Алексей Шишов - Твердыни России. От Новгорода до Порт-Артура Страница 31

Полтава выстояла в жестокой осаде, нанеся невосполнимый урон шведской армии. Но и потери ее гарнизона за время осады составили более трех тысяч человек.

В ночь на 27 июня король Карл XII снял осаду Полтавы и, оставив в траншеях перед крепостью лишь малую часть своих войск, двинул армию от нее на север. В состоявшейся Полтавской битве шведская армия была разгромлена. Остатки ее бежали к переправам через Днепр у Переволочны. Но уйти в турецкие пределы удалось только гетману Мазепе со своим окружением и королю Карлу XII с телохранителями и немногими приближенными. Остальные сложили оружие перед преследовавшими их русскими.

28 июня царь Петр I торжественно въехал в Полтавскую крепость. Выслушав рапорт коменданта полковника Алексея Келина, государь поздравил гарнизон и горожан с тем, что они мужественно выдержали трехмесячную осаду.

Награды за подвиг были даны действительно царские. Оставшиеся в живых защитники крепости получили серебряные медали и годовое жалованье. Келин был пожалован следующим чином бригадира и из царских рук одарен «богато осыпанным государевым портретом». Это была «золотая персона» с алмазными «камнями» стоимостью в огромную по тому времени сумму в 873 рубля 33 копейки.

...В истории крепостных войн оборона Полтавской крепости в Северной войне 1700—1721 годов стала примером стойкости осажденного гарнизона, на три месяца приковавшего к себе королевскую армию. Этого времени Петру Великому оказалось вполне достаточно, чтобы стянуть к осажденному городу-крепости свою армию и дать неприятелю генеральное сражение в войне, которое было блестяще выиграно русским оружием.

История Полтавской виктории, самой крупной победы России во многих войнах со Швецией, начиналась с осады королевской армией Карла XII небольшой и не самой сильной в фортификационном отношении крепости Полтава.

...В 1709 году русские войска подступили к Риге, которая в то время считалась одной из сильнейших городских крепостей в Европе. Ее окружали мощные стены, перед которыми по всему периметру шел широкий и глубокий ров с водой. На противоположном берегу реки Западная Двина находился отдельно стоящий форт Кобершанц, выполнявший роль предмостного укрепления.

Шведский гарнизон был силен: 13,4 тысячи человек во главе с генералом Нильсом Штрембергом. Вооружение крепости состояло из 563 пушек, 66 мортир и 12 гаубиц. Рига имела удобный выход в Балтику. Город имел большие запасы и мог длительный период выдержать осаду. Но продовольствия оказалось мало.

Петровская армия шла на Ригу из-под Полтавы. Войска наступали по обоим берегам Западной Двины. В верховьях реки русские наладили строительство судов для перевозки осадных тяжестей и части пехоты.

15 октября русская армия, которой командовал фельдмаршал Б.П. Шереметев, вступила на территорию Курляндии. Шведы оставили без боя Кобершанц, сосредоточившись за рижскими стенами. Русские незамедлительно заняли оставленный форт, установили там артиллерийские орудия, что позволяло обстреливать находившийся на противоположном берегу город-крепость и держать под огнем двинский фарватер.

Начались земляные осадные работы. Рига бралась в осадное кольцо. Дивизии Меншикова, Репнина и Аларта расположились так, чтобы держать осаду и одновременно не допускать деблокады вражеской крепости.

Русское командование опасалось высадки у крепости Динамюнде, в устье Западной Двины, сильного неприятельского десанты. Было известно, что для этой цели в Швеции собирался 26-тысячный корпус, мобилизован весь военный и торговый флот, нанято большое число иностранных транспортов. Десантом командовал один из лучших королевских полководцев Штейнбок, произведенный по такому случаю в генерал-фельдмаршалы.

Сосредоточение полевых войск было закончено, но речи о штурме пока не велось: осадная артиллерия генерала-поручика Я.В. Брюса стала прибывать к Риге только с 10 мая. Сразу же началось массовое снаряжение бомб для мортир и изготовление штурмовых лестниц.

Однако от бомбардировки Рижской крепости и приступа пришлось отказаться: с 14 мая в осадном лагере вспыхнула эпидемия чумы. Она пришла в Курляндию из соседней Восточной Пруссии. «Моровая язва» унесла в могилу 9800 человек. Большой урон чума нанесла и осажденным. По некоторым данным, в Риге от эпидемии и голода умерло 60 тысяч человек.

