономики, и что в конце концов вместе с нацией и простой гражданин, купец и судовладелец могут потерять все. Это было развитие событий, которое не мог предвидеть никто.

21 августа 1914 года

Около 16:00 вдали показались два облака дыма. Вскоре на горизонте появились большой пароход и очень маленький боевой корабль. Это был старый крейсер «Гейер», который сопровождало судно-угольщик «Бохум». Последнее нависало над крейсером и моряки «Эмдена» смеялись при виде зрелища когда-то великого корабля под каблуком у парохода. Они почувствовали себя обеспеченными боевой мощью, несравненно превосходящей мощь хрупкого старого боевого корабля. Хотя его батарея не впечатляла, высокая скорость «Эмдена» в двадцать четыре узла превышала скорость большинства торговых кораблей, которые он мог встретить в Индийском океане. Она также превосходила скорость некоторых крейсеров противника большего размера и позволит ему уйти от них. «Гейер» с устаревшими орудиями и торпедами и скоростью только в двенадцать узлов, несомненно, станет жертвой лютого вражеского боевого корабля, который встретит. При охоте на суда противника старому крейсеру придется только стоять в сторонке и скрипеть зубами, когда его дичь будет уходить с презрительным смехом. В мирное время командование такими небольшими, старыми, но уютными судами, которые несли службу, приписанные к африканским базам и базам Южных морей, было очень желанным, в военное время оно считалось самым неблагодарным.

По мере того, как расстояние между двумя немецкими боевыми кораблями уменьшалось, другие суда остановились. Шлюпка с «Гейера» перевезла шкипера, капитан-лейтенанта Грассхоффа, и его адъютанта на «Эмден» для совещания. В начале войны «Гейер» стоял на якоре в Сингапуре. Он направлялся из Восточной Африки в Южные моря, чтобы сменить старый крейсер «Кондор», которому по графику предстояло идти домой. При первом слухе о войне «Гейер» и «Бохум» покинули гавань.

«Гейер» очень радовался встрече, но радость вскоре закончилась. Мюллер сообщил Грассхоффу последние новости и передал приказы эскадры, затем командир корабля с адъютантом ушли. Вскоре суда опять пришли в движение. Расходясь, оба экипажа обменялись сердечными пожеланиями спокойного и счастливого плавания.

В то время как «Эмден» шел в сторону Молуккских островов, «Гейер» исчез в направлении Ангаура. Мюллеру теперь было вдвойне грустно, что «Принцесса Алис» находится вне пределов досягаемости. Как легко «Гейер» мог бы переделать ее под вспомогательный крейсер! Да, торговый лайнер делает только четырнадцать узлов, но это значительно больше, чем скорость старого крейсера, механизмы и котлы которого больше не отличались прочностью и исправностью. Даже «Принц Эйтель Фридрих» не делал больше пятнадцати узлов. Несмотря на то, что «Гейер» сильно устарел, старое судно действовало благородно, пока поломки механизмов и котла не привели к его интернированию в нейтральном Гонолулу. Американский Военно-морской флот реквизировал судно в 1917 году и перестроил его, назвав «Карл Шурц». Корабль был потерян 21 июня 1918 года недалеко от Атлантического побережья.

22 августа 1914 года

Молуккские острова показались на горизонте и вскоре «Эмден» вошел в проливы. Этим вечером он пересек экватор впервые после начала войны. Для половины экипажа это был первый раз, но никакой церемонии, как в мирное время, не проводилось. Старослужащие с грустью вспомнили, как в 1913 году во время великолепного плавания по Южным морям, они пересекали экватор между Ангауром и Айтейпом (Новая Гвинея). Какой у них был веселый праздник, как они веселились! Неважно; даже хотя им пришлось отказаться от ритуального праздника, честь пересечения экватора теперь принадлежала всем. Даже старпом, который несмотря на долгую службу, никогда не служил за океаном, воскликнул за ужином, что он удовлетворен и очень рад. «Теперь, когда мое последнее желание пересечь экватор выполнено, я могу умереть счастливым», — сказал он. Все задумчиво кивнули.

Ночью «Эмден» связался по радио с немецким пароходом «Линден» и через станцию Батавии приказал угольщику встретиться с крейсером в гавани Лангини (Суматра).

23 августа 1914 года

В 08:00 экипаж пришел в большое возбуждение от сообщения, что заметили облако дыма. Наконец они захватят грузовое судно. Уже пора. Командир корабля приказал рулевому стоять рядом, но, к разочарованию всех, это был японский пароход филиппино-австралийской компании.

Мюллер оказался в щекотливой ситуации. Это было 23 августа, день, когда Япония ожидала ответа Германии на свой ультиматум. Несмотря на угрозу Циндао, Германия почти определенно не согласится на вызывающее негодование требование. Место парохода — на дне океана. Но что если Берлин ведет переговоры о спасении Циндао и специально отсрочивает ответы и выдвигает контрпредложения? Если «Эмден» потопит пароход, то это накалит политическую ситуацию и, не исключено, испортит какой-то неизвестный дипломатический маневр. Мюллер не мог так рисковать. С тяжелым сердцем он позволил кораблю идти дальше. Он почувствовал себя еще хуже, подозревая, что японцы не узнали в «Эмдене» немецкий крейсер. Преимущество было бы на его стороне.

Как раз перед наступлением темноты, когда «Эмден» проходил пролив у Амбона у южного подхода к Молуккским островам, крейсер заметил огни двух пароходов. Поскольку это вероятно были голландские каботажные суда, «Эмден» отошел с пути. Следовало предпринимать все меры, чтобы незамеченным войти в Индийский океан. Там нужно действовать абсолютно неожиданно.

24 августа 1914 года

Под ярким солнечным светом «Эмден» направлялся к восточной оконечности португальского острова Тимор. В течение дня были проведены подготовительные работы, чтобы на следующее утро взять на борт уголь. Мюллер надеялся найти корабль «Танненфельс» с пятью тысячами тонн хорошего угля на борту, поджидающий его в проливе Нуса-Беси. Запасы на «Маркоманнии» были ценным резервом, которым следовало пользоваться как можно реже. Пять тысяч тонн было большим количеством, но оно не продлится вечно в голодные для котлов месяцы. Даже хотя крейсер шел с большой экономией, потребление угля оставалось огромным.