Вальтер Швабедиссен - Сталинские соколы - Анализ действий советской авиации в 1941-1945 гг Страница 18

Общие положения. Мнения немецких командиров относительно действий авиационной разведки в 1941 г. совпадают по следующим пунктам: а) проведение воздушной разведки было нерегулярным, несистематичным, неадекватно приспособляемым и не охватывало глубокие тылы немецких войск, б) взаимодействие с наземными войсками на поле боя было неуклюжим, а результаты разведки недостаточно оперативно реализовывались в действиях войск, в) из-за допотопности самолетного парка, недостаточной тактической и летной подготовки и отсутствия уверенности в своих силах советские летчики-разведчики в случае встречи с немецкими самолетами или при ухудшении погоды преждевременно прекращали разведку или выполняли задание не в полном объеме, г) стратегическая разведка чаще производилась одиночными самолетами, а разведка поля боя — несколькими самолетами одновременно (при действии над полем боя разведчики часто имели сильное истребительное прикрытие), д) для тактической разведки и разведки поля боя вместо специальных самолетов-разведчиков часто применялись истребители и штурмовики. Это происходило на начальной стадии кампании.

Дальняя разведка. Считается, что дальняя разведка в советских ВВС была поставлена очень слабо. По данным Уэбе, личному составу разведывательных частей не хватало гибкости. Так, столкнувшись на маршруте с неблагоприятными погодным условиями, плотной немецкой обороной или другими трудностями, экипажи прерывали полет и возвращались на базу или выполняли задание слишком поспешно и некачественно.

Визуальные наблюдения давали неполную картину, а обработка фотоснимков была слишком сложной задачей и делалась непрофессионально. В обоих случаях полученные результаты должным образом не обрабатывались. Можно с уверенностью утверждать, что советская дальняя воздушная разведка обнаруживала важные оперативные передвижения немецких войск или слишком поздно, или не отыскивала их вовсе.

Полковник фон Бойст также приходит к заключению, что советская дальняя разведка никоим образом не соответствовала своему назначению, и в качестве основных причин отмечает неадекватную летную, тактическую и оперативную подготовку летных и командных кадров.

Будучи не способными выполнять реальную стратегическую разведку, соответствующие авиачасти ограничились действиями в прифронтовых районах. По этой причине высшие эшелоны советского командования ничего не знали о приготовлениях немцев к войне и были не в состоянии обнаружить концентрацию немецких войск или, на более позднем этапе, следить за продвижением немцев и их обходными маневрами. Практика назначения заданий была тактически непродуманной. Самолеты отправлялись в районы разведки кратчайшим курсом, а время проведения разведки и маршруты никогда не менялись. Это приводило к непропорционально большим потерям. Пользуясь такой примитивной тактикой было невозможно проводить систематическую и надежную воздушную разведку.

Майор Яхне добавляет ко всему выше сказанному, что действия русской дальней авиационной разведки принципиально ограничивались разведывательными полетами в интересах армии; им не ставились задачи по определению стратегических целей, поскольку русские редко использовали дальнебомбардировочную авиацию по своему прямому назначению. Для подтверждения полученных результатов разведку часто вели два самолета по отдельности. Вылеты одним самолетом были непопулярны у русских.

Ближняя разведка. О советской ближней авиационной разведке немецкие командиры отзываются более благоприятно, чем о дальней. Они неоднократно подчеркивали усилия русских экипажей как можно более тесно взаимодействовать с наземными войсками. Ряд источников подтверждает, что на начальном этапе войны разведку поля боя и ближнюю разведку пришлось взять на себя истребительным и штурмовым частям.

Капитан фон Решке, наблюдатель в эскадрилье ближней разведки на южном участке фронта, сообщает, что на пятый день кампании был замечен современный самолет (МиГ-3), выполняющий разведывательные полеты. И еще, в течение четырех-шести недель после начала кампании каждый день ранним утром два И-16 «Рата» осуществляли разведывательные полеты, неожиданно появляясь над полем боя. Эти самолеты действовали на малой высоте, умно использовали рельеф местности и, если представлялась возможность, осуществляли штурмовые удары по дорогам. Русские потеряли сравнительно мало истребителей в разведывательных вылетах, а действия их штурмовиков и бомбардировщиков говорят о том, что советская разведка давала полезные результаты.

