Вальтер Швабедиссен - Сталинские соколы - Анализ действий советской авиации в 1941-1945 гг Страница 22

Полковник фон Райзен, командовавший бомбардировочной эскадрой на Северном фронте, считает, что советские истребители — пилоты и самолеты — представляли значительно меньшую опасность, чем, к примеру, французские или английские. Советские летчики не пытались приспособиться к немецкой практике крутого пикирования с высоты 4000–5000 м, сброса бомб и ухода на очень малой высоте. Чаще всего, когда обнаруживался немецкий налет, советские истребители со всех близлежащих аэродромов в данном районе взлетали, собирались на малой высоте над своими базами и ждали нападения. Несмотря на то, что такая тактика давала прекрасную возможность перехватывать одиночные Ju-88, русские истребители практически никогда не атаковали.

Фон Райзен сообщает, что сам несколько раз чуть ли не сталкивался с русскими истребителями, пролетая через их строй, а они даже не открывали огня. Из двадцати самолетов, потерянных его частью в 1941 г., только три или четыре аварии не имели объяснения, и это были единственные потери, которые можно приписать действиям советских истребителей. В остальных случаях причины крылись в ином. Редко можно было увидеть советские истребители на больших высотах, а над захваченной немцами территорией они не появлялись вовсе. Они также никогда не углублялись в немецкий тыл, для того чтобы нападать на бомбардировщики.

Майор И. Иодике, командир эскадрильи бомбардировочной части, воевавшей на северном и центральном участках, сообщает о вылетах, в которых он участвовал. До осени 1941 г. его подразделение или не сталкивалось с советскими истребителями, или те просто не атаковали. По его словам, действия советских перехватчиков впервые активизировались во время немецких атак на Ленинград и Москву. Одиночные немецкие самолеты подвергались упорным атакам, и многие из них были сбиты.

Майор Ралль, командовавший в то время эскадрильей в истребительной эскадре на южном участке фронта, вспоминает, что атаки советских истребителей против немецких бомбардировщиков были несистематичными и не предполагали борьбу с истребителями сопровождения. В результате этого немецким истребителям, как правило, удавалось пресекать атаки русских. Хотя советская сторона и имела достаточный численный перевес, чтобы компенсировать недостатки в тактике, ей так и не удалось предотвратить бомбежки своей территории.

Атаки в тесном строю звеньев или эскадрилий, с целью сделать ответный огонь бортстрелков неэффективным, были несистематичными и поэтому сводились к действиям одиночных самолетов, чья упрямая решительность и безразличие к потерям объяснялись атаками с невыгодных ракурсов и больших дистанций. Немецкие соединения бомбардировщиков редко подвергались нападениям на подходе, над целью или при возвращении с задания. Даже во время налетов на цели в глубоком тылу, немецкие бомбардировщики встречали русские истребители только над целью.

Все изложенное выше разделяют и дополняют другие командиры Люфтваффе. Общеизвестно, что советские летчики неохотно атаковали бомбардировщики, летящие строем, особенно если те имели истребительное прикрытие. Даже одиночные, отставшие от строя бомбардировщики были в безопасности, если в этом районе находились немецкие истребители. Обычно советские истребительные части поднимали самолеты в воздух по тревоге, когда приближались немецкие бомбардировщики. На некотором удалении от аэродрома они набирали высоту, затем часть из них стремилась отвлечь истребители сопровождения, в то время как другие пытались нападать на бомбардировщики. В бою советские летчики демонстрировали упорство и стойкость.

По словам советского летчика-истребителя младшего лейтенанта Кулакова, русские боялись оборонительного огня летящих строем немецких бомбардировщиков, но специального приказа избегать встречи с этими подразделениями не было. Как правило, атаки осуществлялись сзади снизу. В первой все самолеты следовали за командиром, после чего каждый истребитель вел бой по своей инициативе. При обнаружении немецких бомбардировщиков с истребительным сопровождением, задание делилось на два этапа: связывание боем истребителей и одновременная атака бомбардировщиков.