Когда эпидемия чумы прошла, действия против осажденного шведского гарнизона начались с взятия рижского предместья. Неприятель отступил из него со всей поспешностью, бросив пушки. Начались инженерные работы, и скоро русские траншеи приблизились к крепостной ограде Риги. В предместье были установлены три мортирные батареи из 14 орудий.

С наступлением навигации у Динамюнде появился неприятельский флот с десантом на борту. Однако сойти на берег ему не позволили русские батареи, построенные по приказу Петра I между Ригой и Динамюнде. 9 июня трем шведским судам удалось прорваться по реке к осажденной крепости. Но это был единственный успех флота: в конце месяца он ушел в Швецию и больше не появлялся в Рижском заливе.

Осажденному гарнизону было предложено на почетных условиях сдать крепость. Но рижский генерал-губернатор граф Штремберг не согласился на предложенные условия, надеясь на помощь извне.

Тогда фельдмаршал Шереметев приказать начать бомбардировку крепости. За десять дней — с 14 по 24 июня — по городу было выпущено 3389 бомб, причинивших городу и его укреплениям большие разрушения.

Рижский генерал-губернатор запросил десять дней перемирия, Шереметев дал ему на размышления только двое суток. Штремберг оказался в трудном положении: рижский магистрат, духовенство и лифляндское рыцарство высказались за капитуляцию. Знатные горожане и дворяне были готовы принять подданство России, лишь бы не лишиться своих прежних прав и привилегий.

14 июля были подписаны условия сдачи крепости Риги. Шведский гарнизон получал возможность покинуть город. Победителям достались 561 пушка, 66 мортир и 7 гаубиц. В плен сдались остатки гарнизона— 5132 человека, из которых 2905 были больны и нуждались в лечении.

Фельдмаршал Б.П. Шереметев принял решение оставить часть сдавшегося рижского гарнизона в качестве военнопленных. Такой мерой предполагалось побудить официальный Стокгольм отпустить из плена русских солдат и офицеров, захваченных в 1700 году под Нарвой.

Теперь оставалось овладеть крепостью Динамюнде, участь которой с падением Риги была предрешена. Ее гарнизон насчитывал 1200 человек, усиленный высаженным с кораблей королевского флота отрядом в 700 человек. Потом оказалось, что половина динамюндского гарнизона вымерла от эпидемии чумы. Но оставшиеся шведы капитулировать не пожелали: море было под крепостными стенами, а королевский флот своей силы в морских баталиях с русскими еще не растратил.

Тогда ночью перед крепостью установили мортирные батареи, которые начали бомбардировку небольшой, но сильной артиллерией морской крепости. Русские войска заняли позиции на острове, на котором, собственно говоря, и стояла Динамюнде. К началу августа положение его гарнизона стало безнадежным. Капитуляция состоялась 8 августа. В крепости нашлось 198 пушек, 14 мортир и 13 гаубиц.

Взятие Риги и Динамюнде (и всей Лифляндии) позволило русскому командованию перенести операции по овладению крепостями Швеции на территории современной Эстонии. 22 июля началась блокада крепости Пернов, которая капитулировала уже 14 августа. Дело до ее штурма не дошло, хотя гарнизон обладал 201 орудием и имел немало запасов.

После этого русские войска высадились на остров Эзель и заняли крепость Аренсбург «без всякого сопротивления от неприятеля». Трофеями здесь стали 66 пушек и 4 мортиры.

Только посла взятия Перновской крепости можно было подступиться к Ревелю с его удобной морской гаванью. Это был последний оплот Швеции на южном берегу Финского залива, важный по своему местоположению. Крепость имела сильный гарнизон в 4500 человек. С ее потерей противник России в Северной войне лишался возможности перебрасывать свои войска морем в Прибалтику.

Операция против Ревельской крепости началась в апреле 1710 года, когда комендант Нарвы полковник В.Н. Зотов с тремя драгунскими полками вошел в Эстляндию и «встал на постой» поблизости от города. Вступление русских войск в эту область побудило многих жителей Эстляндии укрыться в Ревеле, хотя им обещалось, что за поставки продовольствия разоряться они не будут.

Шведский гарнизон, не «выказывая» активности (а силы у него на то имелись), сел в глухую осаду. Это дало возможность полковнику Зотову с драгунами стать лагерем у так называемого Верхнего озера, которое служило источником питьевой воды для ревельцев. Канал, который связывал озеро с городом, был немедленно перекопан.

Ревель лишался не только источника пресной воды, но и мельниц, расположенных на канале, на которых мололось зерно. Только тогда шведский гарнизон и горожане почувствовали всю тяжесть осадной жизни. Скопление большого числа людей привело к тому, что в блокированном городе вспыхнула эпидемии чумы, свирепствовавшая до самого конца блокады.