Генерал-майор Уэбе сообщает, что устаревшие типы самолетов были выведены из состава частей первой линии и не применялись для разведки поля боя в течение 1941 г. и что с этого времени такие задания возлагали на истребители и штурмовики. Эти самолеты работали по одному, на средних высотах и имели сильное истребительное прикрытие, или же это были звенья из двух или трех Ил-2, которые летели на низкой высоте или на бреющем полете без истребительного сопровождения. Самолеты-корректировщики артиллерии использовались лишь в исключительных случаях, появляясь на большой высоте.

Тактическая разведка распространялась на глубину до 15–20 км за линию фронта, но зона эта нередко охватывалась не полностью. Все чаще для данной цели использовались самолеты Пе-2, летавшие на высотах 8000 м. и выше одним и тем же курсом в одно и то же время. При приближении немецких истребителей самолет пытался уйти от атаки пикированием в сторону своих позиций. В исключительных случаях русские использовали для тактической разведки подразделения Ил-2. Эти самолеты действовали на средних высотах, и немецкие истребители обычно легко их сбивали.

В отношении советской ночной разведки в 1941 г. было собрано мало сведений. Общеизвестно, что для этой цели преимущественно использовались самолеты У-2, но полученные результаты должно быть были совсем скудными, поскольку никогда не претворялись в тактические операции.

Мнение командного состава армии и флота. Взгляды командного состава немецкой армии на действия русской воздушной разведки совпадают со взглядами командиров Люфтваффе, воздействие воздушной разведки на операции немецкой армии в 1941 г. было незначительным.

Единственный район, где разведывательные полеты были частым явлением, это южный участок фронта. Так, генерал-лейтенант Хуффман пишет об оживленной разведывательной деятельности в южных районах, когда там отсутствовали немецкие истребители В большинстве случаев в вылетах участвовало от одного до трех самолетов, которые обычно при появлении немецких машин быстро возвращались на свою территорию.

Бомбежки с советских разведывательных самолетов (они, как правило, осуществляли удары с тыла двигающихся немецких колон) оказывали исключительно изматывающее воздействие на немецкие войска. И хотя материальный ущерб от этих налетов был невелик, влияние на моральное состояние войск зачастую оказывалось серьезное.

Воздушная разведка не представляла трудностей на южном участке театра военных действий, местность была равнинной, практически отсутствовали естественные укрытия, так что никакие передвижения не могли пройти незамеченными. Несмотря на это, редко бывало, чтобы русские находили применение полученным результатам или претворяли их в тактические действия.

Однако во время боев вдоль реки Днепр и на Крымском полуострове стало очевидно, что советское командование быстро и точно обрабатывает данные воздушной разведки и использует полученные таким образом результаты при планировании и проведении атак бомбардировочными и штурмовыми подразделениями. Ясно видно, что в этих районах существовало тесное и надежное взаимодействие между советскими наземными войсками и авиацией.

В отличие от изложенных выше наблюдений, касающихся южного участка фронта, генерал-лейтенант Хуффман сообщает, что на северном и центральном участках действия советской разведывательной авиации были редки и не наблюдалось никаких признаков, что советское командование как-то использует полученную таким образом информацию. Даже в первый день кампании имелись сектора, где не было отмечено ни одного советского разведывательного самолета.

Точно так же генерал-лейтенант Франкевитц, командовавший артиллерийским полком на северном участке, приходит к заключению, что русские проиграли сражение 22 июня, потому что у них не было воздушной разведки. Позднее в ходе кампании, отмечает он с удивлением и удовлетворением, как и другие немецкие армейские командиры, русские практически не использовали самолеты-корректировщики. По словам Хуффмана, на северном участке авиационная разведка усилилась только в конце ноября 1941 г. Советская воздушная разведка в 1941 г. в целом не расценивалась немецким армейским командованием как серьезная угроза.