Как и в случае с горизонтальными бомбардировщиками, офицеры немецких частей пикирующих бомбардировщиков приходят к заключению, что советские истребители не представляли для них серьезной угрозы. Записи в дневнике покойного капитана Пабста, который командовал эскадрильей в группе пикирующих бомбардировщиков на центральном и северном участках фронта, говорят, что с 22 июня по 10 августа 1941 г. он совершил около 100 вылетов и только 5 раз встречался с советскими истребителями. Ни в одном из этих случаев серьезного боя не произошло.

Майор А. Блазиг, в 1941 г. командовавший группой в штурмовой эскадре на северном участке фронта и в Финляндии, сообщает, что встречи пикирующих бомбардировщиков с советскими истребителями были скорее делом случая, а не закономерностью, и что во время бомбежек целей вблизи линии фронта советские истребители появлялись редко. (Исключением являлся Мурманск, где пикирующие бомбардировщики наткнулись на организованное прикрытие многочисленных советских истребителей.)

На эти вылеты пикирующие бомбардировщики всегда сопровождали истребители, и ни разу советским летчикам не удалось прорваться к основным силам. Основная масса советских истребителей поджидала на высоте, на которой атакующие самолеты выходили из пике. Однако при осуществлении атаки истребители не проявляли необходимого упорства, не подходили на оптимальную дистанцию, открывали огонь слишком рано, а затем быстро отворачивали.

Большей частью они ограничивались действиями против немецких самолетов, осуществлявших вылеты в одиночку, отколотых или отставших от строя.

По словам майора Блазига, советские истребители не проявляли упорства в преследовании противника. Так, однажды, он возвращался один с задания и был атакован на малой высоте двумя истребителями. Сделав два захода, истребители прекратили преследование, несмотря на то что пулемет стрелка-радиста заклинило.

Осуществив бомбовый удар, эскадрильям пикировщиков неизменно удавалось стряхнуть советские самолеты после пяти минут маневрирования в оборонительном кругу и уйти домой на малой высоте. Даже появление американских и английских самолетов (Кертисс Р-40 и Хоукер «Харрикейн») не внесло изменений ни в тактику, ни в результативность действий советских истребителей против пикирующих бомбардировщиков.

Советские летчики понимали, что критическим для пикирующих бомбардировщиков являлся промежуток времени с момента выхода из пикирования и до присоединения к строю. Это подтверждается опытом 54-й истребительной эскадры на северном участке фронта. В районах, подвергавшихся частым атакам, советские истребители поджидали бомбардировщики противника на высоте, на которой те выравнивались, чтобы затем сбивать их поодиночке.

Майор Ралль сообщает, что во время немецкого наступления в 1941 г. русским приходилось постоянно защищаться от налетов пикирующих бомбардировщиков, поэтому они приобрели определенный опыт в боях с ними. Во время постоянных рейдов немецкой авиации советские истребители ограничивались действиями в районе целей. Немецкие бомбардировщики редко подвергались атакам на подходе или при возвращении домой, но над полем боя интенсивность действий авиации была велика. В первые недели войны русские обычно использовали современные истребители (Як-1) на высотах подхода немецких бомбардировщиков, а более старые типы (И-153 и И-16) располагались на высоте выхода из атаки пикировщиков. Несмотря на тактику массового использования истребителей, советской стороне не удавалось предотвратить бомбежки с пикирования, особенно когда атакующие самолеты сопровождали немецкие истребители.

Действия против разведывательных самолетов. Сообщения пилотов и наблюдателей тактической и стратегической разведывательной авиации показывают, что в целом действия советских истребителей против немецких разведывательных самолетов были неэффективными и что серьезное противодействие встречалось только в жизненно важных районах, таких как Ленинград и Москва.

Майор Шлаге в 1941 г. служил наблюдателем в группе стратегической разведки на северном и центральном участках фронта. Он сообщает, что в начале кампании истребительное противодействие было практически незаметным даже в глубоком тылу прибалтийских районов. У советской стороны не имелось самолета, который можно было бы использовать против немецкого Ju-88 (последний, пересекая фронтовую зону, поднимался на 5500–6500 м). Кроме того, слабая подготовка и оснащение советской службы воздушного наблюдения и оповещения не позволяли вовремя поднимать истребители для перехвата приближающегося разведчика. Таким образом, до конца 1941 г. майор Шлаге двадцать один раз вылетал на стратегическую разведку глубоко в русский тыл и всего лишь один раз встретил советские истребители.