КГБ в 1991 году - Василий Михайлович Сойма Страница 23

— Тщательно проанализировав события последних месяцев, заявляю, что я отмежевываюсь от позиции и политики президента, выступаю за его немедленную отставку! Всю власть надо передать Совету Федерации!

«Его речь была переполнена грубыми, оскорбительными замечаниями по моему адресу. Руки дрожали. Видно было, что он не владел полностью собой и с усилием, с натугой читал заготовленный заранее текст», — с возмущением вспоминал Горбачев то ельцинское интервью.

Наступила очередь союзного центра. Ельцину устроили почти такую же «молотилку», что и в октябре 1987 года на пленуме ЦК КПСС.

Больнее всех, по обыкновению, бьют свои. 21 февраля все шесть заместителей Ельцина, за исключением первого заместителя Руслана Хасбулатова, подписали заявление с требованием созыва внеочередного Съезда народных депутатов, отставки Ельцина и недопущения проведения российского референдума с вопросом об учреждении поста президента РСФСР.

«Песенка Бориса Николаевича спета, он заметался, боится спроса за то, что сделал или не сделал для России». Эти слова Горбачева, произнесенные им в разговоре со своими помощниками В. Игнатенко и А. Черняевым, последний приводит в мемуарной книге «Шесть лет с Горбачевым. По дневниковым записям».

Между тем обстановка в Москве накалялась. 23 февраля, в День Советской Армии и Военно-Морского флота, на Манежной площади состоялся митинг коммунистических сторонников и военнослужащих. На следующий день там же — контрмитинг сторонников Ельцина.

Глава 2

МАРТ — МАЙ 1991 года

Вы за или против СССР?

Главным политическим событием марта был, конечно же, Всесоюзный референдум о сохранении Советского Союза.

Проходил он 17 марта. Итоги известны: в референдуме приняли участие 78 % граждан из внесенных в списки голосования, из них 76,4 % высказались за сохранение Союза, что в численном выражении составило 113,5 млн человек.

На сегодняшний день историки не располагают данными, кому первому пришла в голову эта идея. Версий несколько. Единственное, в чем нет разногласий, — ее инициировали явно не из «параллельного центра». Действительно, уж кому-кому, а им какой был резон проводить опрос населения? И без него было ясно, за что проголосует большинство.

Значит, авторов идеи следует искать в команде Горбачева. В его «мозговом центре» были разные люди. По замыслу тех, кто выступил с таким предложением, итоги референдума с его оглушительным результатом, в чем они нисколько не сомневались, выбили бы почву из-под ног у «параллельного центра» во главе с Ельциным, лишили бы его поддержки населения, особенно в национальных республиках, руководство которых к тому времени уже не скрывало своих истинных намерений о выходе из состава Союза.

На прямой вопрос, кому конкретно принадлежала формулировка вопроса, вынесенного на референдум, многие бывшие аппаратчики ЦК КПСС отвечали, что все-таки это была идея Горбачева. Мол, он хотел убить двух зайцев: чтобы народ высказался в пользу сохранения СССР и одновременно поддержал его курс на перестройку, поскольку речь шла об обновленном Советском Союзе. Хотя было совершенно ясно, что речь шла о выживании Советского Союза, и что на референдум надо было выносить один вопрос: «Вы за или против сохранения Советского Союза?». Кстати сказать, все последующие референдумы, которые проводились в республиках, тоже были двусмысленными. Нигде не было такой формулировки: «Голосуете ли вы за выход из Советского Союза?». Например: «Голосуете ли вы за независимую Украинскую республику?».

По словам тогдашних специалистов в области национальной политики, согласно Конституции СССР, все союзные республики были независимыми, ибо они имели право на сецессию, то есть на выход из СССР. Поэтому везде формулировка должна была быть приведена в соответствие с Конституцией, с законом, который был принят с большим опозданием.

— Стало быть, — развивал свою мысль один из видных знатоков государственного устройства, — формулировка могла быть только такой: «Выступаете ли вы за сохранение СССР или за выход из СССР?». Результат был бы совершенно иной. А прибалтийские республики не проводили даже референдумы. Они проводили опрос. Потому что даже в Прибалтике на референдуме можно было бы не набрать положенных двух третей голосов в пользу выхода из состава СССР. Причем опрашивали главным образом представителей так называемой титульной нации.

Известны время, когда официально было принято постановление о проведении референдума — декабрь 1990 года, и место — IV Съезд народных депутатов СССР.

Крючков впоследствии считал, что съезд попался на эту удочку. «Сама постановка вопроса о Союзе носила провокационный характер, — напишет он позднее в своей книге “Личное дело”, - в нем не было никакой нужды, для широких масс этот вопрос не существовал, они не выступали против Союза, более того, у людей вызывало удивление, а то и возмущение, когда кто-либо высказывал сомнение в необходимости сохранения Союза. Союзное государство устраивало большинство граждан, и его существование воспринималось как естественное состояние».

В идее проведения референдума Крючков видел коварный замысел разрушителей Союза, нападавших на него со всех сторон. «Им было важно обозначить хотя бы сам вопрос», — считал он. Что ж, такая точка зрения имела право на жизнь. Особенно с учетом тех изощренных приемов, которые применяли всевозможные психологи и политологи, работавшие на разрушителей.

Спору нет, первый вопрос, вынесенный на референдум, воспринимался довольно трудно и был малопонятен, особенно для рядовой части населения: «Считаете ли вы необходимым сохранение Союза Советских Социалистических Республик как обновленной федерации равноправных суверенных республик, в которых будут в полной мере гарантироваться права и свободы человека любой национальности? (да/нет)».

Говорили, что поначалу сомневался в целесообразности проведения референдума и Горбачев. Тем более, что в бюллетени в РСФСР все же включили злополучный вопрос — о введении поста президента России. Растиражировали даже статью итальянского журналиста под кричащим названием «В результате референдума распяли Иисуса Христа».

Однако референдум все же состоялся. Из крупных городов Союзу сказали «нет» лишь Киев и вотчина Ельцина Свердловск.

На грани этого результата балансировали Москва и Ленинград. В шести республиках — Грузии (за исключением Южной Осетии и Абхазии), Литве, Латвии, Эстонии, Армении и Молдавии референдум не проводился. В некоторых республиках он сопровождался оговорками.

Ельцин торжествовал: введение поста президента РСФСР одобрили 70,88 % россиян.

В целом итоги