Владислав Гончаров - Возвышение Сталина. Оборона Царицына Страница 38

Но сталинский приказ № 118 был понят в Центре (штаб главкома) не как законное желание Северо-Кавказского военного округа (Царицынский фронт) установить деловую связь с красными войсками на Северном Кавказе для совместных действий, а как вмешательство царицынского Военсовета, во главе с его председателем товарищем Сталиным, в прерогативы главного командования.

Главком посылает следующий протест Троцкому, который пересылает его Свердлову и Ленину.

«МОСКВА, ПРЕДСЕДАТЕЛЮ ЦИК, КОПИЯ ПРЕДСОВНАРКОМА ЛЕНИНУ

Мною получена следующая телеграмма: „Боевой приказ Сталина номер сто восемнадцать надо приостановить исполнением. Командующему Южным фронтом Сытину мною даны все указания. Действия Сталина разрушают все мои планы. № 01253. Главком. Козлов, 5 октября 1918 г., 554”»[162].

Вместо живой, деловой помощи в разрешении назревшего вопроса получилась преступная волокита, которая вскоре привела к тому, что ни главное командование, ни Южный фронт (Сытин) не установили нужной связи с войсками Сорокина; предоставленные самим себе, не имея повседневного организующего влияния и руководства от Центра, эти войска после мятежа Сорокина в октябре 1918 года против Советской власти совершенно дезорганизовались; их пришлось снять со счетов. Они под концентрическими ударами белых несли огромные потери, разлагались и в ноябре полностью потеряли боеспособность. Прижатые после падения Ставрополя к песчаной, безводной степи, измученные и больные остатки войск Сорокина в неимоверно тяжелых условиях отходили к Астрахани.

Таким образом, численно большие силы красных войск Северного Кавказа в дни ожесточенных октябрьских боев под Царицыном в силу ряда предательств со стороны Троцкого, главкома[163], командующего Южным фронтом и Сорокина, оставались в районе Ставрополь, Невинномысская, вместо того чтобы совместно с красными войсками Царицына бороться против внутренней контрреволюции и интервенции. Только одна Стальная дивизия прорвалась к Царицыну и приняла активное участие в его обороне.

Обстановка в направлении Кривомузгинская, Бузиновка к 27 сентября стала еще более угрожающей; было ясно, что противник собирает в этом районе все больше и больше сил, очевидно, для крупной операции. Показания пленных подтверждали эти предположения.

27 сентября товарищ Сталин посылает командующему войсками на Северном Кавказе следующий приказ, выполнение которого позволяло проверить, будет ли Сорокин действовать совместно с войсками Царицынского фронта или он остается на позициях предательской политики по отношению к распоряжениям командования Царицынского фронта.

ПРИКАЗ ВОЕННО-РЕВОЛЮЦИОННОГО СОВЕТА ЮЖНОГО ФРОНТА[164]

№ 120

Секретно

27 сентября 1918 г.

Царицын н-В.

По части оперативной

В связи с переброской противником крупных сил на Царицынский фронт, чем создалось положение, угрожающее городу Царицыну, предписывается: командующему войсками Северного Кавказа Сорокину экстренно перебросить Стальную дивизию со всеми входящими в нее частями в гор. Царицын в распоряжение Военно-революционного Совета Южного фронта, для чего срочно заменить означенную дивизию другими частями. Об исполнении донести.

Председатель Военно-революционного

Совета Южного фронта СТАЛИН.

Командующий Южным фронтом ВОРОШИЛОВ[165].

Одновременно с этим товарищ Сталин посылает Военно-революционному совету Республики оперативно-стратегический доклад, в котором изложен план операций быстрого и окончательного разгрома войск красновской контрреволюции (письмо Военно-революционного совета Южного фронта от 27 сентября 1918 года за № 1479). Содержание его следующее:

ВОЕННО-РЕВОЛЮЦИОННОМУ СОВЕТУ РЕСПУБЛИКИ[166]

Положение с 20 сентября на нашем фронте несколько изменилось не в нашу пользу.

Атаман Краснов перебросил на наш фронт 20 полков, главным образом конных, среди которых имеются части из добровольческой армии Алексеева. Во многих местах нашего фронта полки эти помяты, но в одном месте, на пространстве между станцией Ляпичев и хутором Ильинский (западнее станции Криво-Музгинская), неприятельским полкам удалось прорвать фронт, причем для ликвидации прорыва мы вынуждены перебросить полки с других участков, приостановив там наше наступление.

