Игорь Осовин - Секретная цивилизация Луны Страница 23

Во многих странах мира — как в научной среде, так и среди любителей — сразу же начались споры по поводу того, является ли «Лицо на Марсе» артефактом (т. е. искусственным, а не природным объектом), либо всё это — дефекты фотосъёмки, игра света и тени, и т. д.

По большому счёту, эти споры продолжаются и по сию пору. Официальная точка зрения по поводу «Лица на Марсе», разумеется, формулируется примерно так: ничего необычного в этом снимке нет, а человекоподобие «Лица на Марсе» является всего лишь иллюзией, игрой света и тени…

Тем временем сторонники наличия артефактов на красной планете обнаружили в районе «Лица на Марсе» несколько других, явно искусственных, с их точки зрения, объектов.

«Лицо на Марсе»: объект, расположенный в местности, которая называется Сидония. На снимке Р-17384 (35А72), который впервые появился в прессе в конце июля 1976 года, его как раз и можно видеть. Чёрные точки — это выпадения фрагментов изображения, которые произошли при передаче данных

В расположении этих объектов друг относительно друга и пропорциях их сторон упорные исследователи выявили массу математических и геометрических закономерностей. Среди тех, кто начал пристальное изучение марсианских артефактов в районе Сидонии, оказался и Ричард Хогленд.

Хогленд был одним из первых, кто сообразил: не столь важно, является «Лицо на Марсе» похожим на человеческое или же нет. Вместе со своими единомышленниками Хогленд с конца 1970-х годов начал исследовать обнаруженные в районе «Лица на Марсе» артефакты. В 1988 году к Хогленду присоединился Эрол Торан (Erol Torun) — профессиональный картограф и специалист по анализу спутниковых снимков Управления геодезии и картографии Министерства обороны США, имевший учёную степень, в частности, по геоморфологии.

Торан, детально изучив снимки Сидонии, обнаружил ряд повторяющихся математических постоянных. Особенно много явных геометрических знаков присутствовало в пирамиде «D&M». Далее Хогленд и Торан начали изучать углы и пропорции между расположенными в районе «Лица» монументами. Достаточно быстро было обнаружено, что многие из подобных углов, пропорций и функций применимы ко всему комплексу Сидонии. Получившаяся модель геометрических соответствий явно содержала некое послание, но в чём заключалась его суть?

На фото объектов Сидонии, в верхней его части, видно «Лицо» (оно обозначено цифрой 1; цифрой 2 — пирамида «D&M»; цифрами 3 и 4 — тетраэдральные пирамиды; цифрой 5 обозначен ряд объектов, получивших название «Город»;цифрой 6 — объект «Форт»)

Ключ к посланию, как это нередко бывает, был заключён в самом послании…

Хогленд понял, что ключ к посланию, как это нередко бывает, был заключён в самом послании. Один из углов пирамиды «D&M» давал градус 19,5. Причём в пирамиде этот угол повторялся трижды. Эти же 19,5 градуса Хогленд нашёл в пределах границ комплекса монументов Сидонии ещё трижды. Это естественным образом вывело исследователей на геометрию тетраэдра — простейшего из так называемых тел Платона, системообразующих для всех существующих в природе трёхмерных фигур.

Как известно, существует пять правильных выпуклых многогранников, получивших название «тела Платона» — это: тетраэдр, куб, октаэдр, икосаэдр и додекаэдр. Правильный тетраэдр — это многоугольник, имеющий шесть рёбер, четыре вершины и четыре стороны, каждая из них являет собой равносторонний треугольник.

Так вот, если тетраэдр вписан в сферу, а его верхняя вершина направлена, к примеру, на северный полюс сферы, то три нижних вершины тетраэдра будут соприкасаться со сферой в южном полушарии под углом 19,5 градуса. Эти соображения вывели Хогленда на мысль о том, что в тетраэдральной математике содержится не что иное, как ключ к пониманию принципиально новой физики. В чём же она заключается?

Хогленд и Торан обратили внимание на то, что во всей наблюдаемой части Солнечной системы планетарные возмущения и приливы энергии группируются как раз в районах ключевой широты — 19,5 градуса: это и Большое тёмное пятно на Нептуне, и Большое красное пятно на Юпитере, и извергающиеся вулканы на спутнике Юпитера — Ио, и самые большие в Солнечной системе вулканы — Олимпийские горы — на Марсе, и земные вулканы Мауно Кеа на Гавайях, и группы пятен на Солнце, которые возникают из-за повышенного выделения энергии на пиках цикла солнечной активности — все они находятся на широте 19,5 градуса или рядом с ней.

