Войны античного мира: Походы Пирра - Светлов Роман Викторович Страница 27

Тем не менее Береника решила выбрать именно Пирра. Когда же свадьба была сыграна и Пирр оказался хорошим мужем, всерьез начали думать над приданым.

Птолемей не собирался делиться своими владениями, лежащими за пределами Египта, тем более что они изрядно уменьшились в последние годы. Оставался единственный способ вознаградить зятя: восстановить его на эпирском престоле.

Однако для этого была необходима благоприятная политическая ситуация: пока что Птолемей не хотел ссориться ни с Деметрием, ни с Кассандром.

Поэтому Пирр наслаждался радостями супружеской жизни и учился, благо что в Египте было чему учиться.

Здесь Пирр увидел пример идеальной монархии — да таковой и было государство Птолемеев в течение как минимум столетия. Царям удалось добиться равновесия основных элементов государственной системы. Египтяне составляли основную массу крестьян, но из египтян же вышли многие администраторы, быстро усвоившие греческую культуру, а также большинство жрецов, хранителей древнейшей религиозной культуры, к которой греки всегда относились с почтением.

Эллины, в значительном количестве жившие в Египте, особенно в его дельте, еще до персидского завоевания, после основания Александрии были собраны в этом мегаполисе, однако постепенно (по мере прибытия греческих переселенцев из метрополии) вновь распространились по долине Нила. Они стали управляющими в царских хозяйствах, но они же составили и мобильное сословие «буржуазии», благодаря которому Египет стал самой экономически развитой страной в средиземноморском регионе. Постепенно их будут теснить иудеи, в большом количестве переселявшиеся из Палестины — этого аванпоста Египта, места постоянных войн с Селевкидами, — но в те времена иудейский народ только начинал свою удивительную карьеру в государстве Птолемееа

Помимо своей административной и «капиталистической» деятельности эллины служили в армии: до конца III столетия Греция поставляла царям основную массу наемников. В Элладе имелись особые места, где собирались наемничьи отряды и где цари или действовавшие на свой страх и риск авантюристы заключали с ними соглашения. Самое крупное находилось на мысе Тенар, расположенном в Лакедемоне. Любопытно, что из всех греческих государств Птолемеи всегда имели особо теплые отношения именно со Спартой, снабжая ее деньгами, оружием, вспомогательными отрядами. Вызвано это было и принципиальным «девиантным» поведением Спарты, которая всегда противопоставляла себя большинству греческих государств, не склоняясь даже перед македонскими царями, и стремлением контролировать через Лакедемон рынок наемников.

Птолемеи пытались привязать наемничьи отряды к Египту, давали им значительные земельные наделы, однако так и не создали настоящие «поселенные войска». Семейства наемников-поселенцев либо вымирали спустя два-три поколения, либо покидали Египет.

Зато здесь всегда было много македонян. Они также служили в администрации, однако более всего их было в армии. Именно переселенцы из Македонии придали устойчивость войскам, с которыми Птолемеи отражали нашествия Пердикки, Антигона, Деметрия, Селевкидоа Македонские отряды сыграли важнейшую роль в сражениях при Газе (312 г.) и Рафии (217 г.) — величайших сухопутных победах Птолемеев. После битвы при Газе Птолемей попросту зачислил в свою армию 8000 пленников, сделав «популяцию» своих соотечественников в Египте еще большей.

Предметом особой заботы Птолемеев был флот. В Александрии и других базах находились сотни кораблей, в том числе и суда с многими палубами. Хотя Деметрий вытеснил египтян из Восточного Средиземноморья, Птолемей I готовил контрнаступление с целью восстановления своего морского господства.