Правда, есть у нас резервы из мобилизованных, которые можно было бы бросить на заполнение прорыва, но они не одеты и не вооружены. Обещанных же в Москве винтовок и обмундирования до сих пор нет.

Дело можно было бы еще поправить нажимом северных участков Южного фронта, но участки эти абсолютно вялы, командующий же Сытин, странным образом не интересующийся положением фронта в целом (если не считать Поворинский участок), видимо, не принимает или не в силах принять меры для оздоровления северных участков Южного фронта. Более того, на наш двукратный запрос о состоянии северных участков он до сих пор не ответил ни единым словом, не говоря уже о том, что своей оторванностью от южных участков фронта он, видимо, совершенно не тяготится. Между тем Краснов двигает все новые и новые полки.

Ввиду всего этого Военревсовет Южного фронта решил:

1) Заняв станцию Лог, на севере приостановить временно дальнейшее наступление.

2) Снять из-под Лога несколько полков, усилить ими части, стоящие западнее Царицына, под Криво-Музгинской, для ликвидации прорыва.

3) Подготовить наступление через Дон в сторону Лихой.

4) Открыть наступление по левому берегу Маныча Северо-Кавказских советских частей в сторону Батайск — Ростов[167].

5) Продвинуть степные войсковые группы в сторону Великокняжеской по правому берегу Маныча.

6) Организовать наступление со стороны Воронежа по направлению Кантемировка — Миллерово.

Все это необходимо сделать для того, чтобы перенести театр военных действий поближе к Ростову и наконец покончить с Красновым.

Для выполнения этого плана абсолютно необходимо выслать немедля в распоряжение Военревсовета Южного фронта:

1) 30 000 русских винтовок трехлинейных (из них 5000 карабинов).

2) 20 000 000 патронов к ним.

3) 150 пулеметов «максима», к ним 150 комплектов запасных частей и 1000 лент.

4) 50 штук 3″ орудий.

5) 70 000 снарядов (гранаты и шрапнели) 3″ полевых.

6) 20 000 снарядов унитарных с гильзами 42 линейных и 20 000 48 линейных.

7) 12 000 снарядов 6″.

8) 15 000 снарядов 3″ горных.

9) Обмундирования не менее 100 000 комплектов.

10) Седел 5000.

Без удовлетворения этих требований срочным порядком улучшение нашего положения на Юге, тем более ликвидация Донской Вандеи, немыслимы.

К сказанному нужно добавить, что в настоящее время в Царицынских складах:

1) Нет снарядов (осталось 150 — сто пятьдесят штук).

2) Нет ни одного пулемета.

3) Нет обмундирования (осталось 500 комплектов).

4) Нет патронов (осталось всего миллион патронов). Заявляем, что если в самом срочном порядке не удовлетворите требований (они минимальны с точки зрения общего количества войск Южного фронта), мы вынуждены будем прекратить военные действия и отойти на левый берег Волги.

Председатель Военревсовета Южн. фронта СТАЛИН.

Член Военревсовета ВОРОШИЛОВ.

«Покончить с Красновым» и «ликвидировать Донскую Вандею» — таков был стратегический план товарища Сталина.

Сталинский приказ № 120 от 27 сентября о переброске Стальной дивизии предатель Сорокин отказался выполнить. В конце сентября 1918 года он уже полностью работал на врагов советской власти; желая стать военным диктатором на Северном Кавказе, Сорокин пустился в преступную авантюру. В октябре он расстрелял замечательного командира Красной армии, командующего Таманской армией тов. Матвеева, а затем и членов ЦИК Северо-Кавказской ССР. Стальная дивизия вопреки всем препятствиям, чинимым ей со стороны врага народа Сорокина, самостоятельно выполнила приказ — вовремя прибыла под Царицын и тем принесла пользу делу обороны, о чем будет рассказано дальше.

Фактически тов. Матвеев был расстрелян предателем Сорокиным за то, что отказался со своей армией идти к Невинномысской и стремился или соединиться с 10-й Царицынской армией тов. Ворошилова, или ударить на Екатеринодар, т. е. на ставку и базу Деникина. Сорокин категорически отказался исполнить приказ товарища Сталина от 24 сентября, требуя своими приказами перебросить таманские войска в район Невинномысской. Он намеревался иметь свою базу в восточной части Северного Кавказа и держать лишь окольную и крайне ненадежную технически связь с Центром через Святой Крест на Астрахань. Между тем приказом № 118 от 24 сентября товарищ Сталин требовал установления связи с Дивным, Заветным и Царицыном.