Александр Корганов - Загадка Скапа-Флоу. Рейд германской подлодки в святая-святых британского флота Страница 18

– Наверное, «Рипалс», потому что «Ринаун» в море, – ответил Прин.

– Роскошные цели и хорошо расположены для стрельбы, – заметил про себя Эндрасс, не отрывая бинокль от глаз.

Хэнзель, стоявший на вахте в корме, внимательно прислушивался к разговору офицеров. Он неистово стремился оказаться перед лицом врага, который, даже повернувшись к нему спиной, мог отправить его в другой мир. Он опустил бинокль, проклиная предательский свет. Тот сделал кильватерный след лодки настолько заметным, что больше походил на мертвенно бледный перст, указующий на нее. Не прошло и минуты со времени замечания старпома, а Хэнзель подумал, что тишина, затянулась непозволительно долго. Что происходит? Он снова взял бинокль и осмотрел свой сектор. Старший матрос знал, что корабль развернется, как только торпеды будут выпущены. С нетерпением, смешанным с беспокойством, он ожидал приказаний командира.

– Аппараты помер один – четыре приготовить к стрельбе из надводного положения! – скомандовал Прин.

– Носовые торпедные аппараты готовы, командир, – доложил Эндрасс.

– Глубина хода торпед 7 метров! Точка прицеливания аппаратов № 1 и № 2 – носовая надстройка корабля, стоящего к зюйду, аппаратов № 3 и № 4 – нос корабля к норду! Дистанция 3000 метров, скорость торпеды 30 узлов! Угол растворения три градуса. – зеленый три.

– Яволь, командир! – ответил Эндрасс.

Припав правым глазом к визиру, он начал быстрый обмен информацией со Смышеком через переговорную трубу. Выдал ему дистанцию, позиции цели и другие элементы атаки. Стрельбовый пеленг на ПУТС-е был связан с гирокомпасом и визиром. Смышек за прибором управления торпедной стрельбой наблюдал за двумя тусклыми красными лампочками управления, которые показывали, что данные введены. Через несколько секунд жужжание ПУТС прекратилось, и сигнальные лампы погасли. Смышек доложил результаты и затем соединил ПУТС с цепью торпедной стрельбы: с этого момента стрельбовые данные автоматически передавались туда. Еще один сигнал загорелся перед глазами матроса. Теперь можно было стрелять из любой позиции, с условием, что угол поворота торпеды не должен превышать 90 градусов.

Эндрасс навел перекрестие визира на надстройку линкора и, не отрывая головы, положил свою правую руку на кнопку управления стрельбой.

– Данные введены, командир!

– Аппараты № 1 – № 2 – товсь!

– Товсь выполнено!

– Пли!

– Аппарат № 1 – пли! Аппарат № 2 – товсь!

– Аппарат № 2 – пли!

Прин внимательно следил за действиями старпома. Он видел, как тот подвернул визир чуть вправо.

– Право на борт! – приказал он.

Перекрестие прошло прямо по носу корабля, стоящего севернее.

– Торпедный аппарат № 3 – товсь! Аппарат – пли!

– Аппарат № 4 – товсь! Аппарат № 4 – или!

В «палате лордов» Блеек, держа руки на боевых рукоятках верхних аппаратов и упершись ногой в рукоятку аппарата № 3, был готов принять приказания на стрельбу по корабельному телефону.

U-47 встряхнуло трижды. Первые два толчка с интервалом в 11 секунд, а третий через три с половиной секунды, свидетельствовали, что три торпеды оставили лодку и со скоростью 30 узлов бегут к своим целям. Блеек с проклятиями бросился к боевой рукоятке аппарата № 4. Ничего не произошло. Отчаянно он пробовал выстрелить четвертую торпеду. Все было напрасно. Металлический голос прозвучал в переговорной трубе. Он узнал голос Эндрасса:

– Что с четвертым аппаратом? – спросил тот спокойно.

– Пока еще не знаю, – ответил Блик, выпрямляясь.

– Торпеду заклинило?

– Не думаю; может быть, сбой приборов управления, хотя. Сейчас же выясню, – проговорил унтер-офицер убитым голосом, словно признавая личную ответственность за неудачу.

На мостике, как только вышла первая торпеда, фон Фарендорф нажал кнопку секундомера на своих часах.

В ЦП Вессельс был занят осушением торпедных аппаратов во внутренние цистерны, принимая воду для компенсации веса трех выпущенных торпед. Надлежало произвести дифферентовку лодки, чтобы та смогла по необходимости срочно погрузиться, что в противном случае не представлялось возможным.

Нервное напряжение, вызванное ожиданием, становилась невыносимым. Фон Фарендорф объявил тридцатую секунду третьей минуты. Торпеды прошли мимо целей? Или не сработали детонаторы? Три промаха по неподвижной цели – это казалось почти немыслимым.