Ещё с середины 1960-х годов в наземных наблюдениях планет Солнечной системы был отмечен один престранный феномен: такие планеты, как Нептун, Юпитер, Сатурн и Уран, без наличия внутренних термоядерных процессов (как, например, у звёзд) излучают в космос больше энергии, чем получают её от Солнца. Многочисленные объяснения и гипотезы, выдвигавшиеся с тех пор учёными разных стран, так и не дали внятного объяснения этому явлению. Основываясь на собственных наблюдениях, Ричард Хогленд и Эрол Торан предположили: вполне возможно, что внешняя причина загадочного избытка энергии кроется в том, что её приливы происходили на широте 19,5 градуса. Но в чём причина такой аномальной теплоотдачи?

Продолжая свои исследования, Хогленд обнаружил, что существует одна полузабытая теория, которую уже более 150 лет учёные всерьёз не рассматривают. Теория заключается в том, что некоторые «силы» (такие, как сила тяжести или сила притяжения) могут быть выражены геометрически. Причём в современной математике эти соображения становятся всё более популярными. Но родоначальником подобных теорий выступил ещё в начале XIX века не кто иной, как Джеймс Максвелл (James Clerk Maxwell; 13.06.1831—05.11.1879), один из столпов современной физики.

Максвелл полагал, что некоторые задачи электромагнетизма могут решаться путём введения в уравнения гиперпространственных величин. Силы, идущие от этих величин, будут отражаться в нашем более простом трёхмерном мире как раз в виде тетраэдральной геометрии. Это и было тем самым ключевым моментом, который, по мнению Хогленда и Торана, стремились выразить строители марсианской Сидонии.

Максвелл доказывал, что единственный путь решения определённой физической проблемы — принятие во внимание такого феномена, как трёхмерное «отражение» объектов, существующих в пространствах больших размеров.

После смерти Максвелла это большеразмерное (скалярное) слагаемое было удалено из его уравнений Оливером Хевисайдом. Получившиеся в результате такого секвестра «классические уравнения Максвелла» легли в основу современной физики электромагнитных сил. Получалось, что если уравнения Максвелла были верны даже в купированном, урезанном виде, то его концепция в оригинальном виде могла бы объяснить различные планетарные феномены, наличие которых подметили Хогленд и Торан.

Современные учёные уже не первый год занимаются геометрическим моделированием этих явлений. К примеру, выдающий канадский математик и геометр Гарольд Коксетер (Harold Scott MacDonald «Donald» Coxeter; 09.02.1907—31.03.2003) проделал большую работу по отображению пространственных свойств вращающейся гиперсферы — сферы, которая существует в более сложном пространственном измерении, чем трёхмерное. Уравнения Коксетера показали, что такая фигура, если бы она вращалась, создавала бы в трёхмерной геометрии сферы возмущения, схожие с тем, что Хогленд и Торан наблюдали в динамике Большого красного пятна на Юпитере. Причём на характерной широте — 19,5 градуса.

Подобного рода эффекты как раз и отмечали Хогленд и Торан в своих исследованиях вращающихся планет Солнечной системы и их спутников.

Вывод из всех этих теоретических построений очень простой: вопреки постулатам Эйнштейна, гиперпространственная модель позволяет утверждать, что мгновенное действие на расстоянии в нашем мире, несомненно, возможно. Причиной этого выступает пространственная информационная передача.

Гарольд Коксетер

Вселенная совершает это, на первый взгляд, невозможное движение посредством трансформации и передачи информации, как иной энергии, через гиперпространство, как иную, более сложную разновидность пространства. В знакомых нам трёх измерениях эта информация (энергия) затем вновь преобразовывается в известные формы энергии: свет, тепло и даже тяготение.

«Поэтому, — пишет Ричард Хогленд, — крупномасштабные изменения в одной гравитационно-зависимой системе, например, в масштабе планеты в Солнечной системе, могут иметь мгновенное, поддающееся измерению влияние на другие тела в этой системе — при условии, что имеется «условие резонанса» между этими двумя объектами в гиперпространстве. Таким образом, даже далеко отстоящие трёхмерные объекты — такие, как отдалённые планеты, в конечном итоге, соединяются путём такого четырёхмерного воздействия.