Алекс Бухнер - Восточный фронт. Черкассы. Тернополь. Крым. Витебск. Бобруйск. Броды. Яссы. Кишинев. 1944 Страница 21

10 марта город Тернополь согласно приказу фюрера был провозглашен «укрепленным пунктом».

 Однако ни о чем хотя бы напоминающем крепостные сооружения, даже о каких-нибудь оборудованных оборонительных позициях не было и речи. Не существовало внешнего и внутреннего пояса укреплений с фортами и бастионами, широкой полосы препятствий и противотанковых рвов, бетонированных бункеров, соединенных траншеями с полевыми укреплениями, не было и основного крепостного ядра с цитаделью и непробиваемыми снарядами казематами, казармами и лазаретами. Отсутствовали и наполненные боеприпасами, продуктами и всем необходимым снаряжением склады, а также прочие атрибуты крепости — мощная артиллерия, аэродром и т. д. И самое главное — не было сплоченного, сильного и хорошо вооруженного гарнизона.

Ничего этого не было — а вдобавок «укрепленный пункт» Тернополь располагался на удалении 3 километров от центра города и обладал весьма несовершенной системой полевых позиций, состоявшей из траншей, узлов сопротивления и пулеметных ячеек. Гарнизон не располагал достаточным количеством боеприпасов, особенно для орудий и тяжелого вооружения, не хватало перевязочного материала, артиллерии, зениток, отсутствовала взлетно-посадочная полоса для самолетов. К тому же гарнизон состоял из частей различных родов войск, значительно отличающихся друг от друга по своей боевой ценности. В него входили и едва обученные 18-летние солдаты-новобранцы, и ополченцы почтенного возраста, и бывалые фронтовики из войск СС, только что призванные в регулярную армию бывшие охранники, танкисты из потрепанной в боях 8-й танковой дивизии и стрелки из состава учебного полка резерва, этнические немцы (фольксдойче) и галицийские добровольцы. Что же касается вооружения — то кроме ручных и станковых пулеметов, минометов и полевых орудий имелось только несколько штурмовых и самоходных орудий и танков, а также 15 противотанковых орудий (в том числе устаревшего калибра 37 мм), зенитная артиллерия была представлена 3 легкими зенитными установками калибра 20 мм и 4 зенитками калибра 88 мм, вся крепостная артиллерия состояла из 3 полевых гаубиц калибра 105 мм и 8 орудий калибра 150 мм, причем для большей ее части не было снарядов. Это было все, чем располагал на данный момент «укрепленный пункт» Тернополь. XXXXVIII танковому корпусу вместе с двумя приданными ему свежими пехотными дивизиями удалось в период с 13 по 20 марта в ходе тяжелых встречных боев несколько потеснить противника, закрыть на фронте брешь между позициями 4-й танковой и 1-й танковой армии и отбить Тернополь. Однако затем маршал Жуков, пополнивший свои силы, снова предпринял наступление на пространстве между Тернополем и Проскуровом. Начавшееся 21 марта крупное советское наступление, совместными действиями со 2-м Украинским фронтом, уже на третий день привело к образованию нового, широкого и глубокого прорыва в южном направлении между 4-й и 1-й танковыми армиями, что могло грозить окружением группировки 1-й танковой армии численностью около 200 тысяч человек. Дальнейшие советские удары на запад (советская 60-я армия в составе 11 стрелковых дивизий, одной артиллерийской дивизии и 4-го гвардейского танкового корпуса) в промежутке с 21 по 24 марта снова отбросили XXXXVIII танковый корпус к рубежу за рекой Возушка.

Это означало, что «укрепленный пункт» Тернополь со второй половины дня 23 марта отрезан от основных сил и — на этот раз окончательно — окружен, оставшись в 20 километрах за новой германской передовой. Если его гарнизон, который уже показал свою отвагу в боях, твердо надеялся на то, что отступивший под напором превосходящих сил противника фронт сможет снова придвинуться к Тернополю, то он жестоко ошибался. Что объявленный «укрепленным пунктом» город сможет продержаться недолго — по уже названным причинам, новый комендант города генерал-майор фон Найндорф прекрасно понимал. Но хотя он знал, что Тернополь совершенно не подготовлен к обороне, что гарнизон его слишком слаб и не располагает сколько-нибудь значительным количеством боеприпасов и вооружения, он все же решил (должен был. — Ред.) выполнить приказ фюрера: оборонять «укрепленный пункт» и удерживать его до последнего солдата! Чтобы хоть как-нибудь подготовить гарнизон к обороне, Найндорф разделил город на четыре сектора обороны — северный, восточный, южный и западный, причем в последний вошел также западный берег Серета и оба предместья, Кутковцы и Загробела (Загребелье). Солдаты принялись окапываться и соединять окопы траншеями, устанавливать тяжелое вооружение на огневых позициях, немногие орудия заняли позиции таким образом, чтобы иметь возможность вести огонь во всех направлениях, несколько штурмовых орудий были в готовности для нанесений контрударов, а комендатура начала организовывать пункты снабжения боеприпасами и продовольствием, связи и санитарные, размещать незначительные резервы. Связь с предместьями была возможна только по радио.