Хотел ли позже Пирр воплотить в своем государстве египетский образец? Если да, то в этом нет ничего удивительного. Основав столицу в Амбракии, то есть за пределами этнического Эпира, стремясь поставить под свой контроль торговые города Италии и Греции, он шел по пути Птолемеев. Другое дело, что в его распоряжении никогда не было столь значительных территорий, которые могли бы поставлять и солдат в армию, и продукцию для международного сбыта. Потолок обычных мобилизационных возможностей Эпира едва ли превышал 20 000 человек, лишь в экстраординарных случаях он мог выставить больше, но Пирр никогда и не шел на призыв «стара и млада». Напомним, он был в первую очередь царем молоссов, власть его над другими эпирскими племенами являлась не столь абсолютной, как, например, власть македонских царей над македонянами. Структуру его государства можно изобразить следующим образом: Пирр был царем молоссов и гегемоном всего союза эпирских племен. Даже в Молоссии существовала должность простата (греч. «заступник», «наблюдатель»), который ограничивал власть монарха по отношению к соплеменникам.

Племенные различия Пирр так и не сумел ликвидировать; мы увидим, что через несколько десятилетий после его смерти Эпир превратится в конфедерацию полунезависимых народностей. Поэтому Пирру, чтобы войти в число ведущих государей Средиземноморья, приходилось искать новые земли: то в Македонии, то в Италии и Сицилии, во время своего последнего похода — в Пелопоннесе.

В Египте Пирр увидел и бурное развитие образованности: в Александрии по совету Деметрия Фалерского, последователя Аристотеля, был создан Мусейон, своего рода научный центр, где трудились лучшие ученые греческого мира. При Мусейоне существовала Библиотека — самая знаменитая в истории античности. В александрийской Библиотеке Пирр мог прочесть всевозможную литературу по военному делу — от упоминавшихся уже нами сочинений Энея и Ксенофонта до дневника, который велся в ставке Александра Великого.

Возможно, именно по примеру последнего Пирр в будущем решит увековечить свою жизнь, ведя (естественно, при помощи секретарей) дневник и сделав историка Проксена своим придворным анналистом[44].

Сколько пробыл Пирр в Египте, точно сказать трудно. У разных современных историков встречаются различные предположения — от одного года до четырех лет.

Наиболее вероятной датой возвращения его в Эпир представляется лето 296 г. К этому моменту произошло несколько событий, которые могли подтолкнуть Птолемея к созданию в Эпире плацдарма своего политического влияния. Во-первых, умер Кассандр. Эта, скажем прямо, не самая светлая личность времен диадохов (хотя кто из новоиспеченных царей мог быть назван «светлой личностью»?), тем не менее сумела на два десятилетия сплотить вокруг себя македонян. Кассандр был полководцем, способным, как мы видели, на смелые стратегические решения, вместе с тем он обладал трезвым умом и проводил последовательную политику на раздел наследства Александра, прекрасно понимая, что идея восстановления единого государства Темеидов является утопией.

После его смерти на краткое время к власти пришел Филипп, старший сын Кассандра. Вскоре этот болезненный молодой человек также скончался, и македонское царство оказалось в руках младших сыновей Кассандра — Антипатра и Александра. Первый из них был женат на дочери Лисимаха Евридикс, а второй — на дочери Птолемея Лисандре. Все это позволяло фракийскому и египетскому царям надеяться на успешное вмешательство во внутримакедонские дела. Присутствие в Эпире благодарного Пирра было бы очень кстати для Птолемея.

Во-вторых, отношения между Птолемеем и Деметрием испортились. В 296 г., как раз когда сын Антигона осаждал Афины, близ берегов Аттики появилась значительная египетская эскадра. Хотя египтяне так и не попытались прорваться к Пирею, устрашенные флотом Деметрия (против 150 кораблей Птолемея у него было около 300 судов), этот рейд был симптоматичным знаком. Птолемей шел на открытый конфликт.

В-третьих, Птолемею, видимо, удалось сколотить антидеметриевскую коалицию: мы знаем, что в 295 г. некоторые азиатские владения Антигонида (Эфес, Кипр) оказываются совместно завоеваны царями Египта и Фракии.

За год до этого Пирр и был возвращен в Эпир (Дройзен даже высказывал предположение, что флот, появившийся близ осажденных Афин, являлся десантной эскадрой, перебрасывавшей в Эпир Пирра и сопровождавшие его наемные отряды).