Внезапно белесый столб воды на удивление медленно возник из воды, скрывая нос линейного крейсера. Звук взрыва, сопровождаемого приглушенным рокотом, отразился от скал.

Подводный взрыв, идеально переданный водной средой, еще лучше почувствовали люди в прочном корпусе.

Прин не сводил глаз с цели. Белое пятно водяного столба исчезло. На мгновение он подумал, что это видение. Большой корабль оставался темным и безмолвным; на своем месте, словно ничего не случилось.

U-47 продолжала циркуляцию.

Хэнзель широко открыл глаза. Два тяжелых корабля, казалось, бросали им вызов. Он не мог прекратить смотреть на этих гигантов, силуэты которых проявились подобно теням в китайском театре на фоне залива, освещенном нереальным небесным огнем.

В течение короткого времени он засомневался в реальности происходящего. Он совсем не так себе представлял атаку британского флота в Скапа-Флоу.

– Аппарат № 5 к выстрелу приготовить! – раздался голос Эндрасса.

Херманн и Лох вскочили на ноги.

– Ну, что я тебе говорил? – восторженно крикнул Херрманн.

Игнорируя сказанное, Лох смахнул капли пота, выступившие на бровях, левым рукавом. Херрманн, приготовившись к стрельбе, молча положил правую руку на рукоятку стрельбы.

– Аппарат № 5 – пли!

Лодку в очередной раз встряхнуло, вышла четвертая торпеда. На мостике фон Фарендорф снова начал отсчет времени на своих часах. По-прежнему никакой реакции со стороны врага. Глубочайшее спокойствие продолжало править над Скапа-Флоу.

– Попробуем еще раз, командир? – убежденно спросил Эндрасс.

– Да, перезарядить трубы помер один, два и пять. Мы снова атакуем!

Старпом склонился над переговорной трубой.

– Перезарядить аппараты №№ 1, 2 и 5 и побыстрее. Для второго раунда, – подчеркнул он.

Оба линейных корабля хранили зловещую тишину. Это казалось необъяснимым. Прин приставил бинокль к глазам. Нос корабля, стоящего севернее явно погружался, опустившись выше ватерлинии.

– Алло, мостик! Торпедный аппарат № 4 – к выстрелу готов! Сбой в системе управления стрельбой. Начали перезаряжать аппараты №№ 1 и 2, -задыхаясь, доложил Блеек в переговорную трубу.

– Молодец, Курт, но не тяни резину с этими двумя «рыбками», мы не собираемся оставаться здесь навсегда, – ответил Эндрасс.

– Так точно, сделаем все в лучшем виде!

Старпом обернулся к Прину:

– Аппарат № 4 готов, командир, трубы один и два загружаются.

– Прекрасно, выстрелим тремя торпедами по кораблю, стоящему южнее.

– Три минуты, – объявил фон Фарендорф.

Ожидание и все растущая озабоченность британской реакцией создавали невыносимую напряженность. Тишина, свет и тени, объединившись, создавали нереальную атмосферу. Секунды казались бесконечностью.

Чтобы ослабить напряженность, Эндрасс решил высказаться:

– Невероятно! Просто безумная шутка. Мы торпедировали линейный крейсер, а его команда продолжает спать. База спит, словно ничто не произошло. Все спят. Может, и мы спим? Надеюсь, что это не массовая галлюцинация.

Прин улыбнулся и парировал:

– Что невероятно, так это то, что у нас три промаха и заклиненный аппарат. С другой стороны, инерция британцев понятна. Подводная атака должна казаться им настолько невообразимой, что даже мысль о ее реальности, вероятно, не посетила их головы. Взрыв, несомненно, приписан магнитной мине.

Следуя на зюйд-ост, U-47 незаметно подошла к берегу Мейнленда, который оказался совсем рядом. По левому борту и почти прямо по курсу вырисовывалась величественная громада, формировавшая юго-западную часть острова. Это скалистое образование, обойденное ими при входе в залив, обозначало внутренние границы Скапа-Флоу.

В носовом торпедном отсеке, как только аппараты были осушены, Блеек и Тевес открыли кормовую крышку аппарата № 1, и подтянули торпеду, закрепленную двумя гаками на рельсе, что позволило ей почти полностью проскользнуть в трубу. Это было нелегко, поскольку весила она более полутора тонн. Снаружи оставались только рули и винты. Но у Блеека был собственный способ заталкивать торпеды в аппараты. Он натянул фуражку на лоб, мощно обхватил рельс рукой, поднял ноги, и нежно упершись правой пяткой в хвостовик торпеды, поднатужился и разом протолкнул ее прямиком в аппарат.

Тевес немедленно закрыл заднюю крышку и тщательно зафиксировал ее кремальерой. Блеек выпрямился. Капли пота стекали по щекам, ощетинившимся рыжими волосами.