Времени на все эти мероприятия оставалось не так уж и много — уже в ходе начавшегося окружения русские 23 марта предприняли новое, более масштабное наступление на Тернополь. Однако первые их удары, поддержанные танками, с севера, востока и юга все же удалось отбить. Удар с западного направления был повторно нанесен 24 марта и направлен на расположенные на другом берегу Серета Кутковцы и Загребелье. Предместье Кутковцы вскоре было потеряно, но Загребелье, в течение дня переходившее из рук в руки, к вечеру оказалось в руках оборонявшихся. Одновременно пришлось отбивать новые удары с севера и юга, направленные на восточный берег реки. Впервые на этом участке фронта появился русский парламентер с требованием о сдаче, которое было отвергнуто. К вечеру этого дня четыре советские стрелковые дивизии, усиленные танками, артиллерией и реактивными минометами, полностью взяли в кольцо «укрепленный пункт» Тернополь.

Первый танковый удар — впустую

Тут с германской стороны произошло нечто совершенно непонятное. Чтобы создать минимально необходимые запасы снаряжения, прежде всего боеприпасов и медико-санитарных материалов, из отстоящего на 130 километров Лемберга (Львова) должен был быть отправлен автокараван с 40 тоннами военных материалов, который должен был 25 марта пробиться с северо-запада сквозь вражеское окружение. Охрану его должна была осуществлять ударная танковая группа из состава 8-й танковой дивизии под командованием полковника Фрибе, которая до этого в районе Броды оттягивала силы русских от жестко теснимого ими XIII армейского корпуса. Ей была также поставлена задача разбить противника западнее Тернополя, чтобы обеспечить проход автокаравана со снабжением. Все это было понятно и целесообразно с военной точки зрения. Но, несмотря на срочность, караван из 15 грузовиков и 5 санитарных машин к началу вражеского наступления так и не прибыл. 4-я танковая армия отдала приказ ударной группе Фрибе выступить (караван якобы был уже на подходе) и пробиваться к Тернополю. Но — танковая группа не должна была ни остаться в «укрепленном пункте» для усиления, ни вывести из Тернополя его гарнизон, но к вечеру того же дня она должна была вернуться на свой прежний участок фронта. Этого вообще было невозможно понять — подобный танковый удар мог доставить осажденным лишь кратковременное облегчение их положения и ничего больше. «Укрепленному пункту», согласно приказу, предстояло держаться дальше.

Но приказ есть приказ, и полковник Фрибе со своими танками и мотопехотой, прибывшими из Бродов и не успевшими передохнуть, выступили 25 марта в 4.30 утра для удара в направлении на Тернополь. Это были подразделения из состава 2-го и 10-го танковых полков, на острие ударного клина шел батальон «Пантер» (немецкий танковый батальон (по штату 59-90 танков) существенно превышал по численности советскую танковую бригаду (от 53 до 65 танков). — Ред.), за ним 1-й батальон 8-го моторизованного полка и 1-й батальон 74-го моторизованного полка на своих бронетранспортерах. Двигаясь на первых порах без соприкосновения с противником, они преодолели первые километры без всяких трудностей и с ходу форсировали небольшую речушку Должанка. Вскоре после этого на северном фланге послышалась артиллерийская стрельба, на маршруте появились минные поля. Поэтому пришлось продвигаться по обеим обочинам дороги по неровной, труднопроходимой местности. Все больше и больше танков и бронетранспортеров замирали на месте, выйдя из строя. Затем пришлось пересечь три идущих одну за другой поперек маршрута движения цепи холмов, на которых засел враг, хорошо оборудовав свои позиции и усилив их противотанковыми орудиями. Когда первые германские танки подорвались на минах или были подбиты противотанковой артиллерией, мотопехоте пришлось покинуть свои бронетранспортеры и наступать в пешем строю. За непродолжительное время им удалось преодолеть три вражеских заслона, при этом было уничтожено около 25 противотанковых орудий. По мере приближения к району Тернополя сопротивление противника нарастало. С дальнейшим продвижением немецких танков русская полевая и противотанковая артиллерия держала их под постоянным обстрелом. По этой причине одной танковой роте пришлось выступить в качестве флангового прикрытия, двигаясь севернее трассы. К позднему вечеру удалось продвинуться лишь до опушки леса в четырех километрах восточнее Загребелья. Здесь танковая ударная группа наткнулась на последние, но и самые мощные, внешние оборонительные позиции врага в составе кольца окружения вокруг Тернополя. Красноармейцы с противотанковыми ружьями замаскировались в лесу, здесь же были укрыты противотанковые орудия и танки. С трех направлений начался минометно-артиллерийский обстрел. Чуть погодя в небе волна за волной появились советские штурмовики. Пройти дальше не представлялось возможным. Полковник Фрибе в данных обстоятельствах принял решение отойти на юго-восток и перегруппироваться для нанесения новых